Николай Стариков - Ваше благородие
— Остальные штаты заполняйте своими выдвиженцами, ответили мне в кадрах, — сказал Николай Михайлович. — Так что со своими замами доводите дело до конца.
— Надо бы назначить Николая Дмитриевича командиром взвода «студебекеров», — предложил Шведов. — Кому как не ему непосредственно работать с шоферами.
Однако Бодров-старший наотрез отказался от должности.
— Я командиром отделения уже побывал, ничего путного из этого не получилось. А тут взвод! Вот механиком — в самый раз.
— Машины нам дадут, а с шоферами — завал, — сказал командир полка. — Па! Придется тебе взяться еще и за подготовку водителей. Подбери себе пару помощников и начинай с сегодняшнего дня.
— Свой «студебекер» я никому не отдам. Когда нужно, сам стану ездить.
Прибыли и представились два командира батальона. Сергей сразу же узнал капитана Лютова, его бывшего командира роты, с которым вместе встретили войну в неизвестном лесу где-то на границе Латвии и Белоруссии.
— Товарищ капитан, — раскрыл объятия Бодров, — рад вас видеть в нашем полку.
— Что-то припоминаю, но столько людей прошло перед глазами!
— Старшего сержанта Бодрова помните? Бандитов искали вместе?
— А, тот, кто на мотоцикле шустрил? Взводом командовал? Как вы в майора, моего командира превратились?
Сергей кратко рассказал о своем боевом пути, командовании ротой, заградотрядом, штрафным батальоном.
— Как у вас судьба сложилась?
— Не повезло. Был ранен в начале сорок второго, длительное лечение через год повторилось. Был командиром батальона в полку по охране тыла, теперь к вам.
— Рад приветствовать боевого командира, профессионала и товарища!
Плешаков Сергей — пограничник, бывший начальник заставы, с первых дней войны на фронте, тоже долгое время провел в госпиталях. Живой ум, остер на язык, худощав, выше среднего роста, он с первых дней в полку снискал к себе уважение. Батальон боготворил его.
Через десять дней после получения приказа на сформирование полка Бодров подписал приказ № 1, в котором поздравил бойцов и офицеров со столь важным событием, назначил знаменщика и ассистентов, определил время торжественного церемониала — представления полка командованию.
Первое построение полка в полном составе! В начищенных до блеска сапогах, стройные и подтянутые красноармейцы смотрелись не по-фронтовому, сверкали на солнце офицерские погоны. День выдался как на заказ: солнечный, с легким морозцем, тихий. В качестве гостей прибыли начальники войск, штаба, политотдела войск по охране тыла, заместитель начальника политуправления 3-го Украинского фронта. Вместо трибуны подогнали «студебекер», в кабине которого сидели Николай Дмитриевич и фельдшер Наташа Светова.
Сергей подал команду «Под знамя! Смирно!» Знаменщики во главе со Шведовым пронесли знамя вдоль строя. Новенькое красное полотнище с наименованием полка, торжественность момента не оставляли равнодушными собравшихся людей. Вновь не удержался от слез Николай Дмитриевич.
Руководство фронта и войск НКВД поздравило личный состав с началом боевого пути отдельного мотострелкового полка оперативного назначения. Затем прозвучала команда «К торжественному маршу…», которая во фронтовых условиях слышится довольно редко. Чеканя шаг, Бодров прошел впереди знаменщиков мимо трибуны, свернул круто вправо, встал на трибуне радом с начальником штаба. Находясь в строю, в движении, подавлял эмоции, сейчас же он с бешено колотившимся сердцем едва мог сдержаться от слез.
— Крепись! — подсказал Николай Михайлович. — У вас сегодня будет еще много поводов для слез, а командиру не положено расстраиваться. Он должен быть несгибаемым, как штык.
После прохождения полка торжественным маршем генерал подошел к кабине «студебекера», позвал шофера, подал ему руку.
— Спасибо за сына! Я на твоем месте тоже прослезился бы, — сказал он, увидев покрасневшие глаза сержанта.
Состоялся праздничный обед, вспомнили приказ Хрулева. По торжественному случаю с разрешения начальника войск превысили норму к большому неудовольствию Боткина.
Сергей, как именинник и хозяин застолья, постоянно находился рядом с генералом. Когда тот собрался уезжать, спросил:
— Какие есть вопросы?
— Надо бы командиру первого батальона присвоить звание «майор».
— Что за спешка?
— Взводным он был моим командиром роты. Вместе начинали войну, отступали, ловили бандитов. Чувствую себя неловко.
— Пиши представление. А неловкость проявлять негоже. Ты командир отдельного полка да еще начальник оперативного отделения войск НКВД фронта! Я тебе скажу, это величина! Мы тебя включим в военный совет! Не оглядывайся по сторонам.
Талант у тебя есть к военному делу. Это дано не каждому офицеру. Помнишь слова грузинского поэта Шота Руставели из «Витязя в тигровой шкуре»: «Каждый мнит себя стратегом…» Но не каждый имеет соответствующую голову. Чтобы больше я не слышал разговоров о чувстве неловкости.
— Есть!
— Молодость — не помеха в больших делах! Звучит несколько высокопарно, но по сути своей изречение верное, — улыбнулся генерал. — Дел у нас слишком много, не до сантиментов.
Вечером Сергей побывал у Анатолия с Наташей, «в кругу семьи». Хозяйка зажарила щуку, невесть как попавшую в «Рощу».
— Вездесущий Боткин расстарался, — ответила она на восторженное восклицание гостя.
Пока женщина занималась ужином, мужчины углубились в нескончаемые проблемы. Сейчас стоял вопрос о формировании разведывательного отделения полка. У командира и заместителей не было единого мнения по кандидатуре его начальника. Сергей полагал, надо просить штаб войск НКВД 4-го Украинского фронта откомандировать в его подчинение Евтеева, ушедшего туда из «Гидры». Анатолий считал, что дело это долгое, предлагал поручить младшему лейтенанту Лисячко занять ответственную должность.
— У него есть Марина, преданная подруга из местных жителей, — убеждал он. — С ее помощью можно приобрести добровольных помощников, создать бригады содействия в Горобцах и окружающих селах.
— Пусть будет по-твоему. Вызывай, говори, предлагай. В ближайшее время проведем чекистско-войсковые операции в Крынках, Борщевке, Галушках, других хуторах и поселках. Поручи Лисячко организовать разведку в этих населенных пунктах, необходимо знать, у кого есть оружие, а также выявить пособников врага, дезертиров, других преступников, действия членов УПА во время оккупации, их поведение в настоящее время. Подбери ему пару помощников. Лучше будет, если он останется в Горобцах. Обязанности командира взвода возложи на его заместителя. Если справится, присвоим ему очередное звание. В указанных поселках выставь взводные гарнизоны. Задачу эту поручи командирам батальонов.
— Наталья подает сигналы, чтобы разговоры прекратили. Надо выполнить требования жены.
Устим с присущей молодому человеку энергией принялся за дело. Вскоре возле дома купца по вечерам начала собираться молодежь. Один из парней оказался гармонистом, хотя и неважно, но добросовестно наигрывал вальс, танго, фокстрот. Сначала одни девушки, а потом и парни начали принимать участие в танцах.
Марина с Катюшкой, ее неразлучной подругой, — заводилы веселья. Снег не снег, мороз нипочем. Наскучило сидеть по домам, новостей накопилось — куча, не поделиться ими нет сил. Бойцы сначала робко, но потом активнее приглашали девушек на танец. Поселок давно уже не слышал веселья, смеха.
Через несколько дней Лисячко уже знал: к тетке Дуньке приехал племянник — отпускник с погонами ефрейтора, но на танцы идти отказывается. Этой же ночью «отпускника» задержали патрули, оказался он без документов.
— Ты кто такой? — спросил Лисячко.
— Украинец.
— Я тоже принадлежу к этой нации. А поточнее?
— Дезертир.
— Чего ради? Ведь наступаем!
— Опротивело все.
— Какие строил планы?
— Записаться в УПА и принести Украине больше пользы, чем в Красной Армии.
— Оттуда тоже дезертируешь?
— Если надоест, уйду из УПА.
— Твой путь теперь в штрафную роту.
— Я везучий.
— Не похоже.
На одном из пацанов были замечены немецкие сапоги. При обыске в доме обнаружилось еще шесть пар. Он оказался мародером, орудовавшим на окружавших поселок высотах.
Катюшкина двоюродная сестра жила в соседнем селе Крынки.
— Ты часто ходишь в гости к сестре? — спросил Устим.
— Раз в неделю бываю.
— Среди молодежи есть у тебя подруги?
— Все свои. Вечерами вместе время проводим, когда бываю там.
— С Мариной можете в селе организовать танцы?
— Гармониста там нету.
По распоряжению Шведова в полку отыскали несколько бойцов, умевших играть на гармошках. Шалевич через политотдел войск и политуправление фронта сумел раздобыть четыре инструмента, и вскоре в Крынках, Борщевке, Ястребках возле расположения взводных гарнизонов по вечерам кучковались парни и девушки. С помощью Марины и командиров взводов в селах были выявлены сочувствующие советской власти молодые женщины. После бесед с ними они были определены доверенными лицами. По их наводке к концу января стало возможным задержать четырех уклонистов от службы в армии и двух дезертиров, скрывавшихся в родных стенах.
