Некромант - Дмитрий Александрович Видинеев
Он улыбнулся и энергично кивнул.
– Гулять, так гулять!
На следующем сеансе по правую руку от Андрея села Вера Павловна в своём костюме ежа. Козловский расположился сзади. После вчерашнего похода в ресторан эти двое больше не лаялись, но всё равно поглядывали друг на друга с неприязнью.
Свет погас. Вспыхнул экран. Ёжик, держа в лапке белый узелок, вошёл в туман. Как и в прошлый раз, Андрей не заметил перехода из этого мира в иное измерение. Он очутился возле колодца, и у него было ощущение, что он здесь уже давно.
Вокруг клубился туман. И снова Андрея потянуло куда-то. Он поддался этому притяжению с радостью, ему не хотелось больше видеть колодец – объект смущал разум своей вызывающей резкостью, вносил в лёгкую эйфорию нечто острое и колючее. Прочь, прочь от него.
Туман заключил Андрея в свои бесплотные объятия и невидимое, и не ощутимое течение понесло его неизвестно куда. Он наслаждался лёгкостью, не думая сейчас ни о каких ориентирах. Ему просто хотелось быть здесь и всё. Без воспоминаний и размышлений.
Порой откуда-то доносились странные звуки, похожие на стоны, но они Андрея не тревожили.
В голове сонно рождались и тут же забывались мысли. Душа отдыхала. Но вот течение понесло его вверх, всё быстрее и быстрее, швырнуло вправо, влево… и плавно опустило к земле. Андрей больше не чувствовал притяжения. Так было в прошлый раз, когда он обнаружил колодец. Но сейчас… только туман. Сплошная белая мгла.
И его это устраивало.
Так, бессмысленно паря и нисколько не чувствуя себя потерянным, он и провёл вечность, пока не обнаружил себя в кресле в третьем ряду кинозала. Первые секунды Андрей испытывал обиду, ему казалось несправедливым то факт, что некая сила взяла да вышвырнула его из мира тумана. Отчаянно хотелось вернуться, сейчас же! Но потом он увидел улыбающуюся Харакири и обида исчезла: эта реальность тоже была хороша. А туман никуда не денется.
– Ну как? – нетерпеливо проревел над ухом Козловский. – Видел что-нибудь?
– Не-а. Ничего не видел. Только туман.
По зрительским рядам эхом пронеслось: «Ничего он не видел, не видел ничего». Эхо звучало разочарованно, но порой и со злорадством.
– Не расстраивайся, Андрюша, – вздохнула Вера Павловна, снимая «ежовую» шапку.
Он дёрнул плечами.
– Да я и не думал.
Как и вчера на сцену поднялся Клапс – видимо, это была такая традиция. Он поинтересовался у зрителей результатом поиска ориентиров. Поинтересовался и ушёл.
Чуть позже Андрей зашёл в его кабинет и получил гонорар. Как и Вера Павловна, Клапс посоветовал ему не расстраиваться. «Никуда не денутся эти ориентиры. Найдутся, – оптимистично заявил он. – И я думаю, они отыщутся скоро. Я верю в вас».
Андрею было неуютно от того, что все ждали от него чуда. Не нравилось ему находиться в центре внимания и не хотелось, чтобы в него верили. Большие ожидания часто оборачиваются огромным разочарованием. И хуже всего то, что он никому ничего не обещал, а ощущение, словно скоро придётся выплачивать какие-то непонятные долги.
Шиковать Андрей больше не собирался. Никаких ресторанов. В широте души главное мера. Деньги решил откладывать, и именно это решение вызвало у него глубокое осознание, что выгребная яма, из которой он недавно выполз, воняет всё меньше и меньше. Все нормальные люди откладывают деньги. Нормальные трудяги, нормальные пенсионеры, нормальные офисные хомяки. Критерий нормальности – бабло про запас. И Андрею понравилось ощущать себя нормальным. В этом было что-то надёжное, деловое. И даже стыдно было немного за шастанье по митингам за гроши, и за единственную пару застиранных джинсов. Если ещё вчера его не смущало сальное пятно на куртке, то теперь это казалось неприемлемым. Это не соответствовало высокому званию «Человек нормальный», унижало и вызывало давно забытое смущение.
Когда вышли из кинотеатра, Харакири попросила Андрея съездить с ней завтра на пустырь.
– Хочу сжечь, к чертям собачьим, всё, что уничтожало меня в последние годы, – заявила она мрачно. – Чтобы только пепел остался.
Сжечь символы унылого прошлого? Он был только за. Ему самому хотелось многое предать огню. Да вот хотя бы застиранные джинсы и куртку с сальным пятном.
На пустырь за городом они приехали утром на такси. Харакири захватила с собой целый рюкзак вещей. У Андрея их тоже набралось не мало.
Вчера вечером, складывая в спортивную сумку все эти символы серой, в чём-то даже грязной жизни, он недоумевал, почему раньше от них не избавился. Складывал и злился на себя, ведь вещи эти сами по себе не были ни в чём виноваты. Они являлись жертвами его собственного падения. Он осквернил их. Взять хотя бы старый радиоприёмник, который Андрей вытащил из под ванной и с отвращением и страхом сунул в сумку в первую очередь. В один из дней пьяной жизни этой штуковиной Андрея избил его собутыльник. На ручке настройки и сетке, закрывающей динамик, до сих пор можно было разглядеть пятна засохшей крови. А когда пришла «белочка» Андрей слышал, как из радиоприёмника доносился дикий демонический хохот.
Кружка с трещиной, обшарпанная разделочная доска, пластмассовый выцветший гном – эти вещи всегда были рядом во время попоек. Андрей просыпался с бодуна и видел их. Они словно одно целое с батареей пустых бутылок, с грязью и пятном засохшей блевотины на старом половике. Теперь эти вещи были как упрёк, напоминанием о былых грехах. И не месяц назад, и не неделю, а именно вчера Андрей ошарашенно подумал о том, почему всё это время жил с ними, терпел их. И почему теперь не наплевать? Возможно, дело было в Харакири. Андрей сознавал это слишком смутно, без конкретики, на уровне чувств.
Харакири развязала тесёмки рюкзака и с нескрываемой злостью вытряхнула на землю кучу тетрадей, фотографий, и баночки с какими-то порошками.
– Вот моё прошлое! – выдавила она. – Давай, нахрен, сожжём его поскорее.
Под порывом ветра раскрылась одна из тетрадей. Страницы были исписаны химическими формулами. Андрей представил себе, как эта девушка сидит за столом и с сосредоточенным видом и мутной наркотической пеленой в глазах записывает комбинации химических элементов. Цель – создание очередного дурмана, который она, несомненно, испытает на себе. Или была иная цель?
– Годы трудов, – не весело усмехнулась Харакири. – Вот пример того, что свинья везде грязь найдёт. Я нашла грязь в науке. И в задницу весь потенциал. Знаешь, тут есть парочка тетрадей, за которые какой-нибудь наркоделец душу бы продал.
Андрей глядел на все эти вещи и размышлял над тем, по каким, порой, сложным дорогам идут люди,
