Наталья Андреева - Угол падения

Что ж, со временем наша жизнь наладилась, вошла в привычную колею. Покой прекрасно заменяет состояние счастья. А иногда мне даже кажется, что это и есть самое большое в жизни счастье: когда ничего не происходит, когда знаешь наперед, что будет завтра, и плохие мысли не лезут в голову по ночам. Мы прожили с мужем пятнадцать лет, и теперь я начинаю понимать, что лучшие минуты пережила именно во времена того позора, который в моей жизни громко назывался браком.

Беда всегда приходит внезапно. Еще одна банальность. И всегда случается, что происходит то, чего мы как раз не ждем. Сколько раз я представляла себе автомобильные катастрофы, когда из покореженной машины извлекают тело моего мужа, представляла финансовый крах фирмы и бегство за границу. Представляла, как он подхватывает какую-то редкую болезнь, для которой невозможно найти лекарства… Да бог знает еще что. А он просто встретил Ладу.

Вернее, это мы встретились в том ресторане. Ненавижу рестораны. Александр и Лада даже не смогли скрыть своих чувств. Или это мне показалось? Не знаю, только мне стало плохо. Знаете, когда внутри все куда-то проваливается и остается пустота, только пустота. А потом еще начинает поташнивать.

Я сама пригласила их в гости: Ладу и ее мужа. Лучше знать, что тебя ожидает. А то придется домысливать самой, а действительность, может, и не так ужасна. В конце концов, у Лады такая хорошая семья, чудесный муж, ребенок. Не станет же она разрушать если не счастье, то благополучие двух семей.

Но она стала. Между ними как искра вспыхнула. Сашу я просто не узнавала. Да и Лада изменилась, уже не была такой замороженной, как Снежная королева… В открытую, конечно, ничего сказано не было, они просто обменивались многозначительными взглядами… Они любовались друг другом. Тут Андрей, муж Лады, вышел в соседнюю комнату, поговорить по телефону, а я нашла повод уйти на кухню. Вы никогда не подслушивали чужие разговоры? Знаете, со мной это случилось впервые. Я дошла до такого унижения, что стояла под дверью и слушала, как мой муж назначает свидание женщине, как говорит ей нежные слова о любви.

Но тогда я и предположить не могла, что бывает унижение и похуже. До сих пор мне было плевать на всех его любовниц, я никогда не проверяла карманы мужа и не искала на воротничках чужую помаду. Не подслушивала чужие телефонные разговоры, не расспрашивала секретарш. Но в тот день на меня словно затмение нашло. Ночь я, естественно, не спала. Все думала, думала, думала. Даже убеждала себя смириться. Но не могла.

Помню только боль. Она погнала меня в тот день, двадцать девятого августа, следить за мужем. Утром он уехал в офис, и я караулила его там. Обычно, когда ждешь, время тянется медленно, но в тот день я этого не замечала. Наоборот, надеялась, что ничего не случится, что они передумают.

Он вышел из офиса в половине второго, сел в машину. Никогда прежде не занималась слежкой, но по странной случайности мне это удалось. Мы приехали в незнакомый мне до этого дня район — Митино. Я и не пряталась особо, наверное, надеялась, что муж заметит, остановится, захочет объясниться. Но он ничего не замечал. Когда приехал, сразу выбежал из машины и — в подъезд.

Я видела, как подъехала Лада на своем «пассате». Она спешила и вряд ли обратила внимание на мою машину. Я тогда никак не могла понять, что это за дом и почему они тут встречаются.

Вскоре к дому подъехала большая серая машина, по-моему, «вольво». Знаете, я тогда вспомнила Сашины рассказы о детстве, о том, как его отец ревновал маму и в какого зверя он превращался. Вспомнила оттого, что увидела лицо Андрея. Меня как током ударило. Он не был похож на человека, это уж точно. Безумный взгляд, губы серые, пустые глаза маньяка. Меня он, по-моему, тоже не заметил. Я рванула оттуда как очумелая. Тогда-то и помяла крыло у машины. До сих пор помню тот скрежет. Он здорово меня отрезвил. Думаю, так человека бьют по лицу, чтобы остановить истерику. Короче, я опомнилась и решила поехать в офис и там подождать Сашу. Я хотела предупредить его, что Андрей следит за Ладой.

Когда приехала в офис, в голову вдруг пришла мысль, что кто-то может знать об этой квартире. И тут подвернулась Юля. Мне очень не понравилось, как Юля на меня посмотрела. Знаете, такой загадочный, всезнающий взгляд. Я спросила в лоб, что случилось. Юля немного помялась, а потом брякнула:

— Вас можно поздравить с покупкой, Ирина Сергеевна?

— С какой покупкой? — удивилась я.

— Ну как же, новая квартира. Не понимаю, правда, зачем Александр Сергеевич решил переезжать из такого чудесного района в какое-то Митино. Мне ваша старая квартира так нравится. Хотите, мигом найду покупателя?

— Нет, спасибо, мы пока подождем с продажей. — Конечно, я сделала вид, что в курсе событий, чтобы не давать повода для сплетен.

Мы с Юлей еще немного поболтали. Я сделала вид, что муж готовит сюрприз, а мне очень хочется узнать, как продвигаются дела. Она мне все и рассказала: о мебели, о дизайнере, которого нанял Александр, о евроремонте. Я сдержалась с трудом и поспешила распрощаться.

Я слишком хорошо знала своего мужа и поняла, что он собирается от меня уйти. Иначе зачем все эти хлопоты? Он вил любовное гнездышко, не иначе, потому что к нашей квартире вообще не проявлял никакого интереса. До сих пор Саше было наплевать, какая мебель в квартире, на какой кровати он спит. Все делала я. Он только критиковал мой вкус, но разумных предложений не вносил. Нет, тут готовилась совместная жизнь с любимой женщиной.

Со мной его не связывало ничего, кроме привычки. В делах я мало разбиралась, делала то, что другая, более образованная женщина, сделала бы лучше. Даже другом трудно меня назвать человеку, который предпочитал не делиться своими проблемами.

Это был конец. Что со мной стало от таких мыслей? Да ничего не стало. Мой маленький мирок рухнул, и ничего не осталось. Стержень моего существования, которым до сих пор был муж, просто исчез. А в пустоте человек пытается найти новую опору. Нужно было что-то делать.

— И что вы сделали?

— Ничего из того, что вы думаете. Не побежала срочно доставать пистолет, чтобы лишить жизни неверного супруга, даже не возненавидела его любовницу. В конце концов, она-то здесь при чем? Я просто поехала к маме.

— Куда?

— В Красный Луч. Это маленький поселок в Истринском районе, вы, конечно, никогда о нем не слышали. Но для меня этот поселок — единственное место на земле, где я могу быть по-настоящему счастливой. Поверьте мне, я объездила полмира со своим покойным мужем. Но я не любительница чужих миров. И маму мою тоже невозможно оторвать от земли, хотя много раз мы с Сашей предлагали ей переехать в Москву.

— А далеко от Москвы ваш Красный Луч?

— Проверяете мое алиби? Поверьте, если бы я убила мужа, то мне легче было бы в этом признаться, это не так тяжело, как признаться в унизительной слежке за ним и его любовницей. Может быть, мне и пришла бы в голову со временем такая мысль, я ведь человек обдуманных, а отнюдь не скоропалительных решений. Мне надо сначала вызреть, как зеленому помидору у мамы на подоконнике. Полтора часа езды от столицы до дома моих родителей. Вас устраивает такое алиби?

— Смотря во сколько вы оттуда уехали в тот день, Ирина Сергеевна.

— Приехала я часа в четыре. Мама, конечно, меня не ждала. Сейчас самая работа в огороде. Картошку копают. Я всегда предлагала маме деньги на овощи, чтобы она не портила здоровье на этих грядках. Но старые люди не любят безделья. Мама все равно упрямо сажала каждый год картошку и другие овощи и сама их убирала. Когда я приехала, она как раз готовила мешки под урожай. Мне хотелось зарыдать у мамы на плече, попросить помощи и сочувствия, но вместо этого я взяла лопату и пошла в огород.

Копала, копала, как ненормальная. Мама ссыпала в мешки темные грязные клубни. Начал накрапывать дождь, но мы не ушли, пока все не убрали. Я очнулась уже в семь часов. Знаете, мне стало намного легче. Потом перетащили мешки под навес и пошли готовить ужин. Я пришла в дом, который часто снился мне в московской квартире и на всяких модных курортах. Зачем я туда ездила? Едут все, потому что престижно, потому что надо непременно увидеть все эти истоптанные миллиардами ног достопримечательности, а мне всегда хотелось только домой.

В комнатах все было по-прежнему. Снаружи мы, конечно, дом подновили, выложили кирпичом, сделали пристройку, провели воду и газ. Но в комнатах мама не разрешила ничего трогать. За буфетом остался даже кусок старых обоев, которые поклеил отец, когда мне было семь лет, на стенах висели мои похвальные грамоты. Часы, которые давно уже не ходят, стояли в углу. А в письменном столе лежат мои школьные тетрадки, дневники, старые песенники, знаете, такие забавные, куда мы с девчонками записывали модные песенки, пожелания и смешные глупые стихи. Там, среди своих детских вещей, я поняла, зачем надо дальше жить и где найти силы.