Джеффри Арчер - Ложное впечатление (в сокращении)
— Нет, но мне удалось пару раз ее щелкнуть в аэропорту. Пересылаю тебе снимки.
Он набрал на сотовом код, и через секунду снимки возникли на экране перед Томом.
— Чуть смазаны, но ребята, конечно, сумеют почистить. Есть другие данные?
— Рост метра полтора, светлые волосы коротко подстрижены, плечи пловчихи. Мне кажется, она русская.
— Или румынка? — предположил Том.
— Господи, какой я тупой. Сказать по правде, они обе, по-моему, прекрасно знают, что я за ними слежу.
— Тогда я попробую поскорее выяснить, кто такая эта стриженая.
Тина нажала под столом на переключатель, и крохотный угловой экран ожил. Фенстон разговаривал по телефону.
— Вы были правы, — произнес женский голос, — она в Токио.
— Вероятно, договорилась встретиться с Накамурой. Данные о нем найдете в папке.
В приемную вошел Липман.
Анна приняла душ и надела висевший за дверью белый махровый халат. Села на постель и открыла ноутбук. Такаши Накамура, промышленный магнат. Бакалавр технических наук. Токийский университет, 1966–1970; Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе, 1971–1973, магистр экономических наук. Поступил в сталелитейную компанию «Маруха», 1974. Член правления, 1989; исполнительный директор, 1997; председатель, 2001. Анна вошла на сайт «Маруха стил». Балансовый отчет за предыдущий год показывал свыше 400 миллионов долларов прибыли. Господину Накамуре принадлежали 22 % акций компании, в списке самых богатых людей мира он, по данным журнала «Форбс», занимал девятое место.
Анна распаковала чемодан и остановила выбор на элегантном синем костюме с юбкой чуть ниже колен, кремовой блузке и темно-синих туфлях на низком каблуке. Гладя одежду, она думала о человеке, с которым встречалась всего один раз, и задавалась вопросом, запомнил ли он ее. Одевшись, она посмотрела в зеркало. Именно так и должна выглядеть сотрудница «Сотбис» в представлении японского бизнесмена.
Найдя в ноутбуке его телефон, она набрала номер.
— Хай, Шачо-Шицо десу, — произнес высокий голос.
— Здравствуйте, мое имя Анна Петреску. Господин Накамура, возможно, помнит меня по «Сотбис».
— Вы хотели бы пройти собеседование?
— Э-э, нет, просто поговорить с господином Накамурой.
— Подождите, пожалуйста.
Как она могла рассчитывать на то, что он запомнит ее всего по одной встрече?
— Рад вашему звонку, доктор Петреску. Надеюсь, у вас все хорошо?
— Да, Накамура-сан, благодарю вас.
— Вы в Токио? Ведь в Нью-Йорке, если не ошибаюсь, уже за полночь.
— Я в Токио и прошу оказать мне любезность — принять меня.
— Вас не было в списке на собеседование, но теперь вы там есть. В четыре часа я могу уделить вам тридцать минут. Вам удобно?
— Да, вполне, — ответила Анна.
Что имела в виду секретарша, спросив: «Вы хотели бы пройти собеседование?» И почему господин Накамура сказал ей: «Вас не было в списке на собеседование, но теперь вы там есть»? Он ожидал ее звонка?
Джек подался вперед, чтобы лучше видеть. Двое посыльных выносили из гостиницы деревянный футляр. Один из них обратился к водителю первого стоящего в очереди такси, тот выскочил из машины и осторожно уложил футляр в багажник. Джек встал со стула и окинул взглядом цепочку такси: четыре машины. За двадцать секунд, прикинул он, можно дойти до второй.
Он оглянулся на раздвижные двери гостиницы, рассчитывая, что сейчас выйдет Петреску. Но вышла не Петреску, а Стриженая. Она проскользнула мимо швейцара и зашагала по тротуару. Сейчас скроется из виду и будет поджидать и Петреску и Джека.
Через несколько секунд появилась Петреску, одетая так, словно собиралась на заседание совета директоров. Швейцар проводил ее до первого такси, машина выехала на улицу и влилась в общий поток.
Джек мигом очутился на заднем сиденье второго такси, не оставив швейцару времени открыть перед ним дверцу.
— Следуйте за той машиной, — сказал он водителю, — и если не дадите ей оторваться, заплачу вдвойне. — Такси сорвалось с места, а Джек добавил: — Но так, чтобы мы не бросались в глаза.
Он знал, что в одной из многочисленных зеленых машин впереди может находиться Стриженая.
В Гиндзе такси Петреску повернуло налево, к деловому району Марунучи, и еще раз налево у следующего светофора.
— Не потеряйте ее, — повторил Джек.
Оба такси остановились на красный свет. На машине Петреску зажегся сигнал правого поворота. Загорелся зеленый, и следом за Анной направо повернули еще несколько автомобилей. Джек знал, что в одном из них сидит Стриженая. Они выехали на трехполосное шоссе, первый и второй светофоры он благополучно проскочил следом за Петреску, но перед садами Императорского дворца загорелся желтый — в тот самый миг, когда такси Петреску пересекало перекресток.
— Едем, едем! — крикнул Джек, но не в меру законопослушный водитель притормозил. Рядом остановилась полицейская машина. Джек напряженно вглядывался вперед.
Когда загорелся зеленый, такси Петреску давно пропало из виду.
Кранц внимательно проследила за тем, как зеленое такси аккуратно перестроилось, въехало на дорогу с односторонним движением и остановилось у современного здания, облицованного белым мрамором. Двуязычная надпись над дверями — на японском и английском — гласила: «Сталелитейная компания „Маруха“».
Дав такси проехать мимо, Кранц велела водителю остановиться у тротуара и проследила в зеркале заднего вида за тем, как Анна выбралась из машины. Водитель вылез тоже и открыл багажник, а швейцар тем временем бегом спустился по ступеням и забрал деревянный футляр.
Когда Анна скрылась из виду, Кранц расплатилась, вышла из такси и спряталась в тени. Она была довольна, что американец уже не представляет угрозы, и на миг задалась вопросом, рыщет ли он сейчас по Гонконгу в поисках Петреску, или картины, или той и другой.
Складывалось впечатление, будто картину доставили к месту назначения. Если Петреску выйдет из здания с футляром, значит, сделка не состоялась, и тогда исполнить порученное будет много легче. Если же без футляра, то придется действовать исходя из ситуации.
Водитель такси вышел из здания, сел в машину и выехал на улицу, выглядывая нового клиента. Петреску не появилась.
Из своего укрытия Кранц увидела вывеску магазина через дорогу. Про него она только читала, но всегда мечтала там побывать. «Магазин режущих инструментов Нозаки». Она перешла на другую сторону, не спуская взгляда с дверей компании «Маруха», и застыла перед витриной. Ножницы для левши, швейцарские армейские ножи, портновские ножницы с длинными лезвиями — все это меркло перед ритуальным мечом самурая.
Кранц вышла из магазина и снова спряталась в тени. Сняв со своего приобретения обертку из рисовой бумаги, она опустила клинок в ножны, сшитые на заказ, чтобы носить их под джинсами. Ножны оказались точно по мерке: меч скользнул в них, как револьвер в кобуру.
Секретарша в приемной не смогла скрыть удивления при появлении швейцара, который внес и поставил на пол у стены деревянный футляр.
Анна не стала ничего объяснять, только представилась.
— Господин Накамура сейчас беседует с другим кандидатом, но вскоре освободится, — сообщила секретарша.
— Беседует о чем? — поинтересовалась Анна.
— Не имею представления, — ответила девушка, немало, видимо, изумившись тому, что кандидат, приглашенный на собеседование, задает подобный вопрос.
Анна в ожидании уселась рядом с футляром. Японцы известны своей пунктуальностью, так что Анна не удивилась, когда без двух минут четыре появилась безукоризненно одетая женщина, поклонилась ей и пригласила следовать за собой.
— Благодарю, — сказала Анна.
Они прошли длинный коридор, остановились у последней двери. Секретарша тихо постучала, открыла дверь и объявила:
— Доктор Петреску.
Господин Накамура поднялся из-за стола и пошел навстречу Анне, которая застыла с открытым ртом. Причиной тому был не стройный низкорослый брюнет в костюме, явно пошитом на заказ где-нибудь в Париже или Милане. Анну впечатлил кабинет господина Накамуры — совершенный квадрат с цельным стеклом на месте одной стены. За стеклом располагался зимний сад — с извилистой «рекой», ивами по обоим ее берегам и мостиком, укрытым ивовыми ветвями.
На стене за креслом Накамуры висела картина — точная копия того, что было за стеклом. Анна закрыла рот и повернулась к хозяину кабинета.
Господин Накамура улыбался, очень довольный эффектом, который произвел его Моне, но его первый вопрос ошеломил Анну:
— Как вам удалось пережить одиннадцатое сентября? Если я правильно помню, ваш офис находился в Северной башне.
— Просто мне очень повезло, а вот некоторым из моих коллег…
Господин Накамура поднял руку:
