Дуглас Престон - Танец на кладбище
Когда «роллс-ройс» выезжал из ворот, прорезая светом фар клубы тумана, д’Агоста наконец не выдержал:
– Простите, Пендергаст, неужели вы действительно верите в этот вздор про оунга и зомби?
– Дорогой мой Винсент, я ничего не принимаю на веру. Я же не священник. Я опираюсь на факты и их возможное толкование. Вера тут совершенно ни при чем.
– Да, я понимаю. Однако «Ночь оживших мертвецов» не имеет ничего общего с действительностью.
– Довольно категоричное высказывание.
– Но…
– Что «но»?
– Для меня совершенно очевидно, что со всем этим чертовым вуду кто-то пытается пустить нас по ложному следу.
– Очевидно? – переспросил Пендергаст, слегка приподняв правую бровь.
– А вы допускаете возможность, что мы имеем дело с настоящим зомби? – раздраженно спросил д’Агоста.
– Я бы предпочел пока воздержаться от комментариев. Вы, вероятно, помните ту известную строчку из «Гамлета»?
– Какую именно?
– «Есть многое на свете, друг Гораций…» Дальше продолжать?
– Нет.
Откинувшись на роскошное кожаное сиденье, д’Агоста в очередной раз пришел к выводу, что разгадывать ход мыслей Пендергаста – занятие неблагодарное и бесполезное.
Глава 23
В девять утра Нора уже быстро шла по коридору пятого этажа, упорно глядя в пол и чувствуя себя солдатом, которого прогоняют сквозь строй. Правда, количество желающих выразить сочувствие заметно уменьшилось – не то что два дня назад, когда они выскакивали из каждой двери.
Дойдя до своего кабинета, она повернула ключ в замке и быстро юркнула внутрь, заперев за собой дверь. Обернувшись, она увидела специального агента Пендергаста, стоявшего у окна и небрежно листавшего ее монографию. В углу на стуле сидел д’Агоста с синими кругами под глазами.
Агент поднял глаза:
– Простите за вторжение, но мне не хотелось, чтобы меня видели прогуливающимся по залам. Учитывая историю моих взаимоотношений с этим учреждением, я вполне могу ожидать, что здесь будут возражать против моего присутствия.
Нора бросила на стол сумку:
– Я получила результаты.
Пендергаст медленно положил монографию на стол:
– У вас усталый вид.
– Это не важно.
После поездки в Инвуд ей удалось немного поспать, но ночь она опять провела в музее, занимаясь гелевым электрофорезом ДНК.
– Разрешите? – произнес Пендергаст, указывая на второй свободный стул.
– Пожалуйста.
– Расскажите, что вам удалось обнаружить, – попросил агент, усаживаясь.
Вынув из сумки папку, Нора положила ее на стол:
– Но сначала я должна вам кое-что рассказать. Это очень важно.
Пендергаст кивнул.
– Позапрошлой ночью, когда я работала с амплификатором, в дверном окне лаборатории показался Феринг. Я побежала за ним по коридору, а он спрятался в одном из хранилищ.
Пендергаст внимательно посмотрел на нее:
– Вы уверены, что это был Феринг?
– У меня есть доказательства.
– Зря вы его преследовали, – решительно произнес Пендергаст. – А что произошло?
– Я знаю, что вела себя глупо. Но я действовала инстинктивно, не раздумывая. Он выманил меня из лаборатории. И с ножом гонялся за мной по хранилищу. Если бы не вошедший охранник…
Она не докончила фразу. Д’Агоста вскочил со стула со скоростью распрямившейся пружины.
– Сукин сын, – рявкнул он, сдвинув брови.
– А какие у вас доказательства? – поинтересовался Пендергаст.
Нора злорадно улыбнулась:
– Я порезала его куском стекла и исследовала образец крови. Это точно Феринг. – Открыв папку, она вынула оттуда графики электрофореза и дала их Пендергасту. – Вот, посмотрите.
Пендергаст стал перелистывать страницы.
– Короче говоря, в образцах, которые вы взяли у… в моей квартире, была кровь двух человек. Одна принадлежит моему мужу. Другую я обозначила как X. Образец X полностью совпал с митохондриальной ДНК матери Феринга. А также c образцом крови человека, который преследовал меня в хранилище. Следовательно, X принадлежит Ферингу.
Пендергаст медленно наклонил голову.
– Я так и думал, – вмешался д’Агоста. – Этот сукин сын жив. Сестра ошиблась или намеренно солгала, опознавая тело. Поэтому и смоталась сразу. А медэксперт лопухнулся.
Пендергаст продолжал молча рассматривать графики.
– Можете оставить их себе, – сказала Нора. – У меня есть копии. И я на всякий случай спрятала образцы в холодильнике. С фиктивными этикетками, конечно.
Пендергаст убрал графики в папку:
– Нора, вы нам очень помогли. Простите ради бога, что мы подвергли вас такой опасности. Я никак не ожидал, что он на вас нападет, особенно в музее. Мне очень жаль. Больше никаких экспериментов. Теперь мы займемся этим делом. Пока убийца не пойман, вы должны быть предельно осторожны. Ни в коем случае не оставайтесь в музее на ночь.
Нора взглянула в серебристо-серые глаза спецагента:
– У меня для вас есть еще кое-какая информация.
Он вопросительно поднял бровь.
– Я просмотрела последние статьи Билла. Он работал над темой жестокого обращения с животными в Нью-Йорке – петушиные и собачьи бои, жертвоприношения.
– В самом деле?
– В Инвуде есть небольшое поселение, известное как Вилль. Оно находится в глубине Инвудского парка и практически отрезано от города. Люди, живущие на Индиан-роуд, сообщали, что иногда из Вилля доносятся крики истязаемых животных. В дело вмешалось общество защиты животных. Его представитель, Эстебан, неоднократно выступал по этому поводу. Полиция провела беглое расследование, но ничего не подтвердилось. Однако Билл этим заинтересовался. Он написал статью и продолжал работать над этой темой. Его последнее интервью было как раз с жительницей Инвуда, одной из тех, кто жаловался в полицию. Некто по имени Пицетти.
Д’Агоста подробно записывал.
По тому, как заблестели глаза Пендергаста, Нора поняла, что ее рассказ его заинтересовал.
– Вилль, – задумчиво повторил он.
– Похоже, нам понадобится еще один ордер на обыск, – пробормотал д’Агоста.
– Я уже была там вчера вечером, – сообщила Нора.
– Господи, Нора! Ну разве можно так рисковать. Предоставьте уж нам заняться этим делом.
Нора пропустила это замечание мимо ушей:
– В поселок ведет всего одна дорога, но я туда не пошла. Просто посмотрела на него с горы.
– И что вы там увидели?
– Ничего, кроме кучки ветхих домишек. Несколько огоньков в окнах, и больше никаких признаков жизни. Жутковатое место.
– Я загляну туда, потом поговорю с Пицетти, – пообещал д’Агоста.
– Сейчас я припоминаю, что все эти загадочные послания – амулеты и знаки, нарисованные землей, – стали появляться у нашей двери после того, как Билл напечатал свою статью о Вилле. Все это как-то связано между собой, но пока непонятно, каким образом.
– Предполагаемое самоубийство Феринга произошло как раз неподалеку, – заметил д’Агоста. – Под мостом у Спатен-Дайвила рядом с Инвудским парком.
– Вы сообщили нам очень важные сведения, – сказал Пендергаст, пристально глядя на Нору. – А теперь послушайте меня. Умоляю вас прекратить дальнейшее расследование. Вы и так достаточно сделали. Я совершил колоссальную ошибку, когда попросил вас помочь с анализом ДНК. Похоже, смерть вашего мужа лишила меня способности здраво мыслить.
– Извините, но сейчас уже поздно меня останавливать, – возразила Нора, глядя на него в упор.
– Мы не сможем обеспечить вам безопасность, – попытался убедить ее Пендергаст.
– Я и сама могу о себе позаботиться.
– И все же я попросил бы вас прислушаться к моему совету. Я уже потерял одного друга и не хочу потерять еще одного.
На прощание Пендергаст поблагодарил Нору за помощь и вышел из кабинета вслед за д’Агостой.
Когда затих звук их шагов, Нора некоторое время стояла неподвижно, постукивая карандашом по столу. Потом подняла трубку и набрала номер Кейтлин Кидд.
– Это Нора Келли. У меня есть для вас кое-какая информация. Давайте встретимся в полночь на углу Индиан-роуд и Западной Двести четырнадцатой улицы.
– Западной Двести четырнадцатой? – удивилась журналистка. – А почему так далеко?
– Я вам кое-что покажу. Вполне хватит для большой статьи.
Глава 24
Покинув музейную стоянку, Проктор поехал в сторону Центрального парка. Удобно устроившись на кожаном сиденье «роллс-ройса», д’Агоста с удивлением заметил, что Пендергаст достал из кармана пальто смартфон.
– Господи, и вы туда же?
Агент начал что-то быстро набирать на клавиатуре:
– Это весьма полезная вещь.
– Что нам делать с Норой? – продолжал д’Агоста. – Ясно, что она и не подумает следовать вашим советам.
– Не сомневаюсь в этом. Она весьма решительная дама.
– Не понимаю, почему этот парень – Феринг или кто-то там еще – так упорно гоняется за Норой? Ведь после убийства Смитбека ему удалось скрыться. Зачем же он рискует во второй раз?
