Домохозяйка - Фрида МакФадден
— Окей, Милли, спасибо. Я высоко ценю твой тяжелый труд.
Ну хотя бы кто-то его ценит.
Приступая к уборке, я вспоминаю фотографию Эндрю и Нины на каминной полке, когда они еще только встречались, до брака, до того, как у них появилась Сесилия. Они выглядят такими молодыми и счастливыми вместе. Без сомнения, Эндрю по-прежнему без ума от Нины, но что-то изменилось. Я это чувствую. Нина не та, какой была раньше.
Впрочем, это не важно. Не моего ума дело.
8
Нина, похоже, выкинула на пол кухни половину содержимого холодильника, так что мне сегодня предстоит бежать в магазин за продуктами. Поскольку, судя по всему, мне также придется готовить для хозяев, я выбираю немного свежего мяса и приправ, которые сгодятся для приготовления нескольких блюд. Нина загрузила свою кредитную карту на мой телефон. Все, что я куплю, будет автоматически списано с их счета.
В тюрьме выбор блюд был не слишком захватывающим. Меню все время повторялось: курица, гамбургеры, хот-доги, лазанья, буррито и загадочная рыбная котлета, от которой меня постоянно тошнило. На гарнир были овощи, которые уваривались до состояния атомного распада. Я часто фантазировала о том, чтó буду есть, когда выйду на свободу, но при моем бюджете выбор был ненамного лучше. Я могла покупать что-то лишь на распродаже, а когда переселилась жить в свою машину, пришлось ограничивать себя еще больше.
Совсем другое дело закупки для Уинчестеров. Я выбираю самые лучшие куски говядины. Посмотрю на YouTube, как и что из нее готовить. Было время, я жарила стейки для отца, но оно давно прошло. Если запастись дорогими ингредиентами, то что бы я ни сотворила, все равно получится вкусно.
Когда я возвращаюсь к особняку Уинчестеров, багажник моей машины заполнен четырьмя набитыми до отказа огромными пакетами. Автомобили Нины и Эндрю занимают оба места в гараже, а парковаться на подъездной дорожке Нина мне запретила, поэтому приходится оставлять машину на улице. Пыхчу, вытаскивая пакеты из багажника, но в этот момент из соседнего дома выходит Энцо с каким-то устрашающего вида садовым инструментом в руке.
Энцо видит мои усилия и после мгновения неуверенности подходит к машине и насупливается.
— Я сделать, — говорит он со своим фирменным акцентом.
Я собираюсь поднять один из пакетов, но он своими огромными руками сгребает все четыре и несет ко входу в дом. Кивает на дверь, терпеливо ожидая, когда я ее открою. Я делаю это как можно быстрее, учитывая, что он держит на руках груз примерно в восемьдесят фунтов[4]. Энцо топает ботинками по коврику у двери, затем относит пакеты в кухню и ставит на кухонный прилавок.
— Gracias, — говорю.
Его губы кривятся.
— Нет. Grazie.
— Grazie, — повторяю я.
Энцо ненадолго задерживается на кухне. Брови его сведены вместе. Опять замечаю, как он красив — на некий мрачный и пугающий манер. На руках виднеются частично прикрытые футболкой татуировки, на правом бицепсе я различаю имя «Антония», вписанное в сердце. Эти мускулистые руки могли бы убить меня, и их владелец даже не вспотел бы, — разумеется, если бы ему пришло такое в голову. Но у меня совсем нет ощущения, что он способен причинить мне вред. Наоборот, он, похоже, беспокоится за меня.
Вспоминаю слово, которое он прошипел мне вчера, перед тем как вмешалась Нина. Pericolo. «Опасность». Что он хотел сказать? Думает, что я здесь в опасности?
Может, стоит скачать приложение-переводчик на телефон. Энцо мог бы печатать, чтó он хочет сказать, а…
Шум наверху прерывает течение моих мыслей. Энцо втягивает в себя воздух.
— Я пойти, — говорит он, разворачивается на каблуках и шагает обратно к двери.
— Но… — Я спешу за ним, однако он гораздо быстрее меня. Выскакивает из входной двери, когда я еще не покинула кухню.
Я на секунду задерживаюсь в гостиной, не зная, что делать — идти на кухню раскладывать продукты или бежать за Энцо. Решение принимается за меня, когда Нина, одетая в белый брючный костюм, сходит по лестнице в гостиную. Не думаю, что когда-либо видела ее в чем-то, кроме белого, — этот цвет, безусловно, очень идет к ее волосам, но мысль о том, как сохранять всю эту белизну незапятнанной, попросту сводит меня с ума, ведь стирку теперь, конечно, тоже взвалят на меня. Делаю себе заметку: в следующий раз, когда пойду в супермаркет, купить побольше отбеливателя.
Нина видит меня посреди гостиной, и ее брови взлетают куда-то под волосы:
— Милли?
Я натужно улыбаюсь:
— Да?
— Я слышала голоса здесь внизу. У тебя были гости?
— Нет, никого не было.
— Ты не должна приглашать в наш дом посторонних. — Она хмурится. — Если ты хочешь, чтобы к тебе пришли гости, ты должна спросить разрешения и дать нам знать минимум за два дня. И я бы попросила тебя принимать их у себя в комнате.
— Да это был всего лишь тот парень — ландшафтный дизайнер, — объясняю я. — Помог мне занести продукты в дом. Вот и все.
Я думала, что мое объяснение успокоит Нину, но ее глаза, наоборот, сужаются еще больше. Веко на правом подергивается.
— Ландшафтный дизайнер? Энцо? Он был здесь?
— Угу. — Я тру себе затылок. — Вот, значит, как его зовут? Я не знала. Он только занес пакеты внутрь.
Нина вглядывается в мое лицо, словно хочет раскусить, не вру ли я.
— Я не желаю видеть его в доме. Никогда больше! Он вечно весь в грязи. Я слишком тяжело работаю, чтобы содержать дом в чистоте.
Даже не знаю, что на это сказать. Энцо вообще-то вытер ноги при входе, так что он совсем не наследил здесь. А тот бардак, что царил в доме вчера, когда я впервые вошла в этот дом, — таков, значит, результат усилий Нины по поддержанию чистоты?
— Ты меня поняла, Милли? — настаивает она.
— Да, — быстро отвечаю я. — Поняла.
Она окидывает меня взглядом, от которого мне становится очень не по себе. Я переминаюсь с ноги на ногу.
— Кстати, почему ты больше не носишь очки?
Мои пальцы сами собой дергаются к лицу. Зачем я только напялила те дурацкие очки на интервью? Не стоило это делать. И не стоило лгать, когда она спросила про них вчера.
— Э-э…
Нина выгибает бровь:
— Я была в ванной на чердаке и нигде не увидела раствора для контактных линз. Я не собиралась разнюхивать, мне только хотелось удостовериться, что у тебя нет проблем со зрением, на случай если тебе будет необходимо отвезти куда-нибудь моего ребенка.
— Да, конечно… — Я вытираю
