Стюарт Вудс - Лос Анжелес Таймс
Поскольку концовка, включающая название, список действующих лиц, исполнителей и участников, еще не была смонтирована, фильм просто закончился финальной сценой.
— Мне нравится, — зааплодировала женщина. — Мне очень нравится. Но мы уже составили программу фестиваля.
— Уверен, вы могли бы втиснуть нас в какой-нибудь промежуток, — попросил Винни. — Послушайте, здесь же доморощенный нью-йоркский продукт, да еще созданный студентами школы — студии при нью-йоркском университете. Фильм может стать хитом сезона. И через пару месяцев вы сами удивитесь, как умно поступили, включив его в программу нью-йоркского фестиваля.
— Вы уверены, что завершите картину к этому времени?
— Непременно, — ответил Винни. Он очень на это надеялся.
— Вот что я вам скажу. У нас в плане на второй вечер фестиваля намечена одна английская кинокартина. Я подвину ее так, чтобы пропустить вашу вперед.
— Пусть наша будет второй, — сказал Винни. — Все захотят пойти на английский фильм. А мы останемся на десерт.
Она протянула ему руку. — Договорились.
Винни глубоко вздохнул и набрал номер телефона. — Офис мистера Голдмэна, — послышался в трубке деловой женский голос.
— Алло, это Майкл Винсент. Если вас не затруднит, могу я переговорить с Лео?
— Мистер Винсент, а он вас знает?
— А откуда же у меня его номер телефона, — рассмеялся Майкл.
— Минуточку.
Ждать пришлось довольно долго, но, в конце концов, в трубке раздался мужской голос. — Лео Голдмэн слушает.
— Это Майкл Винсент. Как дела? Господи, вспомнит ли он?
— А, друг Барбары! Чем могу быть полезен?
— Вы не собираетесь в Нью-Йорк на кинофестиваль?
— Я собираюсь на открытие, а затем улетаю в Лондон.
— У меня готов фильм. Он будет демонстрироваться во второй вечер фестиваля.
— Доставьте мне ленту в наш в кинозал — в здание студии Центурион, что на Пятой авеню. Сейчас посмотрю…
Винни слышал шелест перелистываемых страниц.
— В три часа дня в день открытия.
— Хорошо.
— Тогда, до встречи. Голдмэн повесил трубку.
Винни тоже повесил трубку и перевел дыхание. И неожиданно расхохотался. «Просмотр с самим Лео Голдмэном»! закричал он от радости.
ГЛАВА 10
Весь в испарине Винни сидел в такси. Через десять минут он должен был встретиться с Лео Голдмэном, а находился в целых сорока кварталах от места встречи. Он рассчитывал, что фильм доставят в офис Центуриона, но так получилось, что ему пришлось сделать это самому. Он вынул носовой платок и вытер лицо. Потом сделал несколько глубоких вдохов, стараясь погрузиться в транс. Но ничего не мог поделать, и отдался на волю провидения.
Он опоздал на десять минут, и когда оказался в офисе Голдмэна, секретарша сказала, что тот ждет в просмотровой комнате. Винни спустился на лифте, вручил киномеханику кассету с фильмом, поправил галстук и вошел в просмотровую комнату.
Лео Голдмэн сидел, сгорбившись, в кресле, дым сигары вился над его головой. Он кивнул Винни, затем нажал на кнопку и сказал: — Давай, Джерри!
Винни едва успел опуститься в кресло, как начался фильм. С полминуты шли титры, и тут затрезвонил телефон. Голдмэн поднял трубку и начал быстро говорить, попутно пыхтя сигарой.
Винни протянул руку и нажал кнопку внутренней связи. — Джерри, будьте добры, остановите ленту и верните ее в начало.
Голдмэн прекратил разговор и положил трубку на место. — Я все видел, — сказал он.
— Лео, — спокойно заметил Винни, — я лишь прошу уделить десять минут вашего личного времени. Если пожелаете позвонить после этого, то ради бога.
Голдмэн взглянул на него с неприязнью, затем обратился к кому-то по телефону со словами: — Я тебе перезвоню. Он разъединился и нажал на кнопку Интеркома. — Джерри, давай!
Фильм закрутился вновь, и Винни изо всех сил старался не смотреть в сторону Голдмэна. Тем более, что он сам еще не видел всю картину целиком.
Спустя десять минут Голдмэн взглянул на часы и поднял трубку.
О, черт! Мелькнуло у Винни в голове, все коту под хвост.
— Бернис, — обратился к кому-то Голдмэн, — придержите на время все звонки.
Винни с облегчением погрузился в большое кресло и с наслаждением стал смотреть дальше.
За время просмотра Голдмэн выкурил еще две сигары, но при этом ни разу не покинул кресло. Он дождался финальной сцены и только после ее окончания, произнес: — У кого права на ленту?
— У корпорации «Городские вечера », — ответил Винни.
— И кто же глава Корпорации?
— Я.
— Стопроцентный пакет акций?
— Совершенно верно.
— Ну, а как насчет ваших инвесторов?
— Они вложили деньги в фильм, а не в Корпорацию.
— Значит, вы вправе совершать сделки без учета чужих интересов?
— Да.
— Кто еще видел этот фильм?
— Никто. Вы первый. Даже директор еще не видел эту пленку, и существует всего два экземпляра. Другая копия предназначена для кинофестиваля.
— Что вы хотите за негатив?
— А что вы можете предложить?
— Я готов дать вам за него два миллиона.
— Нет.
— Вы сумасшедший?
— Лео, завтра вечером фильм будут демонстрировать на нью-йоркском кинофестивале. Через день в Нью-Йорк Таймс появится обзор. С этого момента информация о фильме перестанет быть секретом.
— Ну, хорошо, пусть будет два миллиона с четвертью.
Винни медленно качнул головой. Он держал паузу в расчете на то, чтобы его спросили, сколько же он хочет.
Лео встал. — Ну, что ж, тогда до свидания, — сказал он, направляясь к выходу из зала.
Соображай, приказал себе Винни. Он нажал кнопку Интеркома. — Джерри, будьте добры, смотайте пленку назад.
Голдмэн вышел за дверь. Винни сидел, ожидая, когда киномеханик смотает пленку. Он заставил себя удержаться и не побежать вслед за Голдмэном. Не бери в голову, размышлял он, все увидят фильм завтра вечером.
Голдмэн вернулся, прошел через ряды кресел и уселся около Винни.
— Ну, что ж, сейчас посмотрим, насколько вы умны. Скажите, чего вы хотите, только, конечно, в разумных пределах. Если окажетесь реалистом, мы поладим.
— Я хочу три миллиона долларов наличными, — начал Винни. — Я хочу оговорить для себя лично, не для корпорации, особые условия в виде отдельного контракта. Кроме того, мне нужна гарантия, что на рекламу и раскрутку фильма будет израсходовано восемь миллионов. Мне также нужна гарантия, что фильм будет демонстрироваться не менее, чем в тысяче кинотеатров. И еще я должен быть уверен, что никто не вырежет из кинокартины ни кусочка.
— Я не принимаю никаких особых условий, — сказал Голдмэн.
— Лео, вы получите потрясающую законченную кинокартину всего за треть потраченных на нее денег.
— Она может быть сделана как телевизионная постановка.
— Вряд ли она будет хороша для телевидения.
— Я хочу пригласить вас работать у меня в качестве директора. Я готов предложить годовой оклад в шестьсот тысяч и пятилетний контракт.
— Я не хочу быть директором, а хочу быть продюсером. Мне нужен продюсерский контракт.
— Какого сорта контракт?
— Три четверти миллиона в год, счет на текущие расходы и, помимо этого, триста тысяч на непредвиденные затраты. На разработку проектов еще миллион. И контракт на три года.
— Контракт на три года с возможным продлением еще на два года. А любой бюджет стоимостью более двадцати миллионов вы будете финансировать из любых других источников.
— Договорились. Но у вас будет только тридцать дней для оформления сделки. После этого, я могу предлагать проект кому угодно, но снимать на студии Центурион. Если вас устроит мой вариант, за год я получу полтора миллиона.
— Шесть недель, а не тридцать дней.
— По рукам, — сказал Винни.
Голдмэн снял трубку и нажал какую-то кнопку. — Мюррей, мне срочно нужно выкупить контракт. Цена — три миллиона. Название фильма «Городские вечера». Права на него мы приобретаем от компании с тем же названием. Я сказал «срочно» . Дополнительно подготовьте мне отдельный контракт, предоставляющий десять дополнительных очков Майклу Винсенту. И еще. Мне нужен продюсерский контракт.
Он продиктовал условия, которые только что оговорил с Винни. — Да, вот еще что, — добавил он. — Выпиши мне чек на три миллиона долларов на корпорацию «Городские вечера» и еще один на сто тысяч на имя Майкла Винсенте. И прошу доставить все ко мне в офис не позднее, чем через полчаса. Лео повесил трубку.
— Вы способны составлять подобные контракты за полчаса? — искренне удивился Винни.
Голдмэн махнул рукой. — Это же трафарет. Он внесет цифры и сделает распечатку бумаг на своем компьютере. И все займет у него не более сорока пяти минут. Где негативы?
— В вашей кинобудке, — ответил Винни.
— Майкл, мне нравится ваша манера вести дела. Идем.
Винни последовал за Голдмэном в его офис. Это была квадратная комната размером десять на десять метров. Стены были увешаны полотнами, представляющими собой смесь абстрактной живописи и импрессионизма.
