Дин Кунц - Кровавый риск
Заведение Имри находилось в выставочном зале на цокольном этаже трёхэтажного кирпичного здания на тихой стороне улицы в Куинс. Табличка снаружи, выполненная золочёными буквами, которая была прикреплена к двери с разбитым стеклом, гласила: антиквариат и подержанная мебель. Когда Такер вошёл внутрь, открытая дверь активировала громкий пронзительный звонок, который разнёсся по стульям, столам, испуганным книжным шкафам, лампам, комодам, кроватям и огромному количеству старинных вещей. Мгновением позже, как будто бы приведённый против своей воли в движение этим шумом, Имри вышел, покачиваясь, из затенённого прохода между рядами стульев и картинными рамами, все из которых были подержанными и антикварными.
Он сказал: «Дай мне разобраться с дверью, и я буду с тобой». И он пошёл с ней разбираться.
Имри было пятьдесят с небольшим, лысый, за исключением кудрявой серой чёлки, которая подчёркивала гладкость верхней части черепа, почти как средневековый монах. Ростом он был не выше пяти футов шести дюймов, но весил определённо две сотни фунтов[41]. Не смотря на то, что его магазин выглядел как улицы Флориды после урагана, и что стиль его одежды совершенно не имел стиля, кроме удобства, он был аккуратен, когда это касалось его специализации. Его специализацией было оружие.
– Наверх, – сказал он, пропуская Такера вперёд, в лабиринт потускневшей пошатывающейся мебели.
У дальней части магазина, пройдя через занавеску из жёлтой ткани, они поднялись по узким деревянным ступенькам, прошли через второй этаж, где жил Имри, забрались на третий, последний, этаж, где хранилась его коллекция оружия. Здесь, как и на первом этаже, были снесены стенки для того, чтобы получить одну большую комнату. Подвешенные на стенах, разложенные на деревянных демонстрационных полках, прикрытые бархатом – для новых приобретений, которых не касалась рука Имри – сваленные бесцеремонно в картонных коробках, находились более двух тысяч винтовок, дробовиков и одноручных стволов, с огромным перевесом на последний класс. Также в этой комнате у дальней стены находилось множество металлообрабатывающих станков, включая совсем миниатюрную кузницу, работающую на газе и котелок для охлаждения, где можно было плавить и придавать форму металлу.
– Я думаю, что у меня есть как раз то, что тебе нужно, – сказал Имри. На лестнице магазина он мог показаться вежливым, таким же мрачным, как и его чёлка[42], немного неряшливый, но не так, чтобы сильно. Здесь же, посреди своего оружия, он воодушевился, как марионетка, поднятая магическим жестом искусного волшебника. Его глаза, прикрытые и скучные в магазине антиквариата, были широко раскрытыми, яркими и быстро перескакивали с одной вещи на другую, не игнорируя, тем не менее, реакцию Такера на всё, что он говорил, и, спустя несколько мгновений, на всё, что он ему показывал.
Они остановились у книжного шкафа, который занял половину стены справа от двери, и Имри посмотрел поверх густых зарослей своих бровей в смущении. Он сказал: «Мистер Такер, я думаю, что вы простите мне телевизионное представление».
– Конечно, – сказал Такер. До этого он девять раз уже имел дело с Имри. Трижды Имри открывал скрытую комнату в присутствии Такера – знак доверия и уважения, которые он оказывал немногим покупателям – и каждый раз он извинялся за мелодраму.
– В наше время нельзя быть слишком осторожным, – сказал Имри, доставая с пятой полки обеими руками несколько поэтических сборников. Он передал книги Такеру, который взял их, терпеливо ожидая. – Было время, не так уж много лет назад, когда можно было всё выставлять напоказ. Знаете, если ты работал над специальными модификациями оружия, и чувствовал сонливость, то мог оставить всё на верстаке, пока немного не отдохнёшь. – Такер сказал, что знает. – Но сейчас у тебя нет шансов. Весь этот общественный шум об оружии, оказывающем давление на копов, также оказывает давление и на меня. Ты поймёшь, послушав этих сумасшедших противников оружия, которые говорят, что каждый существующий ствол используется в каком-либо преступлении. Хотя окинь взглядом эту мастерскую. У меня есть тысяча двести – тысяча триста пушек. Сколько из них я собираюсь продать таким специальным покупателям, как ты? Тридцать? Сорок? Не больше. – Он издал звук отвращения задней стенкой гортани, нащупал замок, до этого закрытый книгами, используя ключ, висевший на цепочке, чтобы открыть его. Он отступил в сторону и сдвинул книжный шкаф, входя в комнату размером, в четыре раза превышающим его самого, дёрнул за цепочку, чтобы включить сорока-ваттную лампочку, нашёл картонный ящик, который был ему нужен, выключил свет и вышел обратно в основную комнату. Он поставил ящик вниз, закрыл и замкнул шкаф-дверь, забрал у Такера сборники поэзии и вставил их снова на полку. – Это заставляет меня чувствовать себя преступником, – сказал он, хрюкая горлом. Это звучало так, как будто он искал кого-то, в кого плюнуть.
У главного верстака Имри показал Такеру, что у него есть для него. «Три «Люгера»[43] Португальской Национальной Гвардии, все в превосходном состоянии».
– Подделки?
Имри выглядел обиженным. «Подлинные, уверяю вас. Хорошей подделки, конечно, было бы достаточно для того, для чего вы собираетесь их использовать. Но эти – настоящие образцы, тип 1906 со стволом длиной четыре и три четверти дюйма[44]».
– 7,65 мм?
– Да.
Такер попробовал разряженный пистолет.
– Видите? – спросил Имри.
– Что на счёт глушителей? – Такер поводил большим пальцем по нарезкам, которые находились на наружной поверхности ствола «Люггера».
Имри поднял из ящика три светлых цилиндра, передав один из них. «Я гарантирую, что они совместимы с этим стволом».
– Конечно.
Такер накрутил глушитель на «Люггер» и получил ствол длиной почти одиннадцать дюймов[45]. Результат был одновременно и нелепый, и впечатляющий.
– Патроны? Обоймы?
Имри достал их из ящика и положил аккуратно рядом на стол. Он наблюдал, как Такер накручивает глушители на каждый пистолет, зарядил их, взвёл, сделал всё, чтобы стрелять из них. Он не мешал доскональному осмотру, потому что знал, что Такеру не нужны комментарии в таких вопросах, но, всё же, высказал столько слов о мерах предосторожности, сколько смог. При этом он восхищался профессионализмом другого мужчины.
Такер разобрал оружие и сказал: «Сколько?»
– Вы понимаете, что подлинные «Люгеры» Португальской Национальной Гвардии – это коллекционные экспонаты?
– Даже модифицированные под использование глушителей?
– Даже такие.
– Сколько?
– Я заплатил четыреста пятьдесят долларов за каждый пистолет, всего тысячу триста пятьдесят, действующая рыночная цена. – Такер знал, что Имри покупал оружие не у других коллекционеров, а у различных неназываемых источников, возможно, всего лишь за пятьдесят или сто долларов каждый. Он ничего не сказал. Имри был достаточно хорош, чтобы согласиться на такую уступку, которая позволила бы ему заработать столько, сколько он хотел. – Я восстановил их до состояния полной работоспособности, оснастил глушителями, которые подходят как к механике, так и к патронам, тонкая работа, которая занимает не так уж мало времени…
– Сколько? – прервал Такер.
Светящиеся глаза маячили на его лице – вниз на пистолеты, обратно вверх на его лицо, Имри понимал, что Такер спешил, возможно, поэтому немного завысил цену. «Две тысячи двести за все три».
– Две тысячи, – сказал Такер.
– Есть ещё одна проблема – это редкое оружие было изначально подготовлено для другого джентльмена, перед вами. Он собирается забрать их в течение двух дней. Чтобы исполнить этот заказ, я вынужден буду закрыть магазин и находиться на ногах восемнадцать часов в день…
Такер резко остановил тучного мужчину. «Это вряд ли», – сказал он. «Мы оба знаем, что вы всегда просите немного больше, чем требуется. Только лишь поэтому у вас есть скрытая кладовка. Возможно, у вас есть что-то ещё похожее на это, может быть не «Люгеры», но что-то вполне готовое к применению, что можно взять за книжным шкафом».
– На самом деле… – начал Имри.
– Две тысячи.
– Вам нужен чемодан, чтобы забрать их отсюда? – спросил Имри, складывая вместе толстые пальцы.
– Да.
– Две тысячи за пистолеты, двадцать пять долларов за «дипломат».
Такер улыбнулся: «Вы бесподобны».
– Антикварный бизнес испытывает в настоящее время экономический спад, возможно, вы читали об этом в газетах, – сказал Имри. Он развёл руки и поднял ладони вверх, как бы говоря: «Что я могу сделать?»
Такер отсчитал деньги, пока Имри укладывал пистолеты, глушители и патроны в жемчужно-серый «дипломат» с серебристой безупречной ручкой. Он захлопнул его, закрыл и дал Такеру два ключа в обмен на подходящую денежную компенсацию.
– Я думаю, вы будете довольны, – сказал Имри.
– Надеюсь, что так.
