Черный халифат - Ирина Владимировна Дегтярева
Горюнов успел сгруппироваться, напряг пресс, однако улетел к стене и приложился о нее затылком и отчего-то зашиб лопатки.
«Как крылья отсекли, – подумал он о вспыхнувшей в спине боли. – Где же Аббас? Или поторопился я? Прав был Александров с приказом “повременить”?»
Джебраил пнул лежащего Горюнова по ребрам не с целью сломать, для острастки. Схватил за шкирку и поднял.
– Отвечай, свинья, когда Сид спрашивает! Ты русский?
– Из России.
– Тогда говори по-русски, – Сид сказал это тоже по-русски с характерным чеченским акцентом.
– Что вы хотите услышать? – с трудом выдохнул Петр и с тревогой услышал акцент и в своей речи, попытался сосредоточиться и говорить чисто, но язык, как нарочно, смягчал согласные, добавлял нехарактерные для русского звуки. – Я из России. Уехал оттуда давно. Жил в Ираке.
– У тебя арабский акцент. Ты – араб! – уверенно заключил Джебраил. – Кто тебя послал?
Он снова налетел на Петра, принялся бить кулаками в живот, по лицу и по ребрам. Горюнов упал, закрыв голову руками. Не сопротивлялся, жмурясь от вспышек боли и прислушиваясь к себе. Нельзя было допустить момента, когда совсем ослабнет и не сможет оказать сопротивление, если поймет, что ситуация критическая. Но и показывать раньше времени, что способен дать полноценный отпор, он не собирался. Терпел.
– Довольно! – подал голос Сид. – Оставь, Джебраил.
Но тот в запале нанес еще несколько ударов. Отошел от распластанного на полу Петра и, тяжело дыша, спросил:
– Может, бабой его заняться? Она быстрее расколется. Перестанет блажить на тему фанатичной преданности нашим идеям.
– Ею и так занимаются, – отмахнулся Сид и обратился к застонавшему помимо воли Петру. – Тебя зовут Кабир Салим? Это арабское имя. Как звали в России?
– Камиль Салимов.
– Татарин? – Джебраил окинул взглядом сидящего на полу Петра. – Хватит заливать! Ты иракский шпион!
Петр искренне усмехнулся. А он-то убеждал Александрова, что его не примут за араба. Считал, что настоящие арабы быстро выведут на чистую воду и гораздо рискованнее выдавать себя за жителя Ирака.
– Я думал, иракцы на вашей стороне. Мусульмане Ирака пострадали от Запада. От этих выродков. Достойные офицеры иракской армии остались без работы. В Багдаде я понял, что мне просто необходимо сюда к вам. Не ожидал такого недоверия. – Он потер разбитый бок. – Вам не нужны бойцы?
– Нам нужны бойцы, а не шпионы, – выдал Сид. – Ты отнимаешь у нас время. Но мы – терпеливые. И не таких, как ты, выводили на чистую воду. Ты либо слишком глуп, либо слишком умен.
– А может, что-то среднее? – робко подсказал Горюнов.
До этого взгляд был скучающим, но теперь Сид посмотрел на него заинтересованно.
– Как ты узнал, где пересекать границу? Кто тебе помогал?
Петр поднял глаза на Сида удивленно. Тот не мог не знать, что его привез Галиб, а Галиб, в свою очередь, должен был рассказать о Берке. Откуда такой странный вопрос? И как лучше ответить?
– Что ты мозгуешь? Отвечай!
– Вы же знаете, кто меня привез… – хитрил Горюнов. – Я еще в Багдаде искал возможность попасть сюда. Слыхал про Абу Саида, о его вербовочном центре. Но они шифровались не хуже вас. Потом мне сказали добрые люди, что в Турции будет все проще. Я жил в Стамбуле когда-то, остались знакомые.
Пока он откровенничал с Сидом, Джебраил вышел из комнаты и вернулся быстро весьма довольный. Петр заметил эту перемену и напрягся. Джебраил не замедлил вывалить информацию:
– Кто такой Марек Брожек?
Петр пожалел Зарифу. Ее хорошо прижали, раз она выдала это имя. Однако все шло по плану. По плану Горюнова. Зарифе необходимо было иметь какую-то информацию «за пазухой» и выдать ее, когда начнут расспрашивать с пристрастием. Имя мужа, которое не добавляло ясности допрашивающим, а скорее, наоборот, – чем больше информации, противоречивой и трудно проверяемой, тем лучше. Разведчик пришел бы со стройной, выверенной легендой, комар носа не подточит, что в данной ситуации вызвало бы большие подозрения. Путанно, значит, совесть у Кабира Салима не чиста. Криминальное прошлое – лучший билет в ИГИЛ. Такими людьми легче манипулировать – шантаж, угроза выдать его властям страны, из которой он бежал. А если он еще и фанатично настроен… Благодатное поле для деятельности.
Эту аксиому вербовки Петр усвоил еще в Багдаде, когда пытался добраться до Абу Саида. Только лишь фанатики их не всегда устраивали – предпочтение отдавалось людям с мутным прошлым.
Линию поведения, проводимую им сейчас, они обсуждали с Александровым в Москве и с психологами, и с другими спецами проговаривали раз за разом, меняя степень давления на Петра, учитывая его психотип и прорабатывая линию поведения его и предположительного противника…
На вопрос Джебраила сразу Петр отвечать не стал, замешкался, смутился, кусая соленую от крови, припухшую нижнюю губу.
– Так ты русский или поляк, или араб? – Джебраил выглядел торжествующим.
Сид достал из-под ворота цепочку с пулей, висящей на ней, и вертел пулю смуглыми не слишком чистыми пальцами.
– Или турок? – добавил он. – Ты по-турецки говоришь лучше, чем я, а я жил там много лет.
– Я тоже там жил! – с отчаянием выпалил Петр. – Что я виноват, если быстро схватываю, способный к языкам?
– Польский тоже знаешь, раз под польским именем в Стамбуле обретался? – увидев, что Кабир кивнул, Сид оживился вдруг: – А на каких еще говоришь? – Он стал загибать пальцы и перечислять: – Арабский, турецкий, русский, польский…
– Азербайджанский, он с турецким очень похож, – оправдался Петр, подумав: «Лучше бы испанский учил!» – Английский в школе… Персидский немного.
– Шайтан! – изумленно и восхищенно воскликнул Сид. – Проще сказать, какой ты не знаешь.
Горюнов догадывался, что им нужны переводчики для той разношерстной, разнонациональной толпы, что составляла ряды ИГИЛ, поэтому он и не скрывал своих лингвистических способностей.
– Будем еще проверять, что ты тут наплел… Родственники в России есть?
– Я сирота. Детдомовский.
– Ловко придумал, – поморщился Джебраил. – А детдом сгорел и твои документы тоже?
Именно такую версию они прорабатывали с Александровым, но пришли в итоге к другой. Петр помотал головой, дескать, не знаю, что с детдомом. Александров рассчитывал, что кто-нибудь из пособников ИГИЛ в России придет проверить информацию Кабира о его детдомовском прошлом. А тем временем из местного УФСБ в канцелярию посадят милую девушку. Никто в детдоме не сможет снабдить информацией о выпускнике Салимове, кроме нее. А от нее любопытного товарища поведет наружное наблюдение контрразведки.
– Где жил в Багдаде, чем занимался? – Сид протянул ему блокнот и ручку. – Адрес черкни. И детдома в России. И стамбульский заодно…
– Я в Турции в общаге жил для портовых рабочих, – Петр написал все в блокноте.
Его наконец
