Лесли Уоллер - Войны мафии
– Спасибо, – сказала она.
– Эй, удели внимание личности, добровольно слопавшей полную ложку пюре.
Когда Эйлин в восемь тридцать перешагнула порог офиса, зазвонил телефон.
– Эйлин! – воскликнула Ленора. – Слава Богу. Где Винс?
Эйлин опустилась в свое кресло и задумалась. Всю эту неделю она словно ступала по горячим угольям. Она не могла позволить себе ложный шаг, особенно по отношению к жене человека, которого завтра должны взять под стражу.
– Первый раз на моей памяти вы проявляете беспокойство по такому поводу.
– Кто беспокоится? Его ищет Чио Итало. Старый слизняк разбудил меня сегодня, чтобы узнать, где Винс. Эйлин, у Винса какие-то новые неприятности?
– Кроме того, что он сидит на МегаМАО? Думаю, нет.
– Ну и прекрасно. Извините, что побеспокоила. Как дела у вас с Базом?
– Все лучше и лучше. Вы знаете... – Она запнулась, но все-таки решилась: – Знаете, чем занят мой идиот? Лечит вашего.
– То есть заставляет его мучиться?
– В какой-то степени.
– Бедняжка, – довольным тоном произнесла Ленора. Она немного помолчала. – Что заставляет его возиться с человеком, который едва не выжег его жизнь дотла?
Теперь замолчали обе.
– Вы знаете База только последние год или два. Когда он учился в колледже, он был самым большим альтруистом на курсе. Думаю, это из сострадания. А потом... Знаете, люди меняются.
– Он погнался за деньгами...
– ...а я помогла ему спрятать альтруизм в чулан, – добавила Эйлин. – А потом он, как вы говорите, выгорел дотла. Но теперь все иначе. Я думаю, он очень хочет помочь Винсу.
– Как все мы, – промурлыкала Ленора. – Когда его посадят?
– Завтра.
– Ха! – завопила Ленора. – Я!.. уже!.. не могу!.. дождаться!..
* * *В девять утра Уинфилд пришла в офис и нашла у себя на столе записку – Леона Кэйн просила срочно позвонить ей в окружную прокуратуру. Уинфилд взяла записку и пошла в кабинет к Эйлин.
Эйлин сосредоточенно крутила ручку настройки телевизора. На экране замелькал бессвязный набор кадров на тему «Холокоста трех штатов», как окрестили проблему Плам-Айленда газетчики. Занятая своими мыслями. Уинфилд едва обратила внимание на репортаж. Миловидная женщина улыбалась в камеру:
– Гранаты, бомбы и другие снаряды с начинкой из антракса представляют серьезную проблему. Самое экономичное решение – сосредоточить их на каком-то ограниченном пространстве вроде Плам-Айленда. Установлено, что контейнеры были захоронены...
– Что это у вас? – спросила Эйлин, потянувшись за запиской.
– Я хотела поговорить с вашего телефона.
Эйлин молча пододвинула к ней телефон. По стечению обстоятельств, у Леоны Кэйн было занято не меньше пяти минут подряд. Наконец Уинфилд дозвонилась.
– Ричардс? Где, черт побери, дядюшка Винс?
Уинфилд скорчила гримасу.
– Твой дядюшка Винс или мой?
– Кончай острить. Где он?
Уинфилд немного отодвинула трубку от уха, чтобы Эйлин слышала разговор. Но возмущенный рев Леоны Кэйн был превосходно различим и без того.
Эйлин нацарапала на листке: «Чио тоже его ищет».
– Твои ребята держали его под наблюдением.
– А как же. Говорят, что потеряли, его вчера. Врут, конечно. Им потребовалось дня два, чтобы сообразить, что он их надул. Что теперь?
– Что теперь? Меня только что спросила об этом Эйлин Хигарти. Что-что теперь, Кэйн? Я должна была бегать за ним по пятам?
Леона Кэйн помолчала.
– Это была твоя затея, Ричардс. Я была достаточно тупой, чтобы сказать – тащи доказательства, остальное – мое дело. О'кей. Теперь это действительно мое дело. И не заставляй меня об этом жалеть.
Уинфилд подняла брови, глядя на Эйлин.
– Ты что, собираешься накрыть его зенитным огнем?
– Когда выяснится, что мои ребята не могут предъявить ему повестку, – все может быть.
– Не могу обещать твердо, но, скажем, сегодня попозже я постараюсь его найти.
– Мне нужно всего пятнадцать минут, Ричардс. В каком бы логове он ни спрятался, позвони мне – и через пятнадцать минут мои ребята будут на месте.
– Кэйн, ты умеешь производить впечатление. Ты не хочешь перевести распределительный щит в своей конторе на ручное управление?
– Ричардс, когда ты в следующий раз появишься у меня, я... разобью об твою голову свой горшок с лилией!
Уинфилд изучающе смотрела на свою начальницу.
– Он все еще отсиживается у База в клинике? Эйлин кивнула.
– Он выздоравливает. Но пока идет только четвертый день детоксикации.
– Что говорит Баз?
– То же, что и другие доктора: дайте ему еще немного времени.
– Его ищет. Леона. Его ищет Итало. Судьба Винса в наших руках.
– Уинфилд... – Эйлин замолчала. – Вы знаете, как я к вам отношусь. Без вас это дело погибло бы. Но иногда я теряюсь. Вы только что практически пообещали Леоне Кэйн выследить вашего собственного дядю.
– Думаю, вас не особенно удивит, если я позабочусь, чтобы Винс остался на свободе?
– Очень удивит.
– Винс для меня – отвлекающий маневр.
– А настоящая цель?
Уинфилд вместо ответа снова придвинула к себе телефон.
– Керри, дорогой, – начала она, услышав голос Кевина. – Ты не поверишь, что я сейчас узнала про Винса. Но поклянись, что ты ни слова не скажешь Чио Итало.
Глава 81
Бакстер Чой нанял в Брук-Хэвене самолет «Три-Пэйс». Это не лучшая модель для длительных перелетов, но все же можно было рассчитывать, что при разумном к нему отношении маленький самолет доставит их на Бимини.
Если Никки появится наконец в условленном месте.
В это время года в воскресную ночь найти самолет было довольно сложно. Но эта проблема была решена. А Никки не объявлялся.
Чой с трудом подавил желание смотаться в Ориент-Пойнт и поискать Никки или хотя бы выяснить, что произошло. На распределительных пунктах вдоль побережья Никки не появился, это Бакстер выяснил по телефону. Чой, естественно, оставил своих людей на посту, а сам решил дожидаться в аэропорту.
Они с хакером благополучно завершили свое задание, убедились, что «тинкмэн» установлен нормально, и даже ввели для проверки пару нейтральных команд. Потом он скормил Мервину одну капсулу МегаМАО – в полночь, и еще одну – в пять утра, и теперь хакер мирно спал на скамейке в зале ожидания с блаженной улыбкой на лице.
К семи тридцати утра, когда появился пилот со своим завтраком в картонной коробке, Чою еще труднее было удерживать себя от необдуманных поступков.
– Фу-у! – Пилот обмахнул лицо сложенной газетой. Он был как две капли воды похож на другого пилота, услугами которого Чой уже пользовался в прошлом. Но сколько пилотов-китайцев может быть в Брук-Хэвене?
– Ну и суматоха, верно?
Чой оглянулся – в зале ожидания не было ни души.
– Суматоха? – с недоумением переспросил он.
Пилот утвердительно кивнул.
– Ну да. Прошлой ночью кто-то пытался сгрузить контрабанду с гидроплана. Его ждали ребята на моторке. И все они угодили в засаду. Одного убили. Другой под стражей, третий исчез. Но дело не в том. Оказывается, Плам-Айленд...
– Минутку, – перебил Чой. – Как долго вы можете придержать «Три-Пэйс» для меня?
– Никто по нему пока не плачет. Как насчет полудня?
– Годится.
Чой встряхнул хакера и повел его к машине.
– Д-дай мне... – Он не мог вспомнить, что ему нужно. – Дай мне... ох...
– Поспать? Пожалуйста. Устраивайтесь на заднем сиденье.
– Куда мы?..
– На свежий воздух.
– М-м. Обожаю свежий воздух.
* * *– Как только что-нибудь узнаю, сразу вам сообщу, – пообещал один из нью-йоркских служащих. Шан выключил радиотелефон и вышел на веранду.
Сумерки рано опустились на поселение, обнесенное оградой. Шан ничего не говорил Николь, когда два дня назад Никки улетел в Нью-Йорк, – незачем тревожить ее понапрасну. Это не в первый раз. Но теперь, к ночи воскресенья, и без слов стало ясно, что и сам Шан не находит себе места от тревоги – если не из-за Никки, то из-за каких-то связанных с ним проблем. Тревога Николь питалась проявлениями беспокойства со стороны Шана, а Банни, в свою очередь, заразилась от Николь. Обе женщины плохо спали. Но когда они встали на рассвете, оказалось, что Шан вообще не ложился.
– Я никогда не сую нос в мужские дела, – сказала Шану Николь, потягивая зеленый чай. – Не вспомню даже, когда мне случалось последний раз задавать тебе вопросы. Но ты должен видеть, что мне очень неспокойно. Я имела глупость позволить Банни заметить мое состояние.
– Да, – согласился Шан. – Это было глупо.
Николь подслушивала разговоры Шана по телефону и поэтому знала уже, что он связался со всеми, с кем только можно было, чтобы найти объяснение молчанию из Нью-Йорка. В перерывах между звонками он смотрел по телевизору репортаж о происшествии на Плам-Айленде. Николь подумала, что Шан ишет, чем занять свои мысли. Сама она терялась в догадках – откуда у мужа такой интерес к заурядной репортерской сенсации? То, что правительства многих стран погрязли в убийственной лжи, вовсе не новость.
