Брижит Обер - Лишняя душа
– Приемный покой А, добрый день!
– Селина, это я, вот это новости!
– Не говори мне об этом! Какой ужас! Рики заперся в зале, где производят вскрытия, вместе с доктором Кью. Спелман тоже там, знаешь, его помощник, такой высокий, светловолосый, недурен собой…
– Да, ясно. И что?
Ее голос звенел от волнения:
– Они потребовали, чтобы я взглянула на труп, вдруг я знакома с жертвой!
– Ты? Но с какой стати?
Она понизила голос:
– В ее сумочке они обнаружили метадон, Рики решил, что она, возможно, проходила у нас программу интоксикации. А я в прошлом месяце стажировалась в отделении психиатрии…
– Что это может означать, что она сидела на игле или нет?
– Не факт, что она была наркоманкой, – перебила меня Селина, будто я задала идиотский вопрос. – Их интересовало, с кем она могла здесь встретиться! Кто был с ней в одной группе психотерапии и все такое…
Рассвирепевший маньяк, который бродит по больнице и расправляется с одной из пациенток, час от часу не легче!
Селина, жаждавшая излить душу, продолжала, задыхаясь от эмоций:
– Я вошла туда, о-ля-ля, ты представить себе не можешь!
– Да уж, увы!
Шепот:
– У нее половины лица не было.
– Что, прости?
– Он снес полголовы! Разворотил, разрубил. Глаз, щеку, все! Я там чуть в обморок не упала, а ты ведь знаешь, что я не слишком чувствительна, но тут… это лицо… да еще раздробленная челюсть, пустая глазница… уцелело лишь несколько светлых прядей, в которых застряли осколки костей…
Я вздрогнула.
– Это отвратительно! И ты смогла ее опознать?
– Держись! Я узнала ее татуировку!
– Татуировку?
– Хм! Я обратила на нее внимание, когда она пришла, ей действительно предстояло пройти программу. Рики попал, не целясь! Татуировка на запястье, очень красивая цветная бабочка. Мне даже захотелось сделать себе такую же. Короче, я заявила им, что она и вправду наша пациентка. Они извлекли ее досье, ее звали Мелани, Мелани Дюма.
Мелани Дюма… Это мне что-то напоминает, но что?
Голос около Селины, вежливый, но властный:
– Селина, вы не могли бы зайти на минуту…
– Сейчас, лейтенант Спелман. Красивый парень, – прошептала мне она, – если тебе по вкусу регбисты с обесцвеченными волосами в серых костюмах.
Она положила трубку.
Реджи Спелман, преуспевающий тип с характерной скандинавской внешностью, серо-голубые глаза, очень светлые мелированные волосы, всегда в костюме с галстуком. Антон при виде его просто истекал слюной.
«Я готов прикончить Селину», – однажды шепнул мне Реджи, когда Селина в тысячный раз задала нам вопрос, не слишком ли ее толстит черная кожаная юбка.
Мелани Дюма. Молодая женщина, которая бывала в больнице. Как и первая жертва, если Стивен не ошибся. Убита тем же способом, с промежутком в несколько дней. Надеюсь, что Селина будет держать меня в курсе дела.
Снесено полголовы. Зверь. Животное, которое не в состоянии себя контролировать. Каннибал? Доктор Кью обнаружила бы следы укусов. Ну ты тупица, Эльвира, он же мог разрезать ножом и затем есть по кусочкам.
Черт! Когда работаешь в больнице, то знакомишься со смертью слишком близко, чтобы ее зов оставался абстрактным понятием. Я слишком наглядно могу себе представить состояние несчастной жертвы, мне слишком хорошо знаком запах. Запах крови, кала, гноя, струпьев. Но запах смерти… он все еще волнует меня.
Обнажившаяся челюсть. Должно быть, это выглядит как у мадам Росси после операции по поводу карциномы – когда ей удалили нос и щеку. Тем не менее она требовала, чтобы ей сделали завивку, и я накручивала ее волосы на бигуди, пока ей примеряли протезы.
Бабочка…
Это мне точно что-то напоминает. Должно быть, я тоже сталкивалась с этой женщиной.
Меня раздражает перевозбуждение Селины, изображающей из себя телезвезду. Сказать по правде, она вообще меня раздражает. Видно, я с возрастом становлюсь нетерпимой.
Из-за этого переполоха я не удосужилась просмотреть мэйлы, слишком разволновалась!
Не страшно: никаких новых сообщений.
И я не позвонила Рэю. Звонить или нет? «Зет из зе квесчен», как сказала бы Синди. Решка – звоню, орел – не буду.
Решка.
С кого начать? Камински или Мантенья? Решка – Камински, орел – Мантенья.
Орел.
Руки дрожат. Непослушными пальцами я набираю номер, одновременно тянусь за коньяком, надо промочить горло.
– Алло?
Голос спокойный, не низкий, но и не пронзительный, этому типу лет пятьдесят.
– Рэймон? – вздрогнув, спрашиваю я.
– Кто это?
Легкий южный акцент.
– Это я…
– Извините, плохо слышно. Можете повторить ваше имя?
Откуда-то из глубины квартиры доносится женский голос:
– Все готово, дорогой!
Я тут же воображаю Синди-Katwoman7, покачивающую бедрами в стрингах, пальцы с ярким лаком на ногтях удерживают замороженную пиццу, но тип откликается: «Сейчас иду, Лиза!», а я бормочу:
– Извините, я, должно быть, ошиблась номером, – и разъединяюсь, тяжело дыша.
Результат забега: если Мантенья тот самый Рэймон, то у него есть компаньонка. Лиза, которая крутится у плиты. Надеюсь, она грузная, некрасивая, со спутанными секущимися волосами. Теперь примемся за Камински.
– Да!
Прокуренный, чуть вульгарный голос. На заднем плане отголоски разговоров, звон стаканов, бар или ресторан.
– Рэймон?
– Ну да, кто это?
Я бы сказала, что этот Рэй малость под градусом.
– Это я.
– Это ты, Сандра? Но что ты делаешь? Я тебя уже полчаса дожидаюсь!
Кладу трубку.
Руки дрожат. У каждого из Рэймонов есть любовница! Или, что еще хуже, жена! Некая Лиза и некая Сандра. Неплохо он издевается надо мной, подонок! Камински или Мантенья – не имеет значения! Не стану больше отвечать на мэйлы этого ублюдка!
Будто для того, чтобы подстрекнуть меня, звякнул сигнал. Пришло сообщение.
Katwoman7. На редкость вовремя!
– МЭН только что ЗВНЛ, он ВЗВРЩТся завтра, супер, даже СЛШКМ. Гиперсекс.
Гиперсекс, в ярости скрежещу зубами.
– Где ты с ним встречаешься?
– Ммм, в отеле, в 6. Лулу я сказала, еду за ПКПКми.
– Супер, развлекись как следует!
– Спасибо. РСКЖу после.
Посылаю ей смачный поцелуй и выхожу из контакта. Тип, который ей звонил, это не Мантенья с его толстой Лизой. Камински поджидает свою тетку в каком-то злачном месте. Ладно, с этими глупостями покончено, вернемся к моему случаю. Есть три возможности:
– Рэймон – подонок, который гуляет налево;
– Рэймон – это вовсе не Рэймон. Это всего лишь псевдоним;
– Рэймон – это не псевдоним, но в таком случае он никогда не работал в фирме «Браун-Берже».
Да, продвинуться не удалось.
Звонит телефон у Стивена. Лезу в камин.
Трубку сняли. Должно быть, он вернулся, а я не слышала. Скрежещет громкая связь.
– Это лейтенант Спелман.
– Добрый день, лейтенант.
– Мне нужно зайти к вам, чтобы задать один вопрос.
– Насчет чего?
– Не могу сказать по телефону. Буду у вас через десять минут.
– Хорошо.
Спелман разъединился. Ого, дело пошло. Но что ему нужно узнать у Благонравного Стивена? Видел ли тот женщину, ставшую новой жертвой?
Где мой черный свитер, я замерзла.
На лестнице тяжелые шаги лейтенанта Спелмана. Кашель. Звонок. Дверь с легким скрипом открывается.
– Входите, лейтенант.
– Сожалею, что приходится вас беспокоить. Я ненадолго, – бросает Спелман, выдав новый приступ кашля.
– Что случилось?
Длинная пауза. Можно подумать, что Спелман никуда не спешит и тянет время. Или дыхание, если учесть, что его одолевает чертов насморк.
– Вам говорит что-нибудь имя Мелани Дюма? – задает он наконец вопрос, заходя издалека.
– Мелани Дюма? Нет, никаких ассоциаций. А что, я должен ее знать? – удивленно спрашивает Стивен.
– Взгляните на фото.
Чихание. После недолгого молчания Стивен, поколебавшись, произносит:
– Нет, в самом деле… разве что… У вас нет другого снимка? Этим водительским правам уже десять лет.
– Только этот. Вспомните, – настаивает Спелман надтреснутым голосом.
– Может, я с ней и пересекался, но вот где?
– В больнице?
– Она не имеет отношения к персоналу. И у меня такой пациентки не было. Но это лицо мне смутно знакомо. Может, посетительница?
– А это вам что-то говорит?
– Это бандана доктора Симона! Его любимая голубая повязка.
Спелман опять кашляет.
– А это?
– Это один из галстуков доктора Даге, он носит только галстуки «Лакост» ярких оттенков. В те дни, когда предстоит сложная операция, он надевает красный. Но откуда у вас все эти предметы?
– А это? – Спелман гнет свое, избегая прямого ответа.
