Брижит Обер - Лишняя душа
В компьютерной переписке нельзя расслышать интонацию, но да, это именно так.
Однако Стивен мне так и не перезвонил по поводу дератизатора.
Завтра непременно.
«Я подумаю об этом завтра», – говорила Скарлетт.
Разрез 5
Гладкое лицо По-лиц-ияКрасные расплывчатыеОгни фар внутри кабины –Словно бушующее море, все раскачивается,Все скользит, язык подлезает под лезвие ножа,Глаз вращается от левого борта к правому,Один глаз в море, я больше не хочу,Чтобы она смотрела на меня,Я больше не хочу видеть себя,Надо вырвать зеркало, молчи, молчи,Тишина соткана из порока,Дождь на приборной доске,Меня заливает кровавый дождь,Я прибываю в порт,Покой.
Сколько можно? Она повсюду.Злой демон с красными губами,Которые тянутся ко мне, чтобы высосатьИз меня жизнь.
Я опустошен.
Глава 5
Воскресенье, 22 января – после обеда
Увы, дни идут и сливаются, так они все похожи.
Пятница, подсунула под дверь Стивена записку, чтобы он позвонил мне насчет дератизатора, но nada.[12]
Я по-прежнему перебираю в уме варианты, такое ощущение, что голова напоминает клетку, где в колесе непрерывно носится ополоумевший хомяк.
Сегодня воскресенье, 22 января. За последние несколько дней с небольшим интервалом были зверски убиты две женщины, связанные с больницей, местом моей работы. Первая в четверг, 12 января, вторая в пятницу, 20-го, на рассвете.
Тип из конторы по дератизации, вероятно, сделал дубликат моих ключей.
По-прежнему не знаю, кто такой Рэй. Что за мужчина, утверждающий, что он работает на «Браун-Берже», который намерен явиться на будущей неделе в больницу? Который будет справляться обо мне? Получит мой адрес в регистратуре… Свалится ко мне как снег на голову. Чтобы тотчас расправиться со мной?
Знаю, что ударилась в панику из-за пустяков.
Ну да, такой пустячок, убийца разгуливает на свободе, подстерегая женщин, чтобы резать их живьем!
Речь не об этом, Эльвира. Речь о твоей склонности все драматизировать, все сводить к собственной персоне. Рэй тут, конечно, ни при чем, значит, стоп кино! Брось якорь на реальной почве, как тебе посоветовал психолог в Интернете. Выходи из дому, двигайся, встречайся с людьми. Брр!
Знаю, что веду себя нелепо, что все смеются надо мной, Селина первая подталкивает меня куда-то пойти, отправиться с ней развлечься в пятницу вечером. Не хочу.
Телефон. Номер не высвечивается. Поколебавшись, снимаю трубку.
– Привет, лапочка! – Это Леонардо.
– А, привет!
– У меня есть кое-что для тебя.
Настораживаю уши.
– Я слушаю.
– У тебя странный голос, ты что, не в духе? – проявляет он беспокойство.
– Нет, просто навалилась усталость. Бессоница.
– А, вот как? Ну, я-то вообще глаз не сомкнул. Он так хорош собой!
Неприличный смешок.
– Супер! – безвольно соглашаюсь я.
– Ладно, я тут повстречал типа, который называет себя… – Он подвешивает конец фразы. Я гадаю, что же он произнесет, и он договаривает: – Latinlover!
Я подскакиваю от неожиданности.
– Что-о-о?!
– Это монах.
– К-кто? – От волнения я начинаю заикаться, мне кажется, я ослышалась.
– Монах, – повторяет он с удовольствием, – но это еще не все.
Я закрываю глаза.
– Валяй, говори.
– Он обожает всякие игры с наручниками.
– Что, прости?
– Ну, законченный гомик, совсем отъехавший. – Он просто задыхается от смеха. – Вышел из психушки, провел там полгода, у него всякие бредовые видения, ну, дьявол, языки адского пламени и вся эта лабуда.
Монах-гей и притом псих? Но зачем он посылает порнографические мэйлы женщинам? Я задаю этот вопрос Леонардо, так и вижу, как он пожимает плечами.
– Но, дорогуша, он же псих! Настоящий полиморфный развратник, спроси у дядюшки Зигмунда! Накачался винцом, и море по колено. Впрочем, зад что надо, но вопрос не в этом. Короче, мне кажется, это может заинтересовать твоего приятеля флика.
– На вид он опасный?
Леонардо покатился со смеху.
– Ну откуда мне знать? Глаза у него блестят, волосы грязные, симпатичная физиономия, этакий повернутый – вроде Распутина, только без бороды… Но однако, понимаешь, на рэйв-вечеринке, среди полутора тысяч парней под кайфом…
Довольно смутно. Никогда не тусовалась на рэйв-вечеринке в полуторатысячной подогретой толпе.
– Ты не сфотографировал его? – спрашиваю я с невольной враждебностью.
– Я попытался, но света там маловато было. Я тебе пошлю, увидишь.
– Он сам сказал тебе, что вышел из психиатрической клиники?
– Да, он намертво приклеился ко мне на весь вечер, жаждал, чтобы я во что бы то ни стало разделил его душевное состояние, продал мне дозу, у него карманы битком набиты этим делом, достаточно, чтобы превратить в агнца Ганнибала Лектера. Знаешь, что он заявил мне, открывая свое сердце? «Христос был первым Latinlover!» Классный текст!
Полный псих! Внезапно меня осенило, я спросила, почти уверенная в ответе:
– Он говорил тебе, в какой клинике лечился?
– Ха-ха! Вижу, маленькие серые клеточки работают на всю катушку! – воскликнул он, будто выиграл в лотерею. – У вас, конечно. И находился под наблюдением врача, которого он называл Big Brother.[13]
Повернутый монах, одержимый бредом, юная Сандрина, во время пребывания в больнице явно потаскивавшая медикаменты у нас в отделении психиатрии, отделении, где появлялась и вторая жертва – Мелани.
Уверена, что это вас заинтересует, капитан Альварес, должно заинтересовать!
– Итак, зайка, когда мы ужинаем? – Леонардо заговорил нежнейшим голосом заклинателя змей.
– Я тебе перезвоню, – поспешно бросила я.
– Рассчитываю на это!
Этот тип просто ясновидящий! Уверена, что у него собрана целая серия кровавых видеоклипов, где сняты подлинные происшествия, подумала я, открывая снимок, посланный Леонардо.
На самом деле там было мало что видно: длинный тощий силуэт в черном свитере с капюшоном, приспущенным на лицо. Нехватка света или избыток выпитого у фотографа? В любом случае, это невозможно использовать, решила я, вновь набирая номер Альвареса.
– М-да?!
– Инспектор, это Россетти.
Тяжкий вздох.
– Капитан, – машинально поправил он.
– Но это одно и то же. Слушайте, я знаю типа, который знаком с Latinlover.
– Что?!
– Это бывший монах, гомосексуалист, недавно он провел шесть месяцев у нас, в психиатрии. Попросите Селину поднять его историю болезни.
– Стоп! Это уже мое дело! – запротестовал он. – Спасибо за информацию. Монах, вы сказали? Чокнутый монах-педик?
В его голосе проскользнуло сомнение. Я его понимала.
– Знаю, это уж чересчур, но…
– Что вам еще рассказали о нем? – перебил он.
– По всей видимости, его поместили к нам в психиатрию, его вел врач, которого монах называет Большим Братом. И еще этот монах занимается сбытом наркотиков.
– Совершенный портрет для подозреваемого, – буркнул Альварес. – Слишком прекрасно, чтобы быть правдой! Приметы?
– Похож на Распутина, но без бороды.
Насмешливо:
– Тем, кто будет составлять фоторобот, понравится…
– Тип, о котором идет речь, встретил «Распутина» в гей-клубе на рэйв-вечеринке. Он выложил мне все, что мог. Попытался заснять его на мобильник, но ничего не вышло.
Вздох размера XXL.
– Координаты вашего приятеля? – выдохнул он.
– Не знаю. У меня есть только его мэйл-адрес: [email protected]
В трубке было слышно, как он от души ругнулся, заклеймив Интернет. Потом буркнул:
– О'кей, спасибо за информацию.
– Вы полагаете, что он опять примется за свое? Я хочу сказать, что между этими убийствами прошло так мало времени…
– Похоже, что у этого типа окончательно отказали тормоза. К несчастью, возможно, что все и впрямь будет развиваться crescendo,[14] поскольку он переживает кризис и бросается на все, что пробуждает в нем инстинкт хищника.
Да, не слишком обнадеживает.
– А что нового насчет Мелани Дюма? – Я не удержалась от вопроса.
– Россетти! – рявкнул он. – Кью еще даже не закончила вскрытие! С момента смерти прошло меньше сорока восьми часов. Так что вы хотите? Чтобы я рассказал вам, что убийца в марте девяносто восьмого года посетил Евро-диснейленд, что он предпочитает плавки в голубую полоску? Вы находите, что мы недостаточно вкалываем? Вы отдаете себе отчет в том, сколько мы всего раскопали за какую-то неделю?
