Нейлоновые хомуты - Ильдар Р. Низаев
– Таким ли, как ты, со снайперской винтовкой в руках, говорить про убивать?
– Нет, конечно, не таким! Кончится война, я знаю, меня не будет! А вот ты обогатишься, я верю! Я тебя, Мир, умоляю, исполни моё последнее желание перед смертью: помоги моим! Я же видела тот слиток золота! Я скажу все данные, адрес своей матери и сына, умоляю, помоги им хоть чуть-чуть, чем сможешь. Ты же хороший человек, ты обязательно их найдёшь, пообещай мне, пожалуйста! – упав на колени, в истерике билась Мела.
– Кончай мне тут цирк устраивать! Ложись на живот и руки вперёд вытяни! Не сегодня ты умрёшь!
Глазами, полными слёз, Мела как-то отстранённо посмотрела на Мира и выполнила его требование. Сняв рюкзак, он достал хомут и стянул его на руках пленницы. Он был зол и, сам не зная, как погасить своё кипящее злостью нутро, взял ещё одну стяжку и стянул ей руки в том же самом месте.
– Теперь вставай!
В небе послышался приближающийся гул пропеллеров жужжи. Мела едва успела встать, как Мир тут же за шкирку закинул её в туннель. Сам, прячась от небесной напасти, быстро забежал туда же, схватив прежде рюкзак. Жужжа зависла где-то поблизости, не торопясь улетать. Мела, упав в туннель, лишь охнула от боли в подвёрнутой ноге и, не спеша вставать, присела на пятую точку. Мир остался стоять у выхода из туннеля, отслеживая обстановку. В животе у него заурчало.
– Будем трапезничать, мадам пленница, здесь, в туннеле! – объявил Мир.
– Я не мадам, я свободная женщина! – с грустью ответила Мела.
– Всё в этом мире относительно – по-философски ответил бы сейчас мой друг, если был бы, конечно, жив!
Мела хотела что-то сказать или спросить, но Мир жестом дал понять, что сейчас лучше помолчать. Достал из рюкзака съестные припасы и воду, и они приступили к трапезе, если можно было так назвать приём пищи в туннеле, где едва хватало света, чтобы не пронести ложку мимо рта. Жужжа по-прежнему висела неподалёку и не торопилась улетать.
– Так, пошли за мной, надо проверить кое-что! – покончив с едой, скомандовал Мир. Уходя вглубь туннеля, по дороге он прихватил лежащую на земле винтовку.
Мела, прихрамывая, последовала за ним. Мир включил фонарик. У стен туннеля лежал всякий армейский хлам: пустые тубусы, полные разных железяк ящики и прочее, чего разглядеть особо не удалось, так как светить фонарём Мир особо и не старался. Дверь, которая его заинтересовала, оказалась довольно тяжёлой и издала сильный скрежет, когда он не без усилия открыл её. Внутри скрывалась большая огневая точка в форме полусферы. Все стены и потолок были из бетона. На стене полусферы имелись три узкие бойницы, через которые свет едва поступал внутрь, но всё же немного разгонял в помещении мрак. Когда они зашли внутрь, Мир выключил фонарик и первым делом подошёл к бойницам, оставив у стены винтовку. Отсюда открывался хороший обзор на большое поле впереди и на лес за ним. Само помещение было абсолютно пустым, словно здесь кто-то провёл генеральную уборку или вовсе никогда не жил. Пол, как и везде, не был залит бетоном. Земля была настолько сухой, что больше походила на песок. И трудно было понять, современное это укрепление или осталось по наследству от прежних войн. Сквозь открытую дверь послышался шум техники, движущейся с той стороны тоннеля. Мир подошёл к двери: запорный механизм был сломан, и это означало, что изнутри закрыться было нельзя. А вот снаружи были приварены петли – когда-то на них, возможно, вешали большой амбарный замок.
– Будь здесь, я проверю, что там! И без фокусов, на этот раз точно застрелю! – оповестил Мир свою пленницу.
– Прикурить-то дай, я покурю с вашего позволения. А лучше зажигалку оставь! – попросила та.
Мир дал прикурить, но зажигалку оставил себе. Выйдя из огневой точки и оказавшись в туннеле, он включил фонарик и посветил им на ящики. Найдя кусок толстой проволоки, засунул её в петли двери и хорошенько загнул: теперь изнутри её было не открыть. Мир подошёл к выходу из туннеля и стал прислушиваться. Жужжа, похоже, улетела, но зато был слышен гул техники. Достав бинокль из рюкзака, Мир прошёлся дальше по окопу, глядя в окуляры. Когда он уже отошёл на значительное расстояние, ему попалась ещё одна огневая точка – скромнее в размерах, да и без двери. Мир обрадовался: наконец-то его наблюдение принесло результат, и он обнаружил миномётный расчёт киборгов, хорошо замаскированный менее чем в километре от него! А те время от времени мелькали, пробегая по лесу от одного укрытия к другому. Увидел Мир и технику, видимо, подвозившую им снаряды.
– Да, неправильный путь ты держишь, солдат! – произнёс вслух Мир, совсем запутавшись и не понимая, куда ему, собственно, этот путь держать. Где свои?
В небе зашумела вездесущая жужжа. Хорошо, что рядом была огневая точка, в ней-то Мир и укрылся. Подлетев поближе, жужжа зависла совсем рядышком. Вот теперь сиди и думай, рассуждал Мир, и никуда не денешься, пока окаянная над тобой висит. Вскоре жужжа улетела, но появилась другая, зависшая почти в том же месте. Устав ломать голову над тем, как найти путь к своим, Мир переключился на воспоминания о таком далёком нынче доме, о бабушке. Вспомнил маму, которой уже не было в живых, и друга Алекса. И, конечно, последнюю ночь в родном городе, проведённую с Надеждой, этой непонятной Надеждой, с которой у него вроде бы всё и было, а с другой стороны, вроде бы ничего и не было. И что интересно: он попытался было вспомнить те ощущения, которые он испытал во время близости с Надеждой, но сколько ни старался, так и не смог. А вот то, что случилось у него с Мелой, было настолько свежо в памяти, как будто это произошло какие-то минуты назад. Как же всё это было великолепно: её движения, изгибы тела, тембр голоса, издающего стоны, запах, гладкость кожи. И не случайно его дружок начал привставать от таких-то подробностей, воскрешаемых в памяти.
«Всё, опять тебя куда-то не туда понесло! – одним ударом резко обрубил свои мысли Мир. – Хорош думать об этой змее!» – мысленно добавил он, заметив чёрного ужа с жёлтыми пятнышками на голове, греющегося на камне. А жужжа всё жужжала в воздухе, и уже было не понять, то ли третья, то ли четвёртая по счёту. А вот и вражеская миномётная батарея, которую он видел, затрещала, выпуская один залп за другим. Зато жужжа куда-то сразу улетела.
Пользуясь моментом, Мир побежал обратно к месту, где оставил пленницу. Уже в туннеле подхватил рюкзак, оставленный им перед вылазкой в окопы. И как только он разогнул и снял проволоку с петель железной двери, посыпались разрывы от ответного артобстрела. Но почему-то первая волна прошлась совсем рядом с тем местом, где они с Мелой находились, а вот вторая уже удалилась в сторону киборгов. Странно!.. Положив проволоку рядом с дверью и резко открыв дверь, Мир сделал шаг назад и осветил фонарём внутренность помещения.
– Эй, пленница, покажись, не хочу от тебя сюрпризов! – крикнул он.
– Да здесь, вот я! Где ты так долго шлялся? Тут холодно, а я и куртку-то толком на себя не надела: руки-то связал! – выйдя на свет фонаря, возмущалась Мела. Куртка висела у неё на плечах, а рукава от неё она держала в руках – это всё, что она смогла сделать.
– Хорошо, руки вытяни вперёд, – произнёс Мир, заходя внутрь. Срезав ножом стяжки, он выключил фонарик.
– Я сейчас быстро, тут за дверью сразу, так долго терпела, думала, уже здесь придётся это делать! – Похрамывая и надевая куртку, Мела вышла в туннель и сразу присела.
– Ты всё? – через минуту спросил
