Пропавшие девушки - Лиза Реган
Тут Джози ощутила укол узнавания.
— На момент исчезновения у Джун были темные волосы и куча пирсинга на лице, — сказала она. — В бровях и в носу, правильно?
— Да. Точно. Дирк этого всего терпеть не мог, но мамаша ей что угодно позволяла.
Из глубин памяти поднялось воспоминание. Упоминание о листовках, вот что его разбудило. Джози уже видела лицо Джун: она была старше, чем на фотографиях с холодильника Дирка, лицо в пирсинге, и все же это была одна и та же девочка. Джози тогда спросила шефа, отчего полиция не помогает в поисках, а шеф ответил, что они уже бросили на эти поиски столько сил, сколько могли, однако, по его личному мнению, девочка, скорее всего, вернулась в Филадельфию, к прежней компании. А в Филадельфии своя полиция есть. Джози приняла объяснение как должное. У нее не было причин сомневаться или раскапывать подробности. Из Дентона, бывало, сбегали: проблемные подростки, подростки, у которых дома был ад кромешный, подростки, пристрастившиеся к наркотикам. Родня пыталась вернуть этих детей в лоно семьи, однако пыталась, скажем так, вполсилы. До побега подросток успевал так накуролесить, что его исчезновение приносило семье лишь облегчение. Печально, но факт — по работе Джози знала массу таких случаев.
Но исчезновение Джун Спенсер не укладывалось в привычные рамки, по крайней мере теперь, когда Джози знала подробности. Исчезновение Джун сочли побегом по одной-единственной причине: из-за богатой на беды биографии девочки. Однако, побывав у Дирка Спенсера — на выселках, как говаривали в Дентоне, — она убедилась, что Джун не могла просто так взять и уйти. На много миль вокруг тянулись леса. Если девочка и ушла, то точно зная куда, и не одна. Возможно, решив убежать, она просто пошла по горной дороге в одиночестве, а потом ее подобрал какой-нибудь водитель, но так или иначе, убежать из дома Дирка в одиночку, пешком, она никак не могла. Допустим, ее подвезли, но добралась ли она туда, куда стремилась, или нет — это уже другой вопрос. Джози понимала, почему Дирк не прекращает поисков.
— Дирк часто ездит в Филадельфию? — спросила Джози.
— Почти никогда. Он терпеть не может Филадельфию.
— У него есть там какие-нибудь постоянные знакомства?
— Кроме сестры? Нет.
— Возможно, какой-нибудь старый друг, который подался в банду?
Соланж округлила глаза и указала на телевизор:
— Ах да, конечно. По телевизору же говорили, что эти, в машине, были бандиты. А из какой банды?
— Из «Двадцать третьей», — ответила Джози. — Латиносы.
Соланж поразилась еще больше, хотя больше было уже некуда.
— Я понятия не имела, что у Дирка есть друзья в Филадельфии, тем более бандиты! Вы его, э-э, видели?
Джози кивнула; она понимала, к чему клонит Соланж.
— Он такой, ну, ботан. Не как эти крутые парни, понимаете? У него все книги, да театр, да история искусств.
Джози вспомнила книжные полки по стенам Дирковой гостиной.
— Да, я заметила.
— Он, наверное, даже стрелять и то не умеет.
Тем утром он и в самом деле был безоружен. И единственный из всех ехавших в машине пристегнулся. Он был не такой, как остальные парни. Они заехали за ним домой. Он сел в машину сам, без принуждения. Но он был не такой.
За прошедший день Джози узнала немало. Но картинка никак не складывалась.
ГЛАВА 10
Девочка пришла в себя. Вокруг была кромешная тьма. Девочка лежала неподвижно, чувствуя нарастающий ужас. Она моргнула раз, другой, чтобы убедиться, что глаза у нее открыты. Да, открыты. Но темнота — хоть глаз выколи. Может, это был сон? Человек в лесу. Его рука, зажимающая ее рот. Человек тащит ее все глубже в лес. Потом она вспомнила самое страшное — его рука нажала сильнее, перекрыв нос и рот, лишив ее воздуха, и держала, пока легкие не вспыхнули от боли, а мир вокруг поблек.
А теперь вот так. Темнота, да такая, что собственную руку не разглядеть. Это не ночной кошмар. Ее похитили.
Судя по ощущениям, ложем ей служила земля, камни и ветки. Она зашарила вокруг себя руками в поисках чего-то — хоть чего-то! — знакомого, но под пальцами была только земля. Сырой воздух был пропитан отвратительным запахом. Неужели меня похоронили заживо, подумала она. Нет, ответила она себе и встала на неверных ногах. Вокруг было слишком просторно; она могла перемещаться — значит, она не будет сидеть на месте. Она лихорадочно шарила руками в попытке нащупать стены и выход, но натыкалась лишь на холодный склизкий камень. Куда ни повернись, камни эхом отражали ее собственные всхлипы. Она вытерла нос подолом рубашки и снова пошла в темноте, лихорадочно нашаривая стены своей камеры и ощупывая кирпичную кладку. Наконец она уверилась, что выхода нет.
— Эй! — крикнула она в непроницаемую глухую тьму. Но не услышала даже эха.
Она заставила себя успокоиться и дышать медленно и глубоко, чтобы замедлить бег разошедшегося сердца, а сама тем временем методично ощупывала каждый дюйм, пока наконец не ощутила под пальцами что-то деревянное. Дверь. Она толкнула ее изо всех сил, но дверь была тяжелая и не шелохнулась. Вдавливая пальцы в промежуток между дверью и косяком, она ощупала края двери, пытаясь разглядеть хоть луч света. Ни щели, ни ручки, ни замка. Она застучала кулачками по двери, и стучала до тех пор, пока кости не запылали огнем, а она кричала и кричала до тех пор, пока не сорвала горло и не охрипла.
Но никто не пришел.
Она упала на пол и сжалась в комочек. Воздух вокруг был все холодней. Она подтянула колени к груди, укрыла их юбкой, сунула кисти рук под рубашку и обхватила свое дрожащее тело.
— Помогите, — зашептала она, раскачиваясь взад и вперед. — Я хочу домой.
ГЛАВА 11
Джози хотелось выпить еще, но она устояла против соблазна и ушла из ресторана, ничего больше не заказав. Рассказ об ужасном детстве Джун пробудил ее собственных демонов — черных бесформенных призраков, которые спали, если их не тревожить, но проснувшись, грозили ее задушить. Слишком многое случилось в этот день, слишком многое было сказано. Демоны пробудились, и она чувствовала, как они вьются вокруг, увлекая ее за собой, словно предательское течение, которое волочет пловца прочь от берега в бездонные черные воды. С трудом переставляя ноги, она побрела к машине.
После этой перестрелки на федеральном шоссе Люк будет работать до поздней
