Пионерская клятва на крови - Эльвира Владимировна Смелик
– Иры нет. – Затем вскинулась, повторила громче и уверенней: – Иры нет!
– Какой? – недоуменно наморщив лоб, уточнила Людмила Леонидовна, но тут же вспомнила сама: – Ах да, Никитиной.
И невидимая стена моментально лопнула, осыпалась вниз со звуком, напоминающим вздох.
– Да вот же она! – воскликнул Коля, указал на Иру рукой.
А та в это время с удивлением разглядывала свои промокшие ноги, будто она не по поляне ходила, а забрела в озеро, прямо в обуви.
– Ну и где ты была? – обратилась к ней воспитательница, посмотрела недовольно и строго. – Договорились же никуда не отходить. Особенно когда стемнеет. Ну вы же не маленькие, да? Неужели нельзя быть ответственнее? Место незнакомое, заблудиться ничего не стоит.
– Да где тут заблудишься? – усмехнулся Дима Прытков. – В трех соснах.
– Вообще-то, тут сосен нет, – снисходительно заметила Оля Корзун, – одни кусты и березы.
Людмила Леонидовна одарила их суровыми взглядами, но обратилась ко всем сразу:
– Всё! Идем! – И проворчала себе под нос: – Пока еще кто-нибудь не пропал.
Глава 10
С начала смены пролетело всего несколько дней, а голова уже шла кругом.
Правда, и самый старший отряд – это тебе не мальки, которых дома обычно укладывали спать после «Спокойной ночи, малыши» и которые к десяти уже сладко посапывали даже в казенных кроватках. А вот с их почти взрослыми деточками о подобном и мечтать не стоило.
Да в принципе Коля и не видел в этом ничего страшного. Он еще не забыл, каким сам был в их возрасте. Но если девочки вели себя более пристойно – по крайней мере из их палаты никаких непозволительно громких звуков не доносилось, – то пацаны, как обычно, соблюдать формальности не очень-то старались.
Из их комнаты, даже сквозь плотно закрытую дверь, периодически долетало то громкое ржание, то шум возни. Иногда даже создавалось впечатление, что они взялись передвигать кровати. А через открытые окна, надо думать, все это слышалось еще лучше. И ни угрозы, ни увещевания, ни просьбы толком не помогали.
Мальчишки, конечно, клятвенно заверяли, что, само собой, станут вести себя тише и вообще «вот прям щас» по-настоящему лягут спать, но хватало их ненадолго. Даже председатель совета отряда, невероятно ответственный и серьезный днем Паша Елизаров, сразу после отбоя словно напрочь забывал о своих обязанностях и тоже превращался в самого обычного непоседливого пацана. А в одиннадцать как штык нужно было явиться на вечернюю или, скорее, ночную планерку в лагерный штаб, где ждали начальница Авия Аркадьевна и старшая вожатая Мария Алексеевна.
Коля подошел к вожатской спальне, которую отдал в полное распоряжение Людмилы Леонидовны, постучал по косяку, заглянул, доложил шепотом:
– Я на планерку.
Воспитательница оторвала взгляд от большой тетради-журнала, в которой что-то быстро пи-сала, вскинула голову, кивнула и снова продолжила писать.
– Мои еще не спят и в ближайшее время, похоже, не планируют, – честно выложил Коля, добавив в интонации ощутимую порцию раскаяния.
– Ничего страшного, – откликнулась Людмила Леонидовна тоже шепотом. – Скоро угомонятся. – И философски вывела с высоты своего большого педагогического опыта: – Обычное дело.
Коля и не сомневался. Как и в том, что старшая «соратница» по отряду и без него прекрасно справится. Отступил, пересек холл, вышел на крыльцо.
Ночью лагерь замирал, наполнялся тишиной и мягким чернильным мраком. Главные дорожки более-менее освещали тусклые фонари, но вдали от них, особенно там, где густо росли кусты, мрак сгущался, четкие очертания терялись, и при богатом воображении привидеться могло что угодно. А Коля еще в первый вечер понял, что Ленка из тринадцатого отряда, хотя по жизни и не была трусишкой, темноты немного побаивалась, поэтому ходил на планерки не по прямой, а нарочно делая приличный крюк, чтобы оказаться возле ее корпуса.
Ленка об этом знала и ждала. Правда, сегодня она стояла с вожатой седьмого отряда Таней Ферцевой, той еще занудой. Поэтому девушки не хихикали, не болтали, обмениваясь впечатлениями о своих подопечных и лагерных буднях, а просто молчали.
Колю немного расстроило, что Ленка сегодня не одна, но не прогонять же Таню. Тем более, они всего лишь отправились в лагерный штаб, а до него минут семь неспешным шагом. Да и Таня просто молча топала рядом, хотя и напрягала своим излишне серьезным пафосным видом, словно шла не на очередную ежедневную планерку, а решать судьбы мира как минимум.
Авия Аркадьевна (никто до сих пор так и не разобрался, куда ставить ударение в ее имени, поэтому каждый делал это на свое усмотрение, а начальница только недовольно морщилась, но не поправляла) сразу после стандартных вступительных слов затребовала от тех, кто еще не сдал, отчеты по пионерам. И такое впечатление, ее больше интересовал не численный состав, соотношение мальчиков-девочек и количество оставшихся свободных мест, а где и кем работали и сколько зарабатывали ребячьи родители.
Хотя последнее Коля уже отчасти додумал сам, переглянувшись с погрустневшей после чересчур меркантильных вопросов Ленкой и незаметно ободряюще подмигнув ей. А начальница, получив отчеты, сразу погрузилась в них с головой, целиком переложив обязанность ведения планерки на плечи старшей вожатой.
Та в первую очередь воодушевленно сообщила, что после родительского дня по плану стоит «Зарница» и ею надо заняться уже сейчас, чтобы иметь фору для подготовки. Вот они и прикинули предварительно, как поделят отряды, кому какие достанутся роли, где разместят штабы, госпитали, спрячут знамена. Но, конечно, по-настоящему в игре за территорией примут участие только старшие, а для мелких все ограничится заданиями попроще исключительно внутри лагеря, и их тоже надо продумать, назначить ответственных, распределить по этапам.
Игра нравилась всем и в теории воспринималась довольно просто. Но люди бывалые прекрасно знали: на деле процесс легко мог выйти из-под контроля и превратиться в хаос. Поэтому и подошли к обсуждению столь серьезно.
Потом перешли к намеченному через неделю конкурсу «Алло, мы ищем таланты!», который тоже требовал заблаговременной подготовки. А завтрашний «День сказок» целиком отдали на откуп воспитателям и вожатым, тем более он заранее был расписан в отрядных планах, ведь стрелки часов давно уже перевалили за полночь, и оторвавшаяся от отчетов Авия Аркадьевна недвусмысленно намекнула, что пора отправляться на отдых.
Спать, конечно, хотелось. Но свежий ветерок немного взбодрил и развеял ленивое состояние. К тому же только это время принадлежало исключительно самим вожатым, и было жалко целиком тратить его на сон.
– Может, прогуляемся? Или посидим где, – предложил кто-то.
– Ребята, вы что? – с праведным негодованием воскликнула Таня Ферцева. – Глухая ночь на дворе! Чтобы потом весь день носом клевать?
И чувствовалось, что она искренне
