Вильям Кобб - Парижские Волки. Книга 2. Царь Зла
Я окончил свои изыскания и готовился возвратиться во Францию, чтобы готовить материалы для новой экспедиции. Я возвращался один, отправив своих спутников по более короткой дороге.
Я двигался по берегу реки, роскошную флору которой собирался тщательно изучить, как вдруг до моего слуха долетели жалобные крики. Эти крики крайне удивили меня, и я поспешил к тому месту, откуда они раздавались.
Сначала я не увидел ничего. Напрасно я осматривал сверху донизу громадные деревья, напрасно вглядывался в чащу леса, куда, может быть, никогда еще не проникал человек, как вдруг меня поразило ужасное зрелище.
На небольшой лужайке лежало человеческое тело. Без сомнения, труп. Я подбежал к нему. Это было тело человека, одетого в полуевропейский-полуиндийский костюм, черты, его худого лица имели европейский, даже французский тип. Но, Боже мой! Все его тело представляло, казалось, одну громадную рану. Как будто какие-то безжалостные палачи истерзали это слабое, беззащитное существо. Деревянные колья были вбиты в его руки и ноги. Все тело покрыто глубокими ранами. Руки были раздроблены и представляли одну бесформенную массу. Наконец, при одном воспоминании об этом меня охватывает ужас, глаза были выколоты и вместо них оставались одни кровавые впадины.
Все вскрикнули от ужаса и отвращения.
— Был ли жив этот мученик? Я не знал этого, но, во всяком случае, кричал не он.
Спустя некоторое время крик повторился. В сильном волнении я бросился на голос, раздвигая заграждавшие мне путь лианы. Тогда я увидел, что в этом месте река образовала нечто вроде водопада, и над этой пропастью, на высоте около десяти метров на ветке висел кричащий ребенок.
Я не колебался! Придерживаясь за ветви лиан, я стал опускаться к ребенку. Я кричал ему, чтобы он не терял мужества! Он не понимал моих слов, но звук человеческого голоса уже был для него поддержкой. Наконец, мне удалось добраться до него. Маленькое создание ухватилось за мои плечи и мне посчастливилось снова подняться с ним наверх.
Когда я поставил ребенка на землю, то ему стало дурно. Ужасно было видеть это крошечное, неподвижное тело рядом с останками человека, истерзанного неизвестными убийцами. Ребенку было самое большее лет семь. Несколько произнесенных им слов были для меня совершенно непонятны, хотя в то время я знал уже много туземных наречий. Мое затруднение было велико. Мы находились не менее чем в четырех милях от всякого человеческого жилья, а ребенку необходима была быстрая помощь.
Всякое промедление могло стоить ему жизни. Бедное создание прижималось ко мне, как бы умоляя защитить от опасности. Может быть, он вспомнил ужасную сцену, которой, без сомнения, был свидетелем.
Я взял его на руки и побежал в направлении известной мне деревни. Я не чувствовал усталости, и не прошло и часа, как я встретил караван, хозяина которого я знал. Он узнал меня и предложил свои услуги.
Но при взгляде на найденного мною ребенка он пришел в неописуемое волнение. Ребенок уже очнулся. Караванщик обратился к нему с вопросом на том самом языке, на котором говорил ребенок и который был мне совершенно незнаком. Мальчик ответил. Тогда туземец бросился в отчаянии на землю, посыпая землей лицо и голову.
Удивленный, даже обеспокоенный, я спросил, что означает его поведение.
Он долго колебался, наконец, сказал:
— Гнев Божий обрушился на короля кхмеров!
— Король кхмеров! Кто это? — спросил я.
Но сколько я ни повторял свой вопрос, ответа на него добиться не мог.
Я узнал только, что в развалинах Ангор-Вата жил человек, носивший имя Эни, что означает Король Огня, что он умер и что спасенный мною ребенок был его сын.
— Король Огня, — вскрикнул Марсиаль. — Так звали человека, который приезжал к моему отцу.
— Я это знаю, — отвечал Арман, — но дайте мне закончить. Туземец, казалось, боялся, чтобы сына не постигла такая же участь, как и отца, и умолял меня удалиться как можно скорее вместе с ребенком! Он был в невероятном возбуждении, которое, как казалось, имело своим источником какую-то религиозную тайну. Он дал мне лошадь, и я возвратился в город. Ребенок захворал нервной горячкой, так что жизнь его была в опасности. В это время известия, полученные из Франции, заставили меня ускорить отъезд, но я не хотел оставить того, кого мне удалось спасти таким чудесным образом.
Он почувствовал ко мне сильную привязанность. Когда горячка хоть немного отпускала его, он плакал и отбивался от воображаемых врагов.
Я решил увезти его во Францию. Вы все знаете его. Это человек, преданность которого безгранична. Одним словом, это Зоэра!
— Но этот убитый старик! — произнес Марсиаль.
— Мы сейчас узнаем, кто он был,— сказал Арман медленно.
— Марсиаль, приготовьтесь к ужасному испытанию! Мне кажется, что открытие, которое я предвижу, поразит вас в самое сердце. Помните, что вы мужчина и что вам нужна вся ваша воля. Поклянитесь мне быть спокойным. Арчибальд, и вы все, друзья мои, я прошу вас наблюдать за ним.
Соммервиль подошел к Марсиалю и взял его за руку.
— Будьте мужественны! — сказал он ему. — И что бы ни случилось, не забывайте, что вы наш и что ваше дело является и нашим общим.
— Но, значит, это был он? — простонал Марсиаль.
— Погодите! — сказал Арман.
Он подошел к двери и открыл ее.
Вошел Зоэра. На нем был костюм, описание которого читатель встречал в дневнике Марсиаля, когда он рассказывал о человеке, явившемся к его отцу под именем Короля Огня.
Зоэра сделал несколько шагов и, опустясь на колени перед Арманом, поцеловал ему руку.
— Марсиаль, — сказал тогда Арман, — поглядите на этого человека. Узнаете ли вы его?
Но Марсиаль уже бросился к вошедшему.
— Это он! Это Король Огня! Это человек, которого я видел у отца!
В то же самое время Зоэра повернулся к Марсиалю и вскрикнул от удивления и радости.
— Друг Эни! Друг моего отца!
— Вы оба ошибаетесь, — сказал Арман. — Марсиаль, вас ввел в заблуждение этот костюм. Этот человек, Зоэра, сын того, кто был другом вашего отца. А ты, Зоэра, знай, что этот человек — сын того, кто остался верен Эни, твоему отцу, до того дня, когда оба они расстались с жизнью.
Затем он продолжал:
— Марсиаль, этот опыт решил все. В тот день, когда я впервые увидел вас, ваше лицо поразило меня, так как эти черты запечатлелись в моей памяти с той минуты, когда перед моими глазами возник этот несчастный, измученный старик. Зоэра доказал мне, что я не ошибался. Марсиаль! Человек, которого эти негодяи убили, этот человек, увы, был ваш отец.
Марсиаль страшно вскрикнул и, схватившись за голову, зашатался, точно пораженный громом.
Он упал бы, если бы Арчибальд не поддержал его.
Но Марсиаль быстро преодолел свою слабость.
— Кто убийцы? — спросил он. — Я хочу знать их! Я хочу знать имена этих палачей, мучителей. Отец! Мой бедный отец!
Но тут самообладание изменило ему. Он зарыдал.
— Итак, — говорил он сквозь рыдания, — нашлись такие презренные люди, которые не отступили перед подлостью мучить бедного старика! Его, думавшего только о благе всего человечества! Но я найду этих диких зверей и заставлю их дорого заплатить за содеянное ими!
Арман не возражал против этих горячих слов, так как возбуждение Марсиаля было вполне понятно. Надо было ожидать, что время вернет ему хладнокровие и рассудительность.
— Их имена! — воскликнул Марсиаль. — Вы знаете их имена?
— Зоэра, — сказал тогда Арман, — говори, ты сам наложил на себя длительное испытание. Господа, вы должны все знать. Зоэра уже давно напал на след убийц своего отца. Он хотел отомстить. Но я остановил его руку, и он подчинился, так как он принадлежит к числу людей, уважающих тех, кому они обязаны жизнью. С того дня, когда он сделал это ужасное открытие, он ушел в уединение и молчание, умоляя Бога своих отцов благословить прося, — это его собственные слова, — прося у мертвого позволения говорить живым. Вот уже три дня, как Зоэра открыл мне все! Я поверил его словам. Они были справедливы. Но на этот раз он опять согласился, по моей просьбе, отложить свои планы мщения.
— Но теперь мы их убьем, не так ли? — воскликнул Марсиаль, хватая за руку Зоэру.
Сын Эни поглядел на него. На его лице возникла гримаса дикой ненависти. Он торжественно протянул руку Марсиалю.
Затем он начал свой рассказ.
— Да поразит Зоэру меч Божий, если он солжет!
Зоэра — мститель. Зоэра видел, как его отец пал под руками убийц, хотя был в то время еще ребенком.
Эти люди схватили Зоэру и бросили в пропасть.
Но Бог не оставил его. Явился человек и спас Зоэру. Зоэра из ребенка стал мужчиной и любит своего спасителя так, что рад отдать ему свою жизнь.
Говоря это, Зоэра смотрел на Армана.
Все замерли в молчании.
Зоэра продолжал:
