Катажина Бонда - Девушка полночи
– Ты хорошо себя чувствуешь? – заботливо спросила она и поставила перед ним тарелку с едой.
Мартин кивнул, и тетя вернулась на кухню. Потом он долго сидел неподвижно. Раньше ему казалось, что после того, что он пережил, его уже ничто не сможет тронуть. Ни испугать, ни взбесить. Со дня последней встречи с бандитами Слона он ничего не чувствовал. Был как замороженный. А сейчас будто вышел из комы. Его переполняло бешенство. Настолько сильное, что он не мог дышать. Словно кто-то затягивал у него на шее металлический обруч. Ему пришлось открыть рот, чтобы набрать воздуха. Сердце вырывалось из груди. Парень смотрел на рыдающую на экране мать Моники и угрожающего коррумпированной полиции отца. Он не слышал их слов, но ему казалось, что каждое из них обращено к нему. Это он виноват в их смерти. Он убил их обоих. Сначала Монику, потом Пшемека. Ему хотелось исчезнуть, раствориться в воздухе, подобно запаху. Следующая новость касалась рождения в зоопарке жирафят. Крошка жираф пытался встать на ноги. Мартин не мог на это смотреть. Вскочил с кресла, сорвал с вешалки зеленую парку.
– Ты не будешь есть? – прибежала обеспокоенная тетя.
– Мне нужно прогуляться, – ответил он очень спокойно. Ему даже удалось выдавить улыбку.
Тетя погладила его по лицу.
– Свежий воздух взбодрит тебя. Я потом подогрею.
Мартин бродил по лесу несколько часов. Не понимая, как это получилось, он оказался вдруг на автобусной остановке. Посмотрел расписание. Автобус до Гданьска отправлялся через пятнадцать минут. Он выудил из кармана несколько монет и купил в продуктовом магазине льготный билет. Он хотел поехать, взять пистолет, спрятанный в сейфе-печке, и всех их перебить. Слона, Вальдемара, подкупленных полицейских. Всех, кого он видел, всех, кто принимал участие в расправе.
Вовсе не Мартин с друзьями избили тогда Вальдемара. Они не успели даже войти в номер. Мальчишки могли максимум спровоцировать людей Слона на драку, пока не ворвался спецотряд. Может, кто-то из людей Слона подслушал их разговор? Он не мог понять, что именно случилось. В одном Мартин был абсолютно уверен: это он во всем виноват. Это из-за него пострадала Моника, а потом погиб Пшемек. Жив ли Игла? Уезжая, он попросил того отдать пистолет людям Слона. Самому ему не хватило духу снова увидеть дядюшку. Если бы Слон узнал, что во всем этом принимал участие его племянник, то наказал бы и его, и мать. И шлепками по попе дело бы не ограничилось. Украденный у Вальдемара ствол был завернут в тряпку, а затем в целлофановый пакет. Потом все упаковали в коробку из-под обуви и спрятали в «сейфе» – одной из печек в комнате родителей. За услугу Мартин отдал Игле свой пуховик, несколько доз и ключи от дома. Приятель радовался куртке, как ребенок. Дыры от забора его совершенно не смущали.
Через несколько дней, когда Мартин уже был уверен, что дело благополучно завершено, Игла передал ему кассету через знакомого таксиста. В кассете была спрятана записка. Игла писал, что ничего не получилось и что он уезжает из города. Просил, чтобы Мартин позвонил в продуктовый магазин напротив приюта в четыре часа. Им удалось тогда поговорить всего несколько минут. Игла дважды был в доме Староней. Один раз у него даже получилось вынуть пистолет из «сейфа», но он не успел незаметно уйти.
– Меня застукала твоя мать, – рассказывал он. – Она позвонила директору приюта и сообщила, что я проник к ней в дом и хотел ограбить. Третий раз не стану и пытаться. Я обещал ей и себе, что не приближусь больше к вашему дому.
Он замолчал. Мартин тоже ничего не сказал в ответ.
– На днях меня переводят в коррекционный центр для трудной молодежи. Пока я еще несовершеннолетний, но через семь месяцев мне стукнет восемнадцать. Продержусь как-нибудь пока, а потом они не найдут меня. Рвану в Варшаву. Я добыл себе гитару, буду играть на улице. Ничего, прорвемся. Если хочешь вернуть ствол, тебе придется сделать это самому.
Они договорились, что пока не будут общаться. Сейчас, после просмотра новостей, Мартин уже ни в чем не был уверен. Удалось ли Игле благополучно уехать, или с ним тоже случился какой-нибудь «несчастный случай»? Или опять Мартин, главный виновный, спрятавшийся в лесной норе как трус, узнает об этом из новостей? То, что Слон пощадил их с братом, объяснялось только родственными связями. Собственно, дядька никогда ни в чем не подозревал его, так как считал слизняком.
В последний раз Мартин увиделся с друзьями на пляже. Они считали, что им удалось обвести вокруг пальца и гангстеров, и полицию. Ветер трепал их по щекам, море было бурным. Вечером пошел снег, подтверждая прогнозы старых рыбаков. Парни боялись, что будет дальше, но друг перед другом изображали мачо. Мартин скручивал очередные косяки, а потом притворялся, что играет на гитаре. Игла пел. Пшемек не переставая курил.
– Молодец. – Мартин впервые похвалил Иглу. – У тебя голос – зашибись. Может, не такой, как у Курта, но что-то в нем есть.
– Я бы хотел когда-нибудь создать свою группу, – признался Игла.
Они уже были изрядно одурманены алкоголем и наркотиками. Выпили по нескольку банок пива, пустые помятые упаковки валялись вокруг.
– Да ты нажрался, идиот, – подытожил признание друга Пшемек. – Какая группа? Что за бред?
– Наша. – Игла повел плечами. – Я, Старонь и ты.
Повисла пауза.
– Как тебя хоть зовут? – спросил Мартин. – Если уж мы организуем группу, хотелось бы хоть что-то о тебе знать.
– Янек. – Игла улыбнулся. – Меня зовут Янек Вишневский, и я из детского дома. Я был уже в трех семьях, но ни одна не подошла. Теперь ты все обо мне знаешь.
Они уже выкурили всю травку.
– Ничего не получилось, – очень медленно сказал Старонь. Он с трудом подбирал слова, ему казалось, что время тянется как резина. – Ой, я обкурился, – добавил он и захихикал.
– Может, оно и к лучшему, – вставил Игла серьезно. – Нас не посадят, и мы сможем заняться группой.
– Попробуем еще раз. – Пшемек вытащил ствол Вальдемара. Это был черный газовый пистолет, переделанный в огнестрельный. На стволе виднелась резьба для накрутки глушителя, которого на момент кражи не было в комплекте. Ни один из них не разбирался в оружии, но они видели, как Вальдемар заряжал оружие, это казалось пустяком. Еще им удалось заграбастать коробочку с патронами. Пшемек вынул свою деревяшку и отдал ее Мартину. – Игрушка – твоя. Я беру ствол.
– Ты здесь босс. – Мартин улыбнулся, подарок ему понравился.
– Точняк, – поддержал Игла. Ему тоже хотелось быть в команде, но третьего пистолета не было. Мартин дал ему подержать деревяшку, но Игла горящими глазами вглядывался в настоящее оружие. Он повторял, как в трансе: – Бог любит троицу. А если нас закроют, то можно играть и на зоне.
Опять рваный смех. Мартина вдруг озарил момент осознания всего происходящего.
– А почему троицу?
Пшемек был трезвее всех. Он пихнул кореша в плечо:
– Потому что нас трое, идиот. Святая троица.
– Если посадят одного, то остальные отомстят, – загорелся Игла.
– Один за всех, и все за одного. – Мартин чуть не задохнулся от смеха.
– В этом весь Старонь, – прокомментировал Пшемек. – Обдолбался, и зубы сушит.
Они двинулись по домам. Каждый в свою сторону. Это была их последняя встреча.
Сейчас Мартин понимал, насколько наивными они были. Он наклонился, и его вырвало на тротуар. Теперь снова можно было дышать нормально.
– Может, вызвать скорую? – поинтересовалась старушка, пришедшая на остановку с тряпичной сумкой. Она была будто из другой эпохи, классическая деревенская бабулька.
– Может быть, у вас найдется ручка и бумажка? – спросил он в ответ. – Мне пришла в голову одна идея.
Старушка удивленно посмотрела на него.
– Не важно. – Мартин махнул рукой.
Она провожала его взглядом, когда он перебегал улицу, чтобы вернуть билет, но продавщица отказалась возвращать ему деньги. Она ругалась, что уже поздно, что автобус вот-вот будет на остановке. Мартин в него не сел, а пошел вдоль тротуара. Автобус трогался с места, когда Мартин остановился, сам не зная зачем. Он вслушивался в звук ритмично работающего двигателя, напоминающего рев оранжевой торпеды. Все началось с той машины. Автобус уже разогнался по прямой и поравнялся с идущим парнем. Мартин повернулся и сделал шаг прямо под его колеса. Последнее, что он помнил, – это Моника. Округлость ее плеча. Длинные худые пальцы ног. Потом все застелил туман.
Молочная мгла до странности напоминала пар в девичьей школьной душевой.
Весна 2013 года
Она проснулась резко, как всегда. Раз, два – и вот она, суровая реальность. Ей опять ничего не снилось. Сначала она испугалась, что проспала, не услышала будильник, опоздает на работу, потому что надо еще отвезти ребенка к свекрови. Потом все было тоже более чем привычно.
Ничего не было видно. Все застилала молочная мгла. Надо зажмуриться.
