Лесли Уоллер - Войны мафии
– Сенатор, не могли бы вы описать нашим слушателям...
– Хаос. Запустение. Отвращение в глазах Господних. Жупел ужасной смерти над почти тридцатью миллионами мужчин, женщин и детей, живущих в тени Плам-Айленда. Я могу завери...
– Простите, сенатор, мы не можем допустить, что...
– ...тысячи ржавеющих канистр, – произнес в камеру Кохен.
– Эта морда!.. – завопил Кевин-Керри.
– Кто?
– Ублюдок, который достал Ке... – Он запнулся. – Доставил нам столько неприятностей в Вестчестере и вообще.
– ...хотите сказать, они просто плавали в бухте?.. – спросил кто-то Кохена. Он стоял, высокий, с двухдневной щетиной на подбородке, железные очертания челюсти начали смягчаться. Пожалуй, когда-нибудь он будет напоминать скорее Гэбби Хэйеса. Струйка крови сочилась из его виска и стекала по щеке.
– Рыбаки постоянно вытаскивали их и бросали назад, в воду. Не думаю, чтобы они догадывались о содержимом канистр.
– А это был...
– Вирус сибирской язвы, – бросил Кохен.
– Сибирской язвы! – Журналистка открыла рот от удивления, но тут же справилась с собой. – Полученное нами только что из Белого дома специальное постановление президента...
– ...Жизнь сорока миллионов американцев, находившаяся под угрозой и спасенная благодаря безоговорочной преданности своему долгу и выдающемуся мужеству нашего главного оплота борьбы с преступностью, Федерального бюро расследований, при содействии и участии береговой охраны США. Я хотел бы...
– Куча дерьма. – Кевин дрожащими пальцами потянулся к выключателю. Он взглянул на часы.
– Дядя Чарли опаздывает.
– Дорожные пробки. – Уинфилд села напротив него и осторожно скрестила нош с длинными икрами. – Хотелось бы мне знать, откуда там взялось ФБР.
– Этого мы не узнаем.
Она пожала плечами.
– Мне хватает собственных проблем. Взять хотя бы Винса.
– Проблема в том, чтобы усадить его за решетку?
– Да нет. Юристы из моей конторы узнали, что он сидит на МегаМАО.
– Винс? Трудно поверить.
– Все симптомы налицо. Это плохо само по себе, но на этой неделе он предстанет перед судом. Господи, он сейчас не в таком состоянии, чтобы оказаться лицом к лицу с копами, окружным прокурором, судьями и так далее. У него крыша поехала, Керри. Он слышит голоса и так далее.
Кевин долго сидел молча, рассеянно уставившись на крышку стола.
– Зачем ты мне это сказала? – произнес он наконец.
– Да я же все тебе рассказываю. – Она подалась вперед, придвинув к нему свое лицо. – Я в ужасе от того, что происходит. Винс в обычном состоянии, под защитой пятой поправки, лучших адвокатов и собственной смекалки, – это одно. Но сейчас – другое дело. В таком разболтанном состоянии он будет худшим свидетелем против самого себя. – Ее голос упал. – Керри, это уже не тот Винс, что раньше. У меня на всю жизнь останется пятно на совести, если я позволю посадить в тюрьму больного человека. Семья мне этого никогда не простит.
Его улыбка вспыхнула – и сразу же погасла.
– Ну, ты не можешь похвастаться особой популярностью и сейчас.
– Я всегда знала, что из-за моей работы у меня будут проблемы с семьей. Я уже спрашивала свою начальницу, нельзя ли убрать Винса из процесса под предлогом временной некомпетентности. Из него такое сыплется, что мне и слышать не хочется. – Она видела, что полностью завладела вниманием Кевина. – Видишь, в какой я ловушке. Я даже не могу предостеречь его.
Слова «Но кто-то другой может» невысказанными повисли в воздухе. Уинфилд откинулась на спинку стула и заново скрестила ноги. Потом щелкнула клавишей телевизора.
– ...в основном болезни травоядных, овец, лошадей, коров, – говорила какая-то женщина. В камеру тупо уставилось стадо кудрявых овец. – Очень редкий в природе, антракс передается через кожу и шерсть животных. Споры антракса удивительно живучи и могут выводить целые поколения в почве. Антракс передается также от одного инфицированного человека к другому. Существуют четыре формы... – Уинфилд выключила телевизор.
– Приятного аппетита к завтраку... О, это мне кое-что напомнило. Пообедаем вместе? Я нашла отличное место на Первой авеню. Как насчет котлет из барашка?
– О... – Он ухмыльнулся. – Буду к восьми.
Уинфилд наградила его еще одним поцелуем, вышла и, миновав две двери, нырнула в третью – дверь бывшего кабинета Энди Рейда. Она громко хлопнула дверью, потом тихонько ее приоткрыла. Внизу выла и всхлипывала сирена, как человек, прочищающий горло. Лотом все стихло.
– Потому что она думала, что я Керри, вот почему. – Слова Кевина были едва различимы, но потом он раздраженно повысил голос: – Чио, очень важно, чтобы ты вывел Винса из... – Дверь в его кабинет захлопнуло сквозняком, и Уинфилд больше ничего не слышала.
Она подошла к окну и посмотрела на раскинувшийся внизу город. Первая, самая легкая часть работы выполнена успешно. Надуть Кевина было совсем несложно, используя его же уловку. Теперь следующий этап, требующий точности во времени к изрядной доли удачи. Она почувствовала, что кто-то смотрит на нее сзади, и оглянулась. В дверном проеме стоял Чарли Ричардс.
– Что ты высматриваешь, детка?
– Заговоры. Что слышно насчет выборов в правление?
– Заговоры – не слишком подробный ответ.
– Еще рано для подробного ответа.
– Ну, тогда насчет проблем Товарищества – на устах моих печать. Я готов к любым поворотам.
– Как это? Кандидатур всего шесть, и ты в списке.
– Меня топят писаки. Ты не представляешь, какую кампанию они затеяли против меня.
– Может, настало время посадить на цепь Имоджин Рэсп?
Чарли посмотрел на нее:
– Как ты себе это представляешь?
– Я слышала кое-что о ее личной жизни...
– Избавь меня от подробностей.
– Галахад не шантажирует порнокоролев?
Он задержался с ответом, потом задумчиво произнес:
– Я иногда спрашиваю себя, что именно должен делать Галахад, чтобы Америка стала лучше.
– Никому не нужна улучшенная Америка.
– Мне, – возразил Чарли. – Мое наследство – и твое тоже – семья, направившая всю свою энергию на обкрадывание Америки. Нам придется заплатить по счетам, Уинфилд.
Они замолчали. Уинфилд подумала, что отец удивительно точно высказался за них обоих. Но она не должна была перекладывать на его плечи то, что затеяла.
– Папа, парень у тебя в конторе...
– Ты так загадочно обозначила Керри?
– Это Кевин. Очень важно, чтобы ты не подал виду, что знаешь.
– Для тебя важно?
– Да. Очень.
– Почему?
– Заговор.
Чарли скорчил гримасу. По-новому худые щеки подчеркивали изящество костной структуры лица. За прошедший год, подумала Уинфилд, отец стал полностью другим человеком. В прошлом можно было, не стесняясь, править за спиной рулевого. Но теперь мысль о том, что она действует за спиной Эль Профессоре, наполнила ее чувством вины.
– Пап?
– О'кей. Пусть будет Керри. – Чарли покачал головой. – Уинфилд... Ты действительно...
– Что?
– Слишком умная.
Глава 79
Итало Риччи поставил телефон на подставку и сел за свой старый дубовый стол, время от времени посматривая на это серебристо-серое орудие пытки с ненавистью и страхом. Почему он не может швырнуть maladetta machinetta[93] об стену и выбросить обломки в мусорный ящик? Почему он позволяет телефону править своей жизнью, не принося никаких новостей, кроме очередных несчастий? Звонил ли он хоть раз в жизни, чтобы порадовать хозяина?
Цветной монитор был включен в режиме TV. Шла утренняя программа новостей. Стадо коров щипало траву у подножия гор, силуэтом напомнивших Итало Калабрию.
– ...в основном в виде злокачественной пустулы, – говорила диктор. – В этой форме она имеет вид карбункула. Другие симптомы: головная боль, тошнота, рвота, боли в руках и ногах, лихорадка. Если язвы не на голове и шее, лечение возможно. – Объектив приблизился к одной из коров, круглые глаза животного приобрели опасный блеск. Во второй форме антракс не локализуется. Вместо этого...
Итало пробормотал проклятие и переключил монитор на компьютер. Он поставил свой личный диск. Только он один знал двойной пароль доступа, который менял через неравномерные промежутки времени.
Итало посмотрел на экран погасшим взглядом и снова пододвинул к себе телефон. Сначала он набрал домашний номер Винса. После четвертого сигнала трубку сняла Ленора.
– Нет, Чио, purtroppo[94]. Я давно не виделась с ним.
– Как давно? – требовательно поинтересовался Итало.
– Неделю? – с сомнением произнесла Ленора. – Что-то около того. С ним все в порядке?
Среди жен нипоти Ленора нравилась Итало больше всех. Она была не только красавицей в лучших итальянских традициях, но еще и почтительной и приветливой девочкой, по крайней мере, по отношению к нему. Наверное, не так уж весело быть женой Винса, но Ленора не жаловалась и подарила Винсу сына. С точки зрения Итало, если женщина декоративна, почтительна и плодовита, она выполнила все, что пожелал от нее Господь.
