Джеффри Арчер - Ложное впечатление (в сокращении)
Анна попросила своего водителя, каким теперь считала Сергея, отвезти ее в Берчени. Она знала, что мать с шести утра уже на ногах — подметает, моет и стирает — как обычно.
Когда Сергей остановил машину, Анна сказала, что рассчитывает вернуться через час и сразу ехать в Отопени.
Джек залез в такси, открыл карту и ткнул пальцем в Решицкую площадь. Водитель недоуменно пожал плечами и поехал туда, куда еще ни один турист не просил его отвезти.
Такси перестроилось в средний ряд, водитель и пассажир одновременно посмотрели в зеркало заднего вида. Оторвался ли он от нее, или она ехала за ним в одном из трех такси, какие он заметил? Она настоящий профессионал, у него было чувство, что она прекрасно знает, куда именно он направляется.
Джек, конечно, представлял, что в большом городе всегда найдутся не самые лучшие районы, но такого, как Берчени, он еще не видал — мрачные бетонные башни сменяли друг друга на каждом безлюдном перекрестке. Таксист уже начал искать место для стоянки, когда Джек заметил еще один желтый «мерседес», припаркованный у тротуара.
— Не останавливайтесь, — сказал он резко, крепко хлопнул водителя по плечу и взволнованно махнул вперед.
— Но вы же сами велели, — возразил водитель.
— Проезжаем, — повысил голос Джек.
Водитель растерянно передернул плечами и проскочил мимо.
— Поверните на следующем перекрестке, — сказал Джек, показав налево. Водитель кивнул с совсем уже озадаченным видом и стал ждать новых распоряжений. — Развернитесь и остановите машину в конце улицы.
Когда такси остановилось, Джек вылез и медленно пошел к перекрестку, ругая себя за ошибку. Ему бы следовало сообразить, что Анна могла уже быть у матери.
Джек окинул взглядом мрачный и запущенный многоквартирный дом и зарекся впредь пенять на судьбу за свою тесную квартирку в Вест-Сайде. Анна вышла через сорок минут и направилась по дорожке к такси. Он замер на месте, провожая ее взглядом.
Когда это такси отъехало, Джек мигом уселся в свое и, ткнув пальцем, крикнул:
— Едем за ним, но держим дистанцию.
Он не был уверен, что таксист его понял. Должно быть, на этих серых пустынных улицах два желтых такси смотрелись как два желтых верблюда. Джек снова выругался про себя: теперь его и дурак вычислит.
— Вам понятно, что за нами следят? — спросил Сергей, отъезжая.
— Нет, но я не удивляюсь. — Теперь, когда Сергей подтвердил ее худшие опасения, у Анны упало сердце и закружилась голова. — Вы их разглядели?
— Только мельком. Мужчина лет тридцати — тридцати пяти, худой и черноволосый. Боюсь, это всё.
Анна поежилась. Видимо, Тина ошиблась, решив, что по ее следу пустили женщину.
Сергей глянул в зеркало заднего вида и сказал:
— Я, пожалуй, сумею от него оторваться.
— Не имеет смысла. Он и так знает, куда я еду.
Они доехали до аэропорта. Анна вручила Сергею двадцать долларов и сообщила, каким рейсом должна вернуться.
— Вы ведь меня встретите? — спросила она.
— Конечно, — сказал Сергей, останавливая машину.
— Он все еще у нас на хвосте? — поинтересовалась Анна.
— Да, — ответил Сергей и выскочил из машины. Носильщик аэропорта помог ему уложить на тележку футляр и чемодан. — Буду ждать вас тут с обратным рейсом, — заверил он Анну, и она прошла в терминал.
Такси Джека со скрежетом остановилось за желтым «мерседесом». Он выскочил и подбежал к окну водителя, махая десятидолларовой купюрой. Сергей опустил стекло и взял банкноту.
— Вы знаете, куда летит ваша пассажирка?
— Знаю, — ответил Сергей, поглаживая пышные усы.
Джек извлек из пачки еще одну десятидолларовую бумажку, которую Сергей тут же взял.
— Куда? — спросил Джек.
— За границу, — ответил Сергей, дал задний ход и уехал.
Джек выругался, бегом вернулся к своему такси, расплатился и поспешил в здание аэропорта. Через несколько секунд он увидел Анну — она направлялась к эскалатору. Когда он поднялся следом за ней, она уже сидела в кафе за столиком в дальнем углу, откуда могла видеть все и всех. Теперь следил не только он — та, кого он преследовал, тоже за ним следила. Он отступил и посмотрел на электронное табло. Оставалось всего пять международных рейсов.
На случай как раз таких непредвиденных поворотов Джек всегда имел при себе паспорт и кредитные карточки. Он сбросил со счетов Москву — до вылета оставалось всего сорок минут. Самолеты в Нью-Дели и Берлин вылетали через несколько часов, уже вечером. Рейс на Гонконг тоже представлялся маловероятным, хотя до вылета оставалось чуть менее двух часов. Через четверть часа после него вылет на Лондон. Скорее всего, Лондон, решил он, но на всякий случай лучше купить два билета — до Гонконга и до Лондона. Если она не пройдет на посадку до Гонконга, то он сядет на рейс до Хитроу. Интересно, подумал он, что выбрал второй ее «хвост»?
Купив билеты на оба рейса и дважды объяснив, что путешествует без багажа, Джек присоединился к толпе пассажиров, ожидавших начала посадки на Москву. Он позвонил по сотовому телефону менеджеру в «Бухарест Интернэшнл» и распорядился, чтоб его вещи собрали и передали на стойку регистрации, их потом заберут. Предложение увеличить счет на двадцать долларов сняло все вопросы.
На рейс 3211 до Москвы уже началась посадка, когда Анна не спеша присоединилась к пассажирам, ждущим объявления посадки на рейс 017 тихоокеанских воздушных линий «Катхей» до Гонконга. Джек осторожно вернулся в зал и постарался стать незаметным в ожидании последнего вызова.
Все трое заняли места в «Боинге-747» до Гонконга — в первом классе, в бизнес-классе и в эконом-классе.
9/17–9/18
— Простите за беспокойство, миледи, но от «Симпсона и Симпсона» только что доставили большую коробку с бумагами. Куда прикажете убрать?
Сидевшая за письменным столом Арабелла подняла глаза:
— Эндрюс, вы помните то время, когда я была девочкой, а вы младшим дворецким?
— Помню, миледи, — не без удивления ответил Эндрюс.
— И как мы на Рождество всегда играли в «Отыщи пакетик»?
— Совершенно верно, миледи.
— Однажды вы спрятали коробку шоколадных конфет. Мы с Викторией искали ее весь день, но так и не нашли.
— Да, миледи. Ваш батюшка обещал мне шесть пенсов. Его светлости хотелось мирно провести рождественский день, выпить портвейна и не спеша выкурить сигару.
— Вы помните, где были конфеты?
— Да, миледи, и, насколько мне известно, конфеты все еще там.
— Вот и хорошо. Мне бы хотелось, чтобы вы спрятали коробку от «Симпсона и Симпсона» там же.
— Будет исполнено, миледи.
— А если я попытаюсь на Рождество ее найти, ни за что не говорите мне, Эндрюс, где она спрятана.
— Я получу за это шестипенсовик, миледи?
— Целый шиллинг. Только если коробка не найдется.
Анна устроилась у иллюминатора в одном из последних рядов эконом-класса. Она подозревала, что человек Фенстона летит этим же рейсом. Как он узнал, что она отправится в Бухарест, и откуда у него адрес ее матери? И знает ли он, что ее следующая цель — Токио?
Она видела, как он подбежал к такси Сергея. Ее наверняка выдали звонки Тине. Она не сомневалась, что та стала невольной сообщницей Фенстона. Липман наверняка прослушивал ее телефон, в этом можно было не сомневаться.
В двух последних разговорах Анна специально подбросила «ключи» — выяснить, есть ли прослушка. И «ключи», видимо, сработали: «отправляюсь домой», «там, куда я отправляюсь, таких много». Новый «ключ» у нее уже был готов.
Джек сидел в бизнес-классе, прихлебывая колу. Итак, если Петреску и в самом деле украла картину, то женщину по ее следу пустил Фенстон. Но откуда эта женщина каждый раз узнает, куда поедет Анна? И поняла ли она, что он тоже следит за Анной?
Он вдруг поймал себя на мысли, что попал в ловушку, о которой не уставал предупреждать своих младших сослуживцев. Не позволяйте убаюкать себя мыслью о невиновности подозреваемого. Всегда исходите из того, что он виновен, и тогда вам будут изредка выпадать приятные сюрпризы. Насколько он помнил, его наставник не говорил ему о том, как быть, если находишь подозреваемую привлекательной.
Но что Анна будет делать дальше? Кому продаст картину?
И тут Джек вспомнил, что она успела нанести визит в Уэнтворт-Холл.
Кранц всегда летала первым классом, и дело тут было не в комфорте: садишься последней, выходишь первой.
Теперь же, когда за Петреску следит еще один человек, ей следует быть вдвойне осторожной. В конце концов, не могла же она прикончить Петреску на людях, пусть даже на глазах у одного человека.
Кранц ломала голову над тем, кто этот высокий брюнет. Несомненно, профессионал, потому что она не видела его ни до, ни после его глупого промаха с такси. Она надеялась, что он американец, — тогда за его убийство ей полагалось дополнительное вознаграждение.
