Черный халифат - Ирина Владимировна Дегтярева
– Ключи, – Эмре покачал ими перед его носом. – Машина стоит здесь. – Он дал клочок бумаги с адресом и в темно-коричневом портмоне документы на «Тойоту»-пикап.
– Твоя? – Петр заглянул в документы, посмотрел доверенность.
– Не совсем. Не важно.
– Важно, – вздохнул он. – С ней почти наверняка придется распрощаться.
– Да я понимаю, – теперь вздохнул Эмре. – Так что с вербовщиками?
– Я сообщу, если понадобятся. Где, кстати, переходят границу?
– В районе сирийских городов – Тель-Абьяда и Джераблуса.
– Это ближе к Шанлыурфе?
Эмре кивнул.
– Джераблус подальше. Он скорее ближе к Биреджику.
Петр облокотился о колени и выглядел удрученным. Его совершенно не радовала перспектива гнать машину через всю Турцию к границе с Сирией. Он-то планировал прилететь, например, в Шанлыурфу, там обзавестись тачкой и заскочить в Сирию на «горячем вороном коне». В крайнем случае, рассчитывал, что кто-то перегонит машину в приграничный город. Но Эмре оказался довольно расторопным типом и повесил на Петра еще одну проблему. Больше полсуток, если без отдыха, за рулем, а значит, нужен напарник или… напарница. Зара, как в воду глядела, чувствовала, что пригодится. Но возникала другая опасность, даже две – оружие и женщина в машине. Если остановит полиция и начнет докапываться…
– Не стоит тебе здесь оставаться, сам понимаешь. Мы и так действуем в нарушение конспирации.
Петр пожал плечами. Риск попасть под пристальный взгляд спецслужб есть всегда и при соблюдении инструкций. А если быть бдительным, работать по обстановке и не всегда по правилам, то можно сохранить не только конспирацию, но и жизнь. Однако для таких «импровизаций» нужен опыт и чутье, и они у Петра имелись.
– Да, пожалуй, – наконец сказал он. – Пойду я. Ты мне предлагаешь тащить с собой автомат?
– Такси? – робко предложил Эмре.
Петр прикинул, что, если таксист повезет пассажира из Фенера в Сулукуле, да еще с продолговатым свертком, он наверняка сообщит в полицию. Стамбульские таксисты, как и большинство таксистов мира, не любят полицию, а чтобы не попасть в неприятности, они стучат.
– Ладно я отвезу сам, – решил Эмре. – Спрячу в машине. Там есть тайник под сиденьем водителя. На полике слева рычажок, потянешь его вверх – откроешь бензобак. А если снова потянешь при открытой дверце бензобака – отодвинется панель под ковриком.
– Праворульная «Тойота»?
– Нет. Переделанная… Ответ из Центра будет не раньше чем завтра вечером. Позвонишь? Тогда встретимся там, где оговаривали.
Петра не интересовало, как осуществляет связь с Центром Эмре, но ему подумалось, что до завтрашнего вечера – это слишком большой срок, и неизвестно, где он будет к тому времени.
Вернувшись к Бахраму в дом, Петр увидел там полицейского – довольно молодого худощавого офицера в форме и в кожаной черной куртке. Он находился в комнате, где спал недавно Горюнов. Сидел на ковре и курил. Видимо, давно, поскольку сигаретный дым, проникший из-под двери, Петр уловил еще в коридоре. Прикинув мгновенно, что бежать бессмысленно, дом наверняка оцеплен, только покалечат при попытке бегства, Петр шагнул в комнату. Но странно, что по его душу полиция, а не люди в штатском. Впрочем, они могли еще не догадываться, с кем имеют дело.
«Бахрам – подлюга!» – мелькнуло в голове гневное.
Однако Бахрам тоже зашел в комнату как ни в чем не бывало и раздраженно спросил у Петра:
– Где тебя носит? Я не заметил, как ты ушел. Пришлось Берку тебя ждать.
– Это большая честь, – промямлил Петр, догадавшись, что полицейский, очевидно, не при исполнении, а тот самый человек, с которым Аббас просил Бахрама его познакомить.
– Он поможет попасть в Сирию, – Бахрам подтвердил догадку Петра. – Будет проводником.
«Хитро придумали. Полицейский – проводник, – Петр пожал руку Берку. – Лучше бы полупроводник, – про себя скаламбурил он. – Проводник влетит в копеечку! Александров не обрадуется».
Денег у Петра хватало, в крайнем случае, мог «занять» у Эмре.
– Авиабилет до Шанлыурфы за твой счет, – сразу предупредил Берк. – И пять тысяч.
– Лир? – прикинулся наивным Петр.
– Ага. Американских, – ухмыльнулся Берк. – Я, знаешь ли, не вербовщик в ИГИЛ, я нормальный, адекватный мусульманин. Мне семью кормить надо. Фанатики так фанатики – лишь бы бабки платили. – Он приподнял форменную куртку на плече двумя пальцами и потряс: – Это кормит.
– А как тебя со службы отпускают?
– Отпускают, – Берк посмотрел снисходительно. – Ненадолго.
«Значит, делится. Налаженный бизнес», – заключил Петр и закинул удочку:
– У меня машина. В Шанлыурфу придется ехать на машине.
– Не-а. Я – самолетом, – Берк понял, к чему клонит Петр. – Добирайся, там встретимся. Половину денег вперед.
– Согласен. Выбора нет. Деньги отдам в Шанлыурфе.
Берк замялся, но спорить не стал. Уже прощаясь, сказал:
– Ты вроде не фанатик… Ты курд или турок?
– Я похож на курда? – ушел от ответа Петр.
– Ладно, – не ответил Берк. – Передашь билет на самолет через Бахрама. И не затягивай. Я в ближайшее время планирую убраться из Турции с семьей в Европу.
Когда он ушел, Петр сонно покосился на ковер. Бахрам это заметил и смягчил сердитое выражение лица:
– Давай, действительно, спать. Я из-за тебя всю ночь как лунатик брожу.
– Погоди-ка. Зарифа умеет машину водить?
– Кажется… А что? Уж не собираешься ли ты ее с собой тащить? – курд округлил глаза.
– Вот я и думаю, как это сделать безопаснее для нее. Пожениться нам с ней, что ли? Ты же понимаешь, куда мы едем.
– Зачем Заре? Тебе-то ладно, ты странный тип. И у игиловцев за своего сойдешь. А Зарифа?!
– Потом с ней пооткровенничаешь! – отмахнулся Петр. – Организуй нам завтра свидание с муллой и двоих свидетелей из твоих ребят. У нее есть отец или опекун?.. Да, и черный чаршаф [Чаршаф – в Турции так называют хиджаб или никаб, мусульманский женский платок. Никаб, в отличие от хиджаба, более строгая форма, открытыми остаются только глаза] ей нужен. Я вот думаю, как лучше везти ее: в никабе или парандже?
– В Турции запрещено публичное ношение паранджи, – опешил Бахрам. – Вы только обратите на себя внимание.
– Она наденет это уже там. И мне купи гутру и уккал.
– Все-таки любопытно, ты иранец или из Ирака? Ведь так куфию и эгаль называют именно иракцы, – Бахрам покосился на Петра.
– Не стоит тебе напрягать мозги, – посоветовал он. – Если не возражаешь, я бы поспал до свадьбы.
– Уверен, что Зарифа не воспротивится?
Игнорируя Бахрама, Петр скинул ботинки и куртку и улегся на покрытое ковром ложе. Он безэмоционально подумал, что завтра станет двоеженцем.
– А что насчет бензина? – голос настырного Бахрама донесся до него сквозь сон.
«Облейся им, а я поднесу спичку», – раздраженно подумал Петр, но вслух пробормотал:
– Хорошо бы
