Анна Белкина - G.O.G.R.
Нацепив седой парик с фальшивой лысиной и фальшивую белую бороду, Николай вышел из условно своей квартиры, прихватив посошок, с которым теперь не расставался ни на минуточку и похромал на троллейбусную остановку. Его поддельный «внучатый племянник», которого, Коля уверен зовут совсем не Федей, Коле не мешал: он просто лежал в своей кровати и мирно сопел, как будто бы вокруг него ничего не происходит. В троллейбусе кондуктор прошёл мимо Коли: подумал, наверное, что он — участник войны. Да, Коля участник войны — с Генрихом Артерраном и своим невезением. Приехав на нужную остановку, Коля огляделся, а потом — взял свой посошок под мышку и быстро зашагал по тротуару в сторону одного из дворов. От кого ему тут скрываться, когда вокруг — ни единого человечка? В такой ранний час, а тем более в выходной нормальные люди нормально спят.
Оказавшись перед Генрихом Артерраном, Коля захотел отползти подальше и забиться в угол. Генрих Артерран, как и подобает роботу, выглядел безупречно и взирал на съёжившегося Колю сверху вниз.
— Николай! — произнесло это страшное существо, которое невозможно убить из пистолета. — Мне нужно кое-куда уехать на недельку, а тебе — просто необходимо ускорить выполнение задания. Синяя папка со склада номер семь по улице Литейщиков должна оказаться у тебя в руках не позже, чем послезавтра. Вопросы есть?
— Это невозможно! — пискнул Коля, пятясь в угол от нечеловеческого взгляда, который, казалось, испепелит его на месте. — Чтобы вскрыть склад…
— Вопросов нет! — это был единственный вывод, который Генрих Артерран сделал, услышав Колин писк. — Ах да, кстати, — Коля уже направился к обитой натуральной кожей двери, но Артерран снова пригвоздил его к месту и заставил затравленно обернуться.
— Чего ещё? — промямлил Коля.
Генрих Артерран уселся в своё кресло с высокой спинкой, презрительно хмыкнул в адрес червяка-Коли, а потом продолжил так же устрашающе-спокойно:
— Николай! Мне интересно, не знаешь ли ты, человека по фамилии Мэлмэн? Странная у него фамилия — как у жирафа из мультика «Мадагаскар». А ну, поделись своими соображениями!
— Не знаю, — буркнул Коля. — Мне всё равно, кому ты там перешёл дорогу.
— У-у-у-у! — протянул Артерран, не скрывая едкого сарказма. — По темпераменту — флегматик, по жизни — пофигист? Так вот, — он поднялся с кресла и проткнул Николая своим длиннющим указательным пальцем. — Если ты не знаешь — то тебе предстоит выяснить это. Вопросы есть?
— Ты… — начал Коля.
— Вопросов нет! — Артерран довольно хохотнул и снова уселся в кресло. — Кругом и шагом марш!
Коле ничего не оставалось делать. Вот он и сделал: «Кругом и шагом марш!».
… Недобежкин вызвал к себе Петра Ивановича, а Сидоров снова остался в кабинете «за старшего». Едва Серёгин переступил порог просторного кабинета начальника — тот скользнул к двери и повернул ключ в замке. Это означало только одно: у Недобежкина есть что-то по засекреченному тридцать седьмому делу. На этот раз разговор зашёл о Гопникове, и Серёгин даже удивился, почему именно о нём.
— Серёгин, расскажите мне всё, что вы узнали о Гопникове в Верхних Лягушах, — потребовал от Серёгина Недобежкин и снова улёгся животом на стол.
Пётр Иванович рассказал, что Гопников умер три года назад, но не просто умер, а исчез, и когда его хоронили, то закопали просто пустой гр…
— Да?? — подпрыгнул Недобежкин, не дав Петру Ивановичу договорить.
— Ага, — кивнул Серёгин.
— Вот что, — решил Недобежкин, не слезая со своего стола и сдвигая письменный набор с часами всё дальше к краю. — Переберите ещё раз все документы, которые вы привезли из деревни Верхние Лягуши… Или, нет, — Недобежкин, наконец-то, слез со стола и закрепился у себя в кресле. — Принесите их сюда, мы вместе их разберём. И приведите Сидорова, пускай расскажет мне подробно, что именно он видел в подвале Гопниковского дома. У меня есть подозрения, что этот Гопников не умер, а только подстроил свою смерть.
— Есть, — ответил Пётр Иванович и отправился к себе в кабинет за документами из деревни Верхние Лягуши.
Сидоров как обычно скучал, сидя за столом. Вот только про футбол он больше не читал: боялся, а вдруг… Пётр Иванович открыл свой сверхпрочный сейф, запустил туда руку… На той полке, куда он водворил секретные документы «Кашалотовой креветки», ничего не оказалось. Серёгин обомлел и уселся прямо на пол.
— Саня… — прошептал Пётр Иванович, и напуганный Сидоров перегнувшись через стол, осведомился:
— Аы?
— Документы Гопникова исчезли… — пробормотал Серёгин, чувствуя, как медленно, но верно вылетает в астрал. «Результат эксперимента „Густые облака“ вырвался на свободу…». И попал-таки, в РОВД! Гопников не умер, а только подстроил свою смерть и теперь!..
Узнав о фантастической пропаже Недобежкин не ругался, а только развёл руками.
— Я не знаю, что с ним делать и как его остановить, — сокрушённо промямлил он. — Мы с вами — в полном супе…
Глава 14. Грязная работа
Николай Светленко сидел в засаде. Наблюдал за Харитоновым. Он уже знал, что каждые два часа Игорь Авенирович выходит в подъезд покурить. Накануне Коля видел склад, который ему предстояло посетить. Там оказалась бронированная дверь и хитрющий замок. Чтобы этот замок открылся, специальный сканер должен был считать рисунок ладони. До приезда Артеррана оставалась шесть дней, а до сделки по продаже документов какому-то Мэлмэну — два дня. У Коли была в запасе только одна ночь. Вот, дверь харитоновской квартиры хлопнула: хозяин вышел. Коля с ловкостью кошки перебрался с общего балкона на подоконник нужной квартиры. Через открытое окно он попал на кухню. Поморщился, узрев жуткий кавардак и унюхав запах горелой яичницы (последняя красовалась тут же, на сковороде, так и не снятая с плиты…) Коля извлёк из кармана микрокамеру в непромокаемой капсуле и всунул её в гусак. Когда Харитонов решит помыть руки, камера снимет его ладони. Убедившись, что камера не вывалится, когда польётся вода, Коля тем же путём, через окно, вернулся на общий балкон. Харитонов ещё был в подъезде. Он заругался с какой-то своей толстенной, под центнер, соседкой. Наконец, выплюнув краткое бранное слово, соседка юркнула к себе. А Харитонов, буркнув на ходу:
— У, бочка на спичках! — уполз в свой гадюшник.
Коля терпеливо ждал. Отсюда, с балкона, будет отлично слышно, когда Харитонов откроет воду. Но он не спешил мыть руки. Коля даже засомневался, моет ли вообще этот свинтус руки. Время тянулось медленно, словно густое повидло. Было невыносимо скучно от безделья. Главное, даже МР-3-плеер не послушать — можно было проворонить нужный момент. Коля не хотел проворонить: замёрз уже на этом дурацком балконе на сквозняке. Закутавшись в куртку, он сидел так, чтобы его не было видно ни с улицы, ни из окон. Но вот, кажется… Харитонов на кухне! Коля весь превратился в слух. Ходит… Стучит чем-то… Открывает воду! Плещется! Кажется, посуду моет… Моет всё-таки, не совсем засвинел! Коля ликовал: план срабатывает! Харитонов выключил воду и ушёл из кухни. Коля подождал, когда тот снова пойдёт курить, а потом забрал из гусака свою камеру, спустился во двор и был таков.
Уже в своём гараже, просматривая отснятое «кино», Коля обдумывал план проникновения на склад. Ночью он подъедет на мотоцикле замаскированный… Для Коли это — раз плюнуть. Только бы попался удачный снимок руки. Коля глянул на экран. Там ещё продолжалась противная сценка соскабливания со сковородки горелой яичницы. Эй, да он прямо в сток её заталкивает! Фу! Коля отвернулся. Но надо было смотреть дальше. К счастью, сковорода и яичница вскоре исчезли. Появились пухлые руки. Есть! Коля остановил просмотр и вывел «руки» на печать.
Глава 15. Операция «Б»
Фёдор Поликарпович Мезенцев снова ругался с начальником охраны по поводу обязанностей по кормлению рыб арапайм, что обосновались у них в вестибюле.
— Я больше не желаю заниматься вашими динозаврами, и поэтому я увольняюсь! — поставил точку в споре коренастый начальник охраны по фамилии Лобода и шваркнул на стол Мезенцева заявление об уходе.
— Пока вам не найдётся замена — вы обязаны будете отработать месяц! — жёлчно напомнил Федор Поликарпович, комкая заявление в кулачке. — И вам придётся заниматься, как вы сказали — «динозаврами», которые, кстати, называются АРАПАЙМЫ!
— Ух! — фыркнул плечистый и дубоватый Лобода и, совершив разворот, потащился к новой двери.
Мезенцев остался доволен тем, что снова переупрямил уставшего от «динозавров» Лободу, а хотя — от этих «динозавров» кто угодно устанет. Бюджет филиала уже устал — попробуй, закупи каждый день по три целых коровы! Внезапно радиотелефон, что покоился на столе Мезенцева около монитора компьютера, издал трель, испугав погрузившегося в дремоту Федора Поликарповича. Мезенцев вздрогнул и взял трубку.
