Иван Царевич и серый морг - Янина Олеговна Корбут
– Ничего я не хочу говорить. Что за претензии? Мы вообще-то так не договаривались. Я понятия не имею, с кем ты там на вечеринках тусуешься, ты приезжала когда хотела.
– Вообще-то, когда ты звал, – сказала Полина, голос её дрогнул. – Да пошёл ты…
Она развернулась и побежала в темноту.
– Ну хоть пощёчина отменяется, – пробормотал я, борясь с желанием провести эту дурынду до остановки. Но по правилам я не мог оставить в морге постороннего, покинув здание. А если привезут труп?
Постояв пару минут на крыльце, я вернулся в комнату отдыха.
– И что это было? – Лена уже успела подсушить волосы и теперь сидела на стуле, наматывая прядь на палец.
– Вообще-то это дочка твоего… – я пытался подобрать слово, чтобы охарактеризовать их с Сафроновым характер отношений, но замялся, – знакомого, Сафронова. Пал Сергеича. Или ты не в курсе?
– Не-а, – вполне искренне ответила Лена. – Знала, что у него есть дочь, но не видела ни разу.
– Она учится со мной в универе. Дружим с детства.
– Что-то не очень похоже на дружбу.
Я пожал плечами, как будто не желая развивать тему. Хотя в глубине души мне было приятно, что Лена видела Полину. Пусть знает, что я не затюканный девственник, который только в трупах ковыряется. И запал на неё не потому, что больше заняться нечем. Пусть ценит.
Чтобы отвлечься, я немного рассказал о том, что входит в мои обязанности. Показал журнал регистрации трупов и вещей поступивших.
– А если что-то ценное при трупах находите? – Лену, как и всех, живо интересовал именно этот вопрос.
– Ценности, документы, доставленные с трупом, обычно хранятся в сейфе у заведующей. Если родных нет или в случаях насильственной смерти вещи передаём органам или прокуратуре. Ну или они уничтожаются. Для этого оформляем специальный акт.
– Откройте дверь! – донёсся до меня резкий визгливый голос откуда-то снизу. Я чуть было по привычке не ответил, но вовремя вспомнил, что внизу новый труп в холодильной камере. Кажется, какой-то чиновник со странным отравлением. Скорее всего, сам ничего не знает. Поэтому расспрашивать бесполезно. И я его проигнорировал.
– Ты же не просто так пришла? – спросил я Лену, когда разговор понемногу затих, а чай был выпит.
– Не просто. Но пока это тайна, – загадочно ответила Лена и поцеловала меня в щёку, коснувшись волосами. Я с сожалением посмотрел на то, как она берёт свою сумку, и, вздохнув, пошёл проводить её к выходу.
Когда я вышел с дежурства, вымытый под душем и до ушей залитый крепким чаем, во мне уже твёрдо сформировались дальнейшие намерения. Даже если пока я их ещё толком не осознавал.
Из дневника Суслика.
Какой день своей жизни я запомнил надолго? Так… О, вспомнил. Я ещё маленьким был. У бабки после перестройки откуда-то бюст Ильича на подставке высотой с меня появился. Наверное, из какого-то «красного уголка» выбросили за ненадобностью. Так он очень долго нёс вахту у нас в курятнике, бабка говорила, что он ворьё отпугивает, а в девяностые в деревне много шатал-хватал моталось.
Я сам один раз чуть не обделался со страху рано утром, когда пришёл курей выпускать на выпас, а там мужик какой-то стоит. Бабка с вечера на него кепку покойного деда натянула.
А потом прошло пару лет, у приятеля с соседней улицы помер старый дядька. Ну, как водится, разбирали дом, на чердаке в куче мусора нашли большую икону вместе с рамой. Старую такую, там и рисунок не виден был. Единственное, что родаков приятеля заинтересовало, – это серебро, из которого была рама. Ну и камешки на раме этой. Они решили, что это изумруды или рубины. Короче, вышли они как-то на перекупов из Литвы, которые вывозили советские ценности, договорились о встрече в лесу. Мне приятель проболтался, что они много тысяч долларов за неё просят. Мол, антиквариат нынче в цене. Короче, я подумал: чем мой Ленин хуже? И мы с приятелем потянули Ильича в лес, на встречу с перекупами. Конечно, те чуть со смеху не померли. Но дали нам по пачке жвачек. Правда, Лёху тогда родаки чуть не прибили, что он о сделке растрепал. А меня бабка за Ильича дедовым ремнём порола. Но нам было весело! И жвачек таких на то время ни у кого в деревне не было…
Так, что там ещё Вано интересует? Что я думаю о Боге? Во даёт… Сначала хотел написать, что я о нём не думаю, но вспомнил, что в детстве думал. Бабка мне рассказывала, что он живёт в маленьком доме с крышей, заросшей мхом. Где-то на горе. Я почему-то всегда воображал, что это, ну, типа, вулкан. И он такой стоит на вершине и поплёвывает на своего вечного врага. Тот-то в лаве кувыркается.
Бабка моя всегда смешно говорила: кабы, супостаты, доколе. И когда про Бога рассказывала, так же выражалась. Потому, наверное, я думал, что Бог – это такой дачник, который занимается прополкой и закатывает огурцы.
Чего я хочу? Я хочу проснуться, а на дворе лето, солнце светит, мне 10 лет. На столе блины. Я ем и бегу на улицу к друзьям, потому что каникулы и можно хоть до ночи гулять.
Резонансное дело
На сегодняшней паре Волков сообщил, что в конце семестра нас ждёт что-то вроде курсовой работы.
– Вам будут предоставлены кейсы, связанные с реальными преступлениями. Я попросил знакомых из милиции поделиться старыми архивными делами. Ваша задача – провести глубокий анализ фактов, доказательств, улик и поведения допрашиваемых, чтобы составить профиль преступника и заметить что-то новое.
– У тебя есть какое-то своё резонансное дело? – обратился ко мне Анатолий Васильевич, когда остальные уже собирались, а я подошёл к его столу с журналом. Сегодня старосты не было, и я взялся её подменить.
– Как вы догадались?
– У тебя такое лицо, будто изнутри распирает что-то рассказать, – тут он легонько стукнул себя по лбу. – Совсем забыл, ты же говорил: твой дед был следователем…
– Дед давно не работает. А насчёт дела… Я в некотором роде помог поймать душителя. Слышали про него в новостях?
– Ничего себе, – глаза Волкова увеличились раза в два. – Конечно, читал, слышал.
– Жертвы проходили через наш морг. И я наблюдал, думал…
– И всё это время молчал?! – воскликнул Волков. – Почему мы не разобрали этот кейс на курсе? Ребятам было бы полезно послушать.
– Не хотелось привлекать к себе лишнее внимание.
– А, понял, – понизил он голос. – Это связано с теми… голосами, про которые ты рассказал?
– Частично.
– В любом случае в этом деле преступника уже поймали. К счастью. Нам же теперь нужно какое-то нераскрытое
