Менеджеры халифата - Ирина Владимировна Дегтярева
Обошлись без психотропных препаратов. Хабиб начал довольно охотно сотрудничать после личного обещания Карайылана его не убивать. Показания проверили на полиграфе. Но первое и самое главное, о чем он поведал, позволило Горюнову надеяться на удачное разрешение дела. Речь шла о Юрасове.
Николай после своего побега не успел связаться с Хабибом, и дагестанец даже не догадывался о том, что случилось в России. Курды похитили его вовремя. Хотя про гибель Наргизова он знал, но не от Юрасова.
Рассказал он и о нынешнем местонахождении Байматова. Когда Петр догадался, что у него есть шанс снова и безопасно вступить в контакт с Асланом, он попросил Хабиба связаться с ним по «Телеграм», конечно, контролируя процесс, и сообщить, что Азали чудом выжил в перестрелке, успел сбежать и готов приехать, чтобы помочь.
Аслан передал свой номер телефона, чтобы в Москве, даже если они с Ашрафовым внезапно переедут, Азали смог их отыскать. Также Хабиб по просьбе Горюнова сообщил, что не будет выходить на связь с группой какое-то время, а все полномочия по руководству переадресует Азали.
Карайылан пообещал, что подержит Хабиба в плену до тех пор, пока не получит отмашку из Москвы. Это предполагалось сделать сразу после задержания Байматова и Ко.
Июль 2015 года, г. Москва
Зоров не сидел без дела, его усилиями удалось вычислить общагу, где боевики снимали комнату. Однако по просьбе Горюнова, переданной через Авдаляна, их не трогали. Не обременяли и наблюдением, когда стало очевидно, что взрывать немедленно они не будут…
А самое главное, при попытке перейти границу с Турцией был ликвидирован Юрасов. Он оказал отчаянное сопротивление, ранил пограничника, а сам подорвался на гранате, то ли намеренно, то ли не успев бросить эфку с уже выдернутой чекой. Его сперва ранили в руку, и это могло вызвать заминку, из-за которой гранату он либо вовсе не бросил, либо бросил недалеко. В любом случае, теперь Горюнову его опасаться не стоило. Другое дело, что он унес с собой на тот свет все секреты. Петру было бы о чем его порасспросить.
Узнал Петр о гибели Николая, едва вошел в дом и опустил сумку на галошницу. Тут же раздался телефонный звонок.
– Привет. С прилетом! – весело прозвучал голос Мирона.
– Вот именно, – Горюнов интонационно намекнул на то, что только приехал и хорошо бы ему дать передохнуть, и нехотя добавил. – Спасибо!
– Юрасик твой отдал Богу душу. Или что там бывает у предателей? Эрзац, наверное, – Зоров коротко обрисовал, при каких обстоятельствах все произошло. – Слушай, я поблизости от твоего дома. Можно зайду?
– Соскучился? – Петр посмотрел на Александру, стоящую напротив с Маней на руках. – В гости напрашивается, – шепнул он Саше. Она кивнула.
– Да хотел кое-что обсудить, – загадочно намекнул Мирон.
Заявившись с цветами для Александры и с бутылкой водки для шефа, он с охотой уминал домашние голубцы и кокетничал с хозяйкой.
Про работу Зоров заговорил, когда Александра их оставила одних и ушла к заплакавшей Мане. Мирон пытался подвести Петра к мысли, что именно ему, Зорову, стоит внедриться к Байматову. Ведь они его знают как американского куратора. Его появление не вызовет подозрений.
– Забудь! Хабиб из Ирака однозначно дал Байматову понять, что на связь выйду именно я.
Они посидели еще часа два, и Зоров, огорченный, пошел домой. Петр с балкона проводил его взглядом, закурил, глядя на московский дворик.
Он не рвался снова в группу, возглавляемую теперь Асланом. Побывав в лагере РПК, Горюнов испытал стремление жить прежней своей жизнью. Он бы не отказался сейчас уехать обратно хоть в Северный Ирак воевать плечом к плечу с курдами против черного халифата.
Все-таки он побывал на могиле Зарифы. Секо его отвез. Сам не выходил из машины, предоставив Петру возможность побыть одному. Горюнов хотел было положить браслет на могилу Зарифы, но так и не смог с ним расстаться. Здесь, у могилы, тоже рос тамариск, осыпая соль с листьев, словно снег…
Да, воевать все же лучше, чем лазить по съемным квартирам с боевиками, монтировать для них самодельные адские машинки. Ему хотелось затеряться в каком-нибудь курдском отряде, обрасти бородой, спать где придется, стрелять во врага, не жалея патронов. Ему хотелось открытой борьбы или, на худой конец, более аналитически-позиционной. Но придется работать с тем что есть.
– Главное – результат, – попытался утешить себя вслух Петр.
– Не замечала за тобой привычки разговаривать с самим собой, – Саша подошла неслышно, приобняла его сзади за плечи. – Забавный этот Мирон. Что он от тебя добивался?
– Рвется на амбразуры…
– Нет, этого мы ему не отдадим, – с едкой иронией сказала она. – У тебя не хватает еще нескольких дырок в теле для статуса решета.
– Не ерничай, Александра, тебе это не идет.
– Ага, мне идет роль жены у постели раненого мужа. Мы почти многодетные – помни об этом.
– Непрестанно. А что мать моя так поспешно уехала? Недолго гостила. Могла бы дождаться.
– Да разве тебя дождешься! Сказал ненадолго, а пропал на месяц.
– Что ты мне хотела сказать? Ты делала какие-то знаки, когда Зоров у нас был.
– Мансуру опять звонили. А пока тебя не было, он и уезжал куда-то несколько раз, за ним машину присылали. Черную такую, вроде «Мерседеса».
– А когда точно? – нахмурился Горюнов.
Отчего-то он сразу подумал про Авдаляна, тот ведь не сразу оказался в горах Кандиль. Петр приехал, пробыл там почти неделю, и только потом появился Шиван Авдалян, поэтому у Горюнова и возникли проблемы со связью.
Если Шиван торчал в Москве, то почему бы Евгению Ивановичу не использовать такого опытного человека для «воспитательных бесед» с Мансуром? Названные Сашей даты не противоречили версии Горюнова.
– Ты знаешь, что от него хотят? – Саша обхватила его за руку и попыталась заглянуть ему в глаза. – Как я понимаю, это не может быть что-то плохое?
Петр расстроенно покачал головой:
– Я надеюсь, то, что Евгений Иваныч задумал, не состоится. Судя по всему, в Сирии ситуация ухудшается и в какой-то момент взорвется окончательно. Это как воздушный шар, который нельзя надувать до бесконечности. Лопнет и оглушит тех, кто в него дует, и всех, кто поблизости. Туда приезжают наемники из всех мусульманских стран, и Европы, и бывшего Союза, туда попадает масса оружия.
– Не понимаю, к чему ты… – Саша выглядела испуганной.
– А к тому, что там замешаны интересы сирийских курдов, из Турции курды тоже поблизости, в Ираке курды, которых там поджимает ИГИЛ[109].
– Не говори мне, не хочу слышать! – вдруг воскликнула
