Ключ к убийству - Урса Алекс
Басель задумчиво выслушал напарника, вопреки ожиданиям не впав в истерику от новости о незаконном ночном вторжении, из чего прозорливый Франсуа сделал вывод, что тот и сам не раз практиковал подобные методы расследования. Басель же действительно практически не удивился. У него была своя версия о тихонях вроде Франсуа и о том, как круто им порой сносит башню в самые неожиданные моменты, в отличие от эмоционально несдержанных людей типа самого Баселя, у которых все чувства были ближе к поверхности, чем талая вода под тонким весенним льдом. В любом случае он в очередной раз принял на веру необходимость напарника в уже совершенном, чего, как известно, не воротишь. Он открыл было рот, чтобы ответить ему, как перед их столиком вынырнула официантка. Рыже-медовая, светящаяся изнутри, как кленовый лист в солнечный осенний день. Приветливо улыбаясь обоим мужчинам, но однозначно вовлеченная на орбиту магнетического притяжения Баселя, заказ принимать она начала с него, что было неудивительно.
– Омлет с беконом, грибами и сыром, тосты с клубничным джемом, круассан, свежевыжатый апельсиновый сок и большую чашку капучино, – продиктовал Басель, оглядывая официантку и поблескивая сережкой в ухе. Девушка кивнула и, сделав пометку в своем блокноте, повернулась к Франсуа.
– Двойной эспрессо, – заказал тот и, подумав, добавил: – И миндальный круассан.
– Э, нет, дружище, так не пойдет, – замотал головой Басель. – Милая девушка, – обратился он снова к официантке, и та зарделась, – принесите моему другу, пожалуйста, то же, что и мне. Хочешь в голодный обморок грохнуться, как вчера на допросе? – повернулся он обратно к Франсуа, краем глаза провожая официантку, которая удалялась, покачивая бедрами, как каравелла на волнах.
Подождав, пока девушка отойдет на приличное расстояние, напарники вернулись к разговору.
– Значит, в сухом остатке мы имеем: продюсера с паранойей и манией преследования и его нестабильного подопечного с задатками психических расстройств, детской травмой и нездоровым пристрастием к сильнодействующим психотропным лекарствам. Круто. Кстати, как думаешь, кто снабжал Анжело медикаментами? – спросил Басель. Со стороны казалось, что он расслаблен и рассеянно наблюдает за посетителями в кафе, но Франсуа знал: на самом деле его друг собран и серьезно обдумывает услышанное.
– Сначала я решил, что это Ксавье, – Франсуа на несколько секунд прикрыл глаза и помассировал пальцами веки – начинала сказываться очередная практически бессонная ночь, – но потом подумал, что Ангел – главный проект продюсера за последние десять лет. Вероятно, он один приносил Ксавье больше денег, чем все остальные вместе взятые. По словам психотерапевта, коктейль из лекарств поистине смертельный. Не станет же Ксавье своими руками губить курицу, несущую для него золотые яйца? Тем более Клэр дала вполне четкое указание – никаких переутомлений. Так что я склоняюсь к мысли, что лекарства Анжело доставал сам через какие-то свои источники. Может быть, в последнее время у него упала работоспособность, и он не хотел разочаровывать любимого продюсера.
– Да, но вряд ли он сам колол себе пропофол, – заметил Басель, – если, как ты говоришь, препарат погружает организм в медикаментозный сон буквально через тридцать секунд после введения тут нужен как минимум кто-то, кто сделает инъекцию. Должен быть кто-то еще. Друг? Медсестра?
– Девушка? – Франсуа вспомнил фотографию в рамке. – О таких вещах не принято распространяться направо-налево. Если Анжело не хотел огласки, он, очевидно, постарался бы сделать все по-тихому. Если у него были близкие отношения с этой Сандрин Бонне, он вполне мог попросить ее сделать инъекцию. – Он помолчал, соображая. – Тебе не показалось, что даже о своем продюсере Анжело говорил с большей теплотой и отдачей?
Басель задумчиво почесал нос костяшками согнутых пальцев и посмотрел в окно.
– Показалось. У меня вообще много вопросов по поводу этой Бонне, – кивнул он. – Помнишь наш первый разговор с Жюли Лернон наутро после убийства? – И, не дожидаясь формального кивка Франсуа, продолжил: – Она замешкалась, когда говорила о девушке Анжело.
– Ревность? – пожал плечами Франсуа.
– Я тогда тоже так подумал, – Басель поскреб ногтем едва заметное пятнышко на столе, – но что-то не давало мне покоя. И вчера вечером я опять завел с Жюли разговор о мадемуазель Бонне.
– И? – поторопил его Франсуа.
– И она очень ловко ушла от ответа, – вздохнул Басель. – Я бы очень хотел знать, что она недоговаривает.
– Нужно допросить эту Сандрин Бонне, – кивнул Франсуа и, облокотившись локтями на стол, подался вперед к напарнику. – Что еще удалось узнать у малышки Жюли? Выкладывай, – нетерпеливо потребовал он, но им снова пришлось прерваться. Уже знакомая официантка подошла с подносом, но, пока она неторопливо составляла тарелки на столик, мужчины вежливо улыбались и молчали. Девушка двигалась нарочно медленно и невероятно грациозно, словно невзначай задевая Баселя то хрупким плечиком, то упругой грудью, и Франсуа уже мысленно отвесил ей пару пинков для ускорения, но внешне себя никак не выдал. Наконец девушка удалилась. Басель подцепил на вилку кусок омлета и прошамкал с набитым ртом:
– Слова Жюли подтверждают то, что поведала тебе Клэр Лэми. Тот факт, что Ксавье Седу несколько лет назад заимел прелюбопытную привычку запирать дверь в те минуты, когда секретарь покидала приемную перед кабинетом, он объяснял тем, что не хочет, чтобы ему мешали. В последнее время эта привычка переросла в небольшую манию. Жюли пару раз натыкалась на закрытую дверь и в те моменты, когда была на рабочем месте. Так что история, поведанная Лэми, прекрасно вписывается в общую картину, с той только разницей, что о диагнозе Ксавье действительно никто не догадывался. Все воспринимали это как милое чудачество немолодого продюсера, в котором не было бы ничего особенного, если бы он был жив-здоров, но если учитывать, что ему неоднократно продырявили черепную коробку острым предметом, факт весьма интригующий. Ну а что касается отношений между Ксавье Седу и Анжело, то хорошие были отношения – теплые, но достаточно профессиональные. У Седу постоянных отношений в последнее время не было, но в отсутствии контактов его тоже не упрекнешь. Жюли, несмотря на достаточно молодой возраст, работала у него давно. Начала еще совсем молоденькой студенткой на практике и задержалась, так что вряд ли чего-то не знала. Кстати, и тот факт, что месье Бертолини был слегка инфантилен в обычной жизни, подтверждается. Выяснилось, что Жюли, будучи секретарем Седу, занималась параллельно практически всеми делами Анжело, а именно оплачивала счета, вела бухгалтерию и прочее, так как наш подозреваемый был абсолютно беспомощен в такого рода вещах. Даже счета за телефон и коммунальные услуги оплачивала она. И квартиру ему она нашла и сняла. Своего жилья у Анжело до сих пор нет. Но и это еще цветочки. Вот сейчас я тебя, пожалуй, удивлю. – Тут Басель сделал драматичную паузу, во время которой запихал в рот и прожевал нехилый кусок омлета. На лице Франсуа, которого душило желание убить напарника незамедлительно, не дрогнул ни один мускул. Басель переживал заслуженный момент триумфа и мешать ему не следовало. Наконец тот отпил апельсинового сока, вытер губы салфеткой и продолжил: – Так как Жюли вела всю бухгалтерию для Бертолини, она, естественно, была полностью в курсе его финансового состояния. Так вот, кроме небольших сумм на кредитной карте, так, ерунда – пара-тройка тысяч евро на текущие расходы, Анжело Бертолини не имел ничего. Проще говоря, был нищ, как церковная мышь. Все отчисления за концерты, альбомы, съемки в рекламе и прочие приятные бонусы шли прямиком в фонд продюсерского центра Ксавье Седу, которому Анжело принадлежал с потрохами. Информация пока не подтверждена документально, но я думаю, что выписки по банковским счетам Бертолини и его налоговые декларации за последние несколько лет это подтвердят. Чуешь, чем пахнет? – махнул Басель вилкой.
Франсуа кивнул.
– Нехилым мотивом убийства, – проговорил он нехотя и вздохнул.
