Валерий Прохватилов - Снайпер должен стрелять
— Где мы можем подождать? — тихо спросил Инклав, подойдя к дежурному санитару.
Санитар, сам под стать троице, что ввалилась в вестибюль вслед за Маккью и носилками, повидавший, вероятно, кое-что на своем веку, поколебавшись мгновение, вздохнул:
— Пошли, бойцы.
Они двинулись за ним по коридору, оставив Маккью одного в вестибюле. Санитар привел их в раздевалку.
— Здесь все есть, что надо: полотенца, щетки, тряпки… Приведите себя в порядок. Ждать все равно долго. А в таком виде — куда же вы? Халаты вот здесь. Без халатов нельзя. — Переминаясь с ноги на ногу, он смотрел на них. — Друг? — спросил, зная, что его поймут.
— Друг, — за всех ответил Вацлав.
— Где же это его так?
— Банду брал. — В голосе Вацлава кипела злость.
— Один, что ли? — не отставал санитар.
— Ты иди, — посоветовал ему Крыл, — мы все поняли. Спасибо.
Время шло. Вот уже три часа они то сидели, то слонялись в холле второго этажа, дальше которого им категорически запретили двигаться. Маккью, для которого они захватили халат, был здесь же. Операционная находилась где-то в конце коридора. На вопросы, которые они пытались задавать, все отвечали одно и то же: «Идет операция».
Врач в сопровождении ассистента вышел из операционной в два часа ночи и направился прямо к ним.
— Это вам, — протянул он Чарлзу полиэтиленовый мешочек, — стандартная, тридцать восьмой калибр, — и, предупреждая вопросы, продолжил: — Состояние тяжелое, задета верхушка правого легкого. Завтра ситуация станет ясной. Дня два-три подержим его в реанимации. Пока не будет переведен в палату — никаких посещений, ни под каким видом. Телефоны наши вы знаете. Чарлз, нос не вешайте, могло быть и хуже. Все.
Они стояли в холле, плохо понимая, что делать дальше.
— Я поехал, — сказал Чарлз Маккью, — прощаться будем потом. Ну а этих, — глаза его сузились, — я отучу стрелять. Мистер Тротт будет у меня стенать, как профессиональная плакальщица по найму… Машина у вас есть?
— Есть, — сказал Рудольф.
Чарлз молча пожал им руки.
Какое-то время они топтались еще в холле, не глядя друг на друга, в бессильной ярости оттого, что ничем не могут помочь Андрею.
— Ладно, пошли отсюда, — принял решение Крыл.
В машине Инклав спросил:
— Если будут звонить Хантер или Мона, что будем говорить?
— Будем врать, — коротко бросил Вацлав.
— Врать желательно одинаково, — заметил Рудольф.
— Скажем, что выехал на задание.
— Один, что ли?
— А кого это удивит?
— И то верно.
Сообщение в Бэдфул-каунти о ликвидации банды Крюка-Тротта пришло к Доулингу почти одновременно с вызовом в министерство. Звонил сам министр и просил захватить с собой наиболее интересные материалы по делу Бертье — Хестера, зная, что Доулинг собирается передать их в прокуратуру. Встречая его, министр выбрался из-за стола и пошел навстречу, протягивая руку.
— Сэм, — министр никогда не обращался еще к нему по имени, — я рад вас видеть.
«С чего бы это?» — подумал Доулинг, отметив, что министру лучше бы не покидать своего кресла. Мало того что он был Сэму по плечо, сразу стал заметен скрываемый столом животик, что, по мнению начальника территориального управления, свидетельствовало если не о распущенности, то о дурном воспитании.
Министр внутренних дел вдруг совсем по-человечески поманил его пальцем и толкнул дверь в соседнюю комнату.
— Посидим здесь. — Он пропустил Доулинга в комнату, которая разительно отличалась от его кабинета и предназначалась, видимо, как для спокойной работы, так и для отдыха. Огромные, но удобные кожаные кресла действительно приглашали посидеть.
— Сэм, — опять по имени обратился к Доулингу министр, — вы не будете возражать, если я предложу вам рюмочку хорошего коньяка? Сегодня нам с вами предстоит неприятнейшая встреча.
«Вот оно что! — отметил про себя Доулинг. — То-то он суетится».
— В таком случае, господин министр, думаю, рюмочка коньяка нам не повредит, — вслух сказал он.
Они почмокали губами, выражая согласие по поводу действительно замечательного коньяка, и Доулинг, поставив наконец рюмку на стол, дал понять, что готов выслушать министра.
— Я специально пригласил вас пораньше, Сэм, — начал тот, — чтобы обговорить кое-какие моменты, которые и вам, и мне надо бы учесть. Вы хорошо знаете, что между некоторыми ведомствами, хотя они и занимаются, казалось бы, каждое своим делом, существует традиционное соперничество. Мы — не намеренно, конечно — изрядно насолили двум из них: Министерству иностранных дел и разведке. Я не выразил еще вам благодарности за то, что вы указали мне на истинное лицо Барри. Примите мои поздравления! Упомянутым ведомствам не понравилось, что мы влезли, как они считают, в их дела да имели наглость заснять все это на пленку. — Он хихикнул. — Но это их проблемы. Головная боль и у дипломатов, и у разведки началась, когда они разобрались в том, что за материалы пытался передать Барри американскому военному атташе. Вы знали, что в них?
— Нет, нам не удалось их расшифровать, — соврал Доулинг.
— А мы это сделали. Все, что там было, касается дела Хестера. — Министр замер, ожидая реакции Доулинга, но тот молчал, демонстрируя сосредоточенное внимание.
— Мне хотелось бы, — так и не поняв его реакции, продолжил министр, — чтобы вы ознакомились с шифровкой.
— Это было бы интересно. — Сэм начинал понимать, что за встреча им предстоит.
Послание, адресованное американскому атташе, легло перед ним. Внимательно прочитав его, Сэмьюэл Доулинг поднял глаза на министра. Тот с интересом ждал, что он скажет.
— Очень любопытный документ. — Доулинг пошелестел листами, все еще не выпуская их из рук.
— А вам не кажется, Сэм, что все это сущий бред? Психотропное, психотронное и черт знает еще какое оружие, биороботизация и прочее?
— К сожалению, это не бред, господин министр.
— Вы хотите сказать, что все оно так и есть?
— На этот счет меня не раз предупреждал доктор Лоуренс Монд. Вы знаете, что мы с ним давно и полезно сотрудничаем. Признаться, эта сторона дела меня не очень заинтересовала. Согласитесь, это не наша сфера. — Доулинг вовсе не собирался выкладывать министру все, что ему известно.
— Это, безусловно, так, но сегодня нам предстоит встреча с высокопоставленными представителями двух разведок — нашей и американской. Если я правильно понимаю, они хорошо спелись и будут что-то от нас требовать.
— Для начала они предложат нам сотрудничество, сэр.
— Вот именно, — министр ехидно улыбнулся, — а потом сядут нам на голову и потребуют прикрыть дело Хестера, объявив его изыскания стратегически важными. Стратеги!
— Господин министр, если мы пойдем им навстречу, я надеюсь, вы понимаете, как это скажется на нашем авторитете?
— Это недопустимо!
— Журналисты разорвут нас на части.
— Вот именно.
— А как это отразится на ближайших выборах?
— Подумать страшно! Но ведь это две разведки, Сэм. Что будем делать?
— Я вижу, господин министр, наши точки зрения по данному вопросу совпадают.
— Абсолютно.
— И вам бы не хотелось, в сущности, полностью подготовленный процесс, который безусловно имел бы огромный общественный резонанс, ни с того ни с сего прикрыть?
— Это чрезвычайно нежелательно.
— Вы доверяете мне, господин министр?
— О чем вы говорите, Сэм! — Министр прямо-таки был возмущен такой постановкой вопроса.
— Тогда, господин министр, я открою вам один секрет, поверьте мне, тоже стратегического значения.
Сэм придвинулся к министру, тот невольно подался в его сторону, и Доулинг почти шепотом произнес:
— Дело в том, что мы захватили еще одного американского разведчика.
Открыв рот, министр откинулся в кресле, а Доулинг также полушепотом продолжал:
— Но это не просто разведчик, на нем одно прямое убийство у нас в Бэдфуле и два в Штатах, а кроме того, участие еще в восьми убийствах и одном покушении на убийство.
— Доулинг, — министр вскочил, обежал вокруг кресла и встал за его спинкой, — но это же невероятно, вы говорите чудовищные вещи. И он сидит у вас?
— Да, — в полный уже голос сказал Сэм.
— Невероятно, — повторил министр.
— Самое невероятное в том, что по каждому из названных мною фактов у нас имеются неопровержимые улики и полное признание преступника. И это еще не все.
— Как не все? — Не мог прийти в себя министр.
— Он руководил захватом доктора Хестера и его ассистентки. Они были вывезены в Бостон. И уверяю вас, не с военными, а с чисто уголовными целями. В результате Хестер погиб. Думаю, его тоже убили, а его ассистентку задержало ФБР и вернуло нам для участия в процессе.
— Сэм, почему же вы все это от меня скрыли?
