Кит Маккарти - Мир, полный слез
– Мы еще не думали. У тебя есть какие-нибудь предложения?
Тереза задумалась, собирая вязкие остатки каши со дна кастрюльки.
– Боюсь, я не смогу уделить вам много времени. У меня сегодня собрание в комитете, а потом надо будет пройтись по магазинам.
– Ничего страшного. Мы можем поехать в Мелбери и перекусить там.
– Только не заходите в чайную у военного мемориала – туда уже трижды наведывалась инспекция здравоохранения.
– Ладно.
– Крысы. Они во всем обвиняют свиноводов – ты же знаешь, свиньи привлекают крыс, – но думаю, это лишь отговорки.
– Спасибо за предупреждение.
– Если у Малькольма найдется свободное время, я могу попросить его показать вам поместье. Чтобы ты вспомнила старые места. Уверена, он с радостью это сделает.
– Это было бы очень мило. Возможно, и Нелл согласилась бы пойти с нами.
– Не знаю, – с сомнением ответила Тереза. – Скорее всего, она ждет приезда Хьюго, – помолчав, добавила она. – Он должен появиться сегодня.
– Понимаю, – кивнула Елена.
– Значит, мы исходим из того, что это убийство, до тех пор пока не будет доказано обратное, ясно?
Фетр все было ясно. Она вошла за Сорвином в его кабинет и закрыла за собой дверь. Он сел за стол, но забыл предложить стул Фетр, и она осталась стоять.
– И лишь после того, как я удостоверюсь, что ни у кого не было мотивов и возможностей прикончить беднягу, я начну рассматривать другие варианты.
– Да, сэр.
– А что в Лестере? Есть какие-нибудь новости?
– Боюсь, ничего обнадеживающего. По указанному адресу оказалась съемная однокомнатная квартира. Местные парни связались с хозяином, но мистер Мойниган покинул ее две недели тому назад, не оставив нового адреса.
– Они обыскали квартиру?
– Ничего интересного.
Сорвин уже давно работал детективом и воспринимал подобные известия спокойно – лишь одна версия из двадцати приносила плоды, остальные же – усталость, раздражение и сомнительные результаты.
– И сколько он там прожил?
– Около трех лет.
– А хозяин не помнит, откуда он приехал?
– Нет.
– Тогда переходим к плану Б.
– Сэр? – вопрошающе взглянула на него Фетр.
– Свяжись со всеми местными дантистами и узнай, не обращался ли к ним Мойниган.
Фетр кивнула с серьезным видом, однако скрыть свое недоумение ей все же не удалось.
– Способ идентификации, констебль, – любезно пояснил Сорвин, однако это мало чем помогло. – Когда мы разыщем его родственников, мы едва ли сможем предъявить им его тело для опознания. Поэтому нам придется прибегнуть к другим способам идентификации личности. ДНК-тест проблематичен, если не удастся обнаружить его волосы или что-нибудь подобное. Значит, остается лишь опознание по зубам.
– А поэтому надо обратиться к дантистам, – дошло наконец до Фетр.
– А поэтому надо обратиться к дантистам. – Сорвин кивнул.
– А если он не следил за зубами?
– Тогда придется заняться его имуществом, что крайне ненадежно, так как его очень легко подменить.
Фетр, которая постоянно впитывала новые сведения, не преминула удержать в памяти и это.
– Ты провела обычную проверку? – осведомился Сорвин.
Встревоженный взгляд Фетр говорил сам за себя.
– Базы данных, Фетр, базы данных. В списках Национальной ассоциации автомобилистов он уже значится, а может, окажется и где-нибудь еще. Проверь соц-обеспечение, уголовные сводки и паспортный контроль. А если у него обнаружится криминальное прошлое, то можно считать, что мы набрели на золотую жилу. Тогда у нас хотя бы будет его фотография.
Фетр торопливо записывала все его указания.
– Но в первую очередь надо съездить в больницу, – спохватился Сорвин. – Я хочу получить предварительный отчет о вскрытии как можно быстрее. Желательно сегодня.
– А если он еще не готов?
– Тогда надави на доктора Аддисон. Надеюсь, справишься?
Фетр улыбнулась.
– Ну ладно. А пока ты будешь этим заниматься, я порасспрошу людей из деревни, – продолжил Сорвин. – Может, там кто-нибудь что-то знает о мистере Мойнигане.
Он встал и направился к двери, где висела его куртка.
– Вы так думаете, сэр? – переспросила Фетр, последовав за ним. – Может, он просто проезжал мимо.
Холт, сидевший за одним из четырех столов, сосредоточенно набирал что-то с бешеной скоростью на компьютере. В этот момент наличие у него преждевременной лысины можно было бы объяснить перегревом черепа.
– Не забывай – мы предполагаем, что это убийство, – заметил Сорвин. – А это означает, что прежде всего мы должны обследовать окрестности места происшествия, пока у нас не появятся основания перенести поиски в другое место. Это часть нашей работы.
Они миновали длинный коридор и приемную, где сержант Джексон, склонившись над микрофоном, беседовал с экипажем одной из патрульных машин. Его поза зримо подчеркивала дородность его фигуры.
Выйдя на улицу, где дул холодный пронизывающий ветер, Сорвин остановился и повернулся к Фетр.
– Вчера вечером ты все сделала правильно. Думаю, для тебя это было непросто. Ну, в общем, с почином.
– Спасибо, – с чувством искренней благодарности ответила она.
Сорвин улыбнулся и похлопал ее по плечу.
– А сегодня свободна? Голова не болит? – спросил он.
– Нет, – помотала головой Фетр.
– Прошу прощения.
Было время, когда Сорвин произносил эти слова с застенчивостью, но работа в полиции быстро истребила в нем все тонкие порывы души, по крайней мере, он не испытывал их, общаясь с людьми.
Люди.
Он поклялся защищать их, но они его ненавидели, и он отвечал им взаимностью. Нет, он мог жить с людьми и даже искренне любил некоторых из них, но в целом они вызывали у него чувство неприязни.
Нынешним утром он лишь убедился в своей правоте. Он обошел все окрестные дома, постепенно расширяя круг поисков, пока не добрался до самой деревни Вес-терхэм. А добравшись, сразу направился к единственному имевшемуся в ней пабу.
– Да?
Человек перетаскивал металлические бочки на задворках «Танцующей свиньи». У него были мелкие черты лица, а сам он был настолько худым, что темно-синие джинсы и полосатая рубашка висели на нем, как лохмотья на пугале.
– Вы хозяин?
Мужчина тяжело дышал. На лбу у него блестел пот, на руках были надеты толстые перчатки бирюзового цвета. Он опустился на одну из бочек и окинул взглядом свои владения. Это был настоящий рай для любителей пива: вокруг простиралась поросшая травой лужайка, на которой стояло несколько столов, а в дальнем конце даже виднелась игровая площадка.
– Да, – откликнулся он, поворачиваясь к собеседнику. – А ты кто?
Сорвин достал удостоверение и, держа его перед собой, прошел за изгородь. Он не успел приблизиться и на три метра, как сидевший на бочке пробормотал:
– Ах, полиция.
– Вот именно. Полиция, – улыбнулся Сорвин. Оба произнесли это как ругательство. – Инспектор Сорвин. А вас как зовут?
– Чего сорви? – улыбнулся хозяин. – Что это за фамилия?
– Дурацкая.
Оба рассмеялись.
– Не обижайтесь.
– Ваше имя, пожалуйста, – вздохнул Сорвин.
– А в чем дело? – Хозяин паба и прежде вел себя осторожно, а теперь начал и вовсе проявлять подозрительность.
Мало что так бесит полицейских, как упрямство и несговорчивость.
– Дело в том, что я задал вопрос. – Сорвин убрал удостоверение. – Мы раньше не встречались?
– Не думаю, – виновато опустив голову, поспешно ответил хозяин.
– Так как же вас зовут?
– Дауден. Джек Дауден, – вновь подняв голову, ответил его собеседник.
Сорвин не был уверен в том, что ответ стопроцентно правдив, однако решил не задерживать на этом внимание.
– И вы здесь хозяин?
На улице было холодно, и из-за угла паба задувал сильный ветер; может, Даудену и было тепло после физической работы, а вот Сорвин уже начал замерзать.
– Вы не возражаете, если мы зайдем внутрь, мистер Дауден?
Однако Дауден, похоже, возражал, по крайней мере на его лице Сорвин не заметил особой радости.
– Зачем?
– Мне хотелось бы побеседовать с вами.
На вид Даудену было около шестидесяти. У него было классическое барменское брюшко, однако он производил впечатление сильного человека. Он встал и вновь принялся ворочать бочки, избегая пристального взгляда Сорвина, и, лишь расставив их в идеальном порядке, смилостивился и проворчал:
– Ну ладно.
Он повел Сорвина через заднюю дверь в складское помещение, где стояло еще больше бочек; к некоторым из них были подсоединены пластиковые трубки. Пройдя склад насквозь, хозяин и посетитель оказались за стойкой бара. Дауден поднял крышку стойки и пропустил Сорвина в зал.
– Очень уютно.
