Няня - Джилли Макмиллан

– Я бы запомнил, – отвечает парнишка, когда я переспрашиваю, уверен ли он.

Вернувшись домой, незаметно проскальзываю в свою гостиную и кладу карточку на стол. Мне сейчас нужна ясная голова – надо все обдумать.

Карточка не может принадлежать Ханне, ведь Ханна мертва, ее пробитый череп только-только выловили из нашего озера. Травмы находятся именно в тех местах, в которых и должны.

Разрываю карточку в клочья и выбрасываю в корзину, но вспышка ярости не помогает. Факт имеет место, и игнорировать его нельзя. Достаю обрывки из мусорной корзины и снова складываю на столе.

На улице начинают сгущаться сумерки, и в гостиной темнеет, однако лампу я не включаю. Хочу насладиться поглощающей озеро темнотой. Хочу в ней раствориться без остатка, отрешиться от своей физической сущности. Пусть со мной останется лишь чистый разум. Я должна предельно сосредоточиться и очистить голову, чтобы ответить на странный вопрос: каким образом может вернуться к жизни мертвая женщина?

Детектив Энди Уилтон

Максин улыбается, откинувшись в кресле, и наблюдает за вошедшим в кабинет Энди.

– Ну и как ты с утра? – усмехается она.

Расстались они вчера в пабе, вот только рассудительная Максин ушла вовремя, а Энди – нет.

– Не спрашивай.

У Энди жесточайшее похмелье, которого он не испытывал уже много лет. Впрочем, и такой бурной ссоры с подружкой, предшествовавшей походу в паб, он тоже припомнить не может.

– Сможешь сделать мне кофе?

– Сам сделаешь. Кстати, у нас хорошие новости, хочешь, расскажу?

Энди слабо кивает.

– Эксперты подвергли эмаль на зубах обнаруженного в Лейк-Холле черепа радиоуглеродной обработке и установили дату рождения. Ну, разумеется, примерно, однако диапазон не слишком широкий. Получается, что родилась она в пятьдесят восьмом году, плюс-минус восемнадцать месяцев.

– То есть это может быть и пятьдесят седьмой, и пятьдесят восьмой, и пятьдесят девятый?

– Именно так.

– Совпадает с возрастом свидетельницы несчастного случая на охоте?

– Нашей неизвестной в восемьдесят четвертом было приблизительно двадцать семь или двадцать восемь лет.

– Молодая женщина…

– Ну да.

Дверь в коттедж открывает подруга Мэрион Харрис.

– Мэрион – чудесная женщина, – рассказывает она детективам, – только сразу предупреждаю: она склонна к излишней прямоте, а порой даже может выразиться нецензурно. Это не значит, что Мэрион хочет вас обидеть. Проходите, мне через несколько минут нужно будет подать ей обед.

Прямота – это совсем неплохо. Уж по сравнению с собеседниками, из которых слова не вытянешь, – точно. Энди не терпится поговорить с Мэрион. Наверняка бывшая экономка Лейк-Холла знает о его хозяевах больше, чем кто-либо.

Миссис Харрис передвигается в инвалидной коляске. Старушка слаба, но вполне жизнерадостна. Ее колени заботливо прикрыты клетчатым пледом, на ногах – велюровые тапочки с помпонами. Сидя у стола, Мэрион складывает головоломку.

– Это дом моей дочери, – сообщает она. – Живу здесь с Антеа и ее мужем. Детей у них нет – Алан стреляет холостыми.

– Мы хотели бы поговорить с вами о Лейк-Холле, – начинает Энди. – О лорде и леди Холт.

– Ну, я не так уж и много знаю. Да и дело давнее, я ведь давно у них не служу. Лучше порасспрашивайте Антеа.

– Нас как раз интересует начало восьмидесятых, а если конкретнее – та охота в восемьдесят четвертом, когда подстрелили мальчика из деревни.

– Я вообще не в курсе. Как раз тогда легла на операцию. Женские проблемы, знаете ли.

Энди разочарованно вздыхает.

– Зато я видела там такое, от чего волосы дыбом встанут, – добавляет старушка. – Эти их вечеринки… Нет, меня, конечно, не приглашали, но убираться-то потом убиралась и могла сделать кое-какие выводы.

– Мы с удовольствием вас послушаем, – подбадривает ее Максин.

– Холты – они на нас совсем не похожи. Лорд жену любил, был ей предан, но искушений у него было пруд пруди. И в Лейк-Холле, а в Лондоне – еще того пуще. Мужчины его типа запросто заводят интрижки. В их кругах тебя даже не поймут, если не подберешь девушку, которая сама идет тебе в руки.

– О ком вы говорите? – оживляется Энди. – О той девушке с охоты?

Максин качает головой.

– Наверняка вы просто рассказываете о привычках лорда Холта, ведь так, Мэрион?

Старушка не реагирует на их вопросы, похоже, погрузилась в свой собственный мир.

– Никогда не слыхала, чтобы лорд Холт изменял супруге, а ведь изменить было проще простого. Мужчина вроде него для женщины – что валерьянка для кошки. Уж такой красавец, что не задумываясь бросишь ради него собственного мужа. Няня Ханна смотрела на лорда так, словно из его задницы светило солнце.

– Леди Холт об этом знала? – спрашивает Энди.

– Леди Холт – потрясающая женщина, но есть в ней что-то такое… вроде как она и рядом с тобой, а все же где-то далеко. Может, и замечала, что Ханна Берджесс строит глазки ее мужу, но виду не подавала. Не в ее это стиле. Ежели что и предпринимала, – то так, чтобы никто не ведал.

– Никто из людей, занятых на той охоте, не рассказывал вам о ранении Барри?

– У каждого была своя история, как и о бегстве Ханны.

– А когда ушла Ханна?

– По-моему, через год или два после того несчастного случая. Малышке Джослин тогда исполнилось семь, а теперь она снова вернулась. Знаете, Антеа приходится тяжко – ведь у нее нет столько помощников по дому, как было у меня. Работает на износ, но, благослови ее господь, еще и за нами с Аланом присматривает. Детей-то у них нет. Алан стреляет холостыми.

Энди бросает взгляд на Максин, и та закрывает блокнот.

– Спасибо, что уделили нам время, – говорит она. – Кажется, мы услышали все, что хотели.

– Вы что же, смываетесь, жулики? Значит, время обедать?

– Да-да, – невольно улыбается Энди. – Было приятно познакомиться с вами, Мэрион.

– Кстати, даже ты сняла бы трусики перед Александером Холтом! – провожает их бывшая экономка и подмигивает Максин.

– Мэрион! – ворчит подруга старухи, ставя на стол поднос с едой. – Ну-ка прекрати!

Джо

Еду в галерею Джейкоба Фавершема. Сегодня мой пробный день. Скорее всего, работу я получу – главное, чтобы она мне самой понравилась. Как ни странно, я не слишком нервничаю.

Всю дорогу в поезде у меня из головы не идет Ханна. Не могу отделаться от мыслей о бывшей няне с тех пор, как она появилась у нашего порога. Я стояла с ней лицом к лицу – просто невероятно… Интересно, как она ко мне теперь относится? Наладится ли между нами прежняя связь? И с чего нам начать теперь, после долгих лет