Антон Леонтьев - Лес разбуженных снов
– Знаете, что это такое? Чеснок! Павлушка развесил по всей квартире венки из чеснока! Согласно поверьям, чеснок – действенное средство в борьбе с нечистью. – Начальник полиции в растерянности почесал затылок. – Ну и для чего, позвольте спросить, старик превратил жилище в место поклонения вулкодлаку?
– Не совсем так, – прервала его Стелла. – Вы правы, в комнате имеется импровизированный алтарь, а на ней – фигурка монстра, однако, как мне кажется, Павлушка не поклонялся ему, а защищался от чудовища.
– Защищался? – скептически усмехнулся Марк. – Тогда с ним все окончательно ясно: бедняга сошел с ума. У всех психов так: один воображает себя Наполеоном, другой твердит, что его регулярно похищают зеленые человечки, а третий, наш друг Павлушка, например, уверен, что за ним охотится вулкодлак. Или он вообразил себя вулкодлаком? И пошел на убийства? – Марк распахнул дверцы комода, служившего алтарем, и воскликнул: – Ого, вот это да! Вы только посмотрите!
Он осторожно вытащил окровавленную одежду.
– Вещички хорошего качества и дорогие, – задумчиво произнес начальник полиции.
Стелла осмотрела вещи и сказала:
– Думаю, вы правы, Марк. Но что это дает? Павлушка наверняка нашел эти вещи или, что не исключено, украл их.
– Как бы не так! – заметил начальник вильерской полиции. – Бьюсь об заклад, что знаю, кому они принадлежали. Вы ведь читали в отчете, что тела девицы Ванды и ее дружка Лешека были обнаружены полуголыми. Вначале я думал, что убийца – извращенец и фетишист и раздевает свои жертвы, но потом все стало на свои места: девица и парень заявились в егерскую избушку, чтобы заняться втихую сексом. Тот, кто напал на них, явился в момент, когда молодые люди уже наполовину разоблачились. И сдается мне, что одежда принадлежит убитым! Как вы видите, Стелла, вещи в пятнах крови, экспертиза установит, я и не сомневаюсь, что кровь – Ванды и Лешека. А если так, то дело закрыто: убийца – Павлушка! Иначе почему он хранит у себя в комоде… то есть в алтаре вещи умерщвленных молодых людей? И не забывайте о кошельке, который он пытался сбыть на рынке.
– Не слишком ли вы рано празднуете победу, Марк?
– А в чем дело? – с вызовом спросил начальник полиции и выпятил подбородок. – У вас имеется другое мнение?
– Мне кажется, что Павлушка собирает все, что связано с вулкодлаком, – ответила доктор Конвей. – В том числе и вещи его жертв.
– Не начинайте опять про вулкодлака! – заскрипел зубами Марк. – Он – такая же выдумка, как Микки-Маус и Дед Мороз.
– Но только не для Павлушки, – покачала головой Стелла. – Он боится того, что монстр нападет на него, поэтому забил окна и развесил везде чеснок и кресты.
– И что из того? Вначале боялся вулкодлака, потом решил, что сам им является, – отрезал начальник полиции. – Дело закрыто!
– Не думаю, что все так просто, – возразила Стелла и протянула Марку большую тетрадь. – Она лежала в смежной комнате, на матрасе. Павлушка – не убийца и, разумеется, не оборотень. Однако, думаю, он может вывести нас на него!
Марк раскрыл тетрадь: на первой странице был нарисован ужасный зверь, покрытый черной шерстью, – на двух лапах, с телом человека и мордой волка.
– «Сегодня я впервые встретился с хозяином, – прочитал Марк. – Он пришел ко мне ночью и сказал, что пощадит и не убьет, но взамен я обязан служить ему верой и правдой как до смерти, так и после нее. И я, слабый духом и плотью, согласился. Отныне мой повелитель он – вулкодлак…» Что, черт возьми, это должно означать? – протянул изумленно шериф и уставился на доктора Конвей.
Топор и замок
– Итак, старик, у тебя имеется возможность сделать чистосердечное признание, – грозно произнес Марк Золтарь. – Советую воспользоваться уникальным шансом!
Марк и Стелла находились в комнате для допросов вильерской полиции. Поручив экспертам обследовать жилище Павлушки, они вернулись в управление. Перед зданием, к своему большому неудовольствию, Марк обнаружил с десяток человек – в основном стариков, вооруженных вилами, берданками и граблями.
– Смерть ироду! – неслось со всех сторон. – Вы поймали вулкодлака! Пусть он сгорит на костре! А голову ему набить чесноком и бросить в реку!
Марк, войдя в отделение, гневно спросил:
– Кто разрешил устраивать митинг?
– Они сами, без разрешения… – промямлил один из сотрудников.
Марк ткнул пальцем в Густава, лениво читавшего газету:
– Ты мой заместитель, поэтому поручаю тебе отправить стариков по домам.
– Вряд ли получится, – заявил лысый Густав. – Задержанного вулкодлака еще привезти не успели, а они уже тут как тут были.
– Бонифаций Ушлый, будь он неладен! – воскликнул Марк, и в его голосе Стелла уловила кровожадные нотки. – Открутить бы ему башку! Он натравил на нас местных жителей, повернутых на вулкодлаке. В общем, Густав, делай, что приказано – митингующих убрать, а если не будут подчиняться, разогнать! Где задержанный?
– Где ему быть? В камере! – отозвался Густав. – Забился под лавку и бормочет, что хозяину это не понравится. Может, его отпустить? Народ сам с ним разберется!
– Никакого суда Линча! – отрезал Марк. – Чтобы через пять минут от митингующих не осталось и следа!
Густав, тяжело вздохнув, поднялся со стула и двинулся к выходу.
– А мы с вами, доктор, займемся допросом Павлушки, – промолвил Марк. – Хотя все и так ясно – убийцей является он.
– Мне кажется, что вы уже приняли решение и не намерены отступать от него, – вздохнула Стелла.
Марк ничего не ответил и прошел в комнату для допросов. Минутой позже два полицейских втащили трясущегося Павлушку. Старик все бормотал: «Свят, свят, свят…»
– Ну что, старче, будешь сознаваться? – нависая над ним, рявкнул Марк. – Нам все известно, ты убил ребят! И не думай тут изображать из себя чокнутого, не поможет. Эта дама – психиатр, она таких, как ты, много повидала, сразу отличит тех, кто по-настоящему спятил, от злостных симулянтов, как ты. Не притворяйся, что не слышишь меня, старик!
Павлушка, застывший на стуле, обхватил голову руками и читал молитву. Поведение старика, как заметила Стелла, начало выводить из себя Марка.
– Ты что, не понимаешь меня? – Он схватил старика за плечи и тряхнул. – Рассказывай, как ты убил Ванду и Лешека. Что, бродил по лесу в поисках легкой добычи? Вообразил себя вулкодлаком, а когда наткнулся на ребят, решил устроить кровавое пиршество?
Услышав слово «вулкодлак», Павлушка перекрестился и, впервые взглянув на Марка, забормотал:
– Он всесилен и беспощаден! Я видел его! Видел, когда ходил по лесу и бутылки собирал. Он… Он был ужасен…
– Прекращай ломать комедию! – грохнул кулаком по столу Золтарь. Старик вздрогнул и смолк. – Ты косишь под дурика, думаешь, что это облегчит приговор. Получишь на полную катушку – пожизненное! Ты же знаешь, что тюрьма для таких, как ты, здесь неподалеку, в горах. Тебе уже и камеру готовят, примут с распростертыми объятиями!
– Марк, я могу переговорить с вами один на один? – остановила его Стелла. А когда они вышли в коридор, с огорчением произнесла: – Ваша манера вести допрос ничем не отличается от методов некоторых представителей столичной полиции.
– Так я и есть полицейский, – обиженно произнес Марк. – А что вам не нравится?
– То, что вы выбиваете из Павлушки нужное вам признание, – ответила Стелла. – Находясь под таким давлением, он рано или поздно признается в убийствах.
– И отлично, – ответил раздраженно Марк. – И люди поймут, что это дело рук свихнувшегося чудика, а не мифического вулкодлака.
– Вот, оказывается, зачем вам нужен быстрый результат! А я уж подумала, Марк, что вы сами верите в вулкодлака…
– Да что с вами, Стелла? Конечно же, я не верю в эту чушь! Вы бы еще сказали, что верю в ангела-хранителя и гороскопы… Я руководствуюсь исключительно фактами!
– А ведете себя как мальчишка, – ответила доктор Конвей. – Или вы хотите не жителей городка, а себя самого в первую очередь убедить в том, что имеете дело не с посланцем ада, а с обыкновенным, пускай и сошедшим с ума человеком? Марк, вы боитесь признаться, что в глубине души вас терзают сомнения – а вдруг все-таки нечистая сила таится за всем происходящим, и, быть может, жители Вильера правы, безоговорочно веря в существование вулкодлака…
Марк оглянулся, заметил Йозека, делавшего вид, что изучает стену, а на самом деле внимательно прислушивавшегося к их беседе, и рявкнул:
– Ты что здесь, оболтус, делаешь? Живо в архив – разбирать старые дела! – Йозека как ветром сдуло, а Марк, натужно кашлянув, тихо заметил: – Недаром вас взял в свою команду сам Теодор Готвальд. Черт, и как у вас получается, Стелла, в душу залезть!
Доктор Конвей ощутила странную радость – обычно к похвалам она была равнодушна, но скупые слова из уст Марка были для нее слаще признания в любви.
– Только вы никому не говорите, Стелла, – переминаясь с ноги на ногу, шепнул шериф. – Я не могу себе позволить переметнуться в стан мракобесов и дремучих личностей, в общем, тех, кто верит в вулкодлака, но…
