Федор Раззаков - Шакалы из Лэнгли
На удачу беглецов их преследователи тоже были впервые в этом городишке, поэтому совершенно не знали его топонимику, полагаясь исключительно на показания своего навигатора. Но во время бешеной погони толку от него было мало, поэтому все свои надежды преследователи возлагали на мастерство своего водителя – в прошлом опытного гонщика. Паскуале это тоже понимал, поэтому старался изо всех сил. Он плотно висел на хвосте убегающей «Тойоты», отставая от нее примерно на двадцать-тридцать метров. А сидевший рядом с водителем Траппони крепко сжимал в руках пистолет и ждал удобного момента, чтобы прострелить задние колеса убегающего автомобиля. Однако каждый раз, когда он высовывался в окно, преследуемый автомобиль резко сворачивал в соседнюю улочку, не давая возможности стрелку прицелиться и сделать точный выстрел.
В течение нескольких минут погоня петляла по узким улицам, не давая каких-либо преимуществ ни одной из сторон. Пока Корецкому однажды не улыбнулась удача. Свернув в одну из улочек, он увидел слева небольшую арку, в которую тут же и нырнул. Арка вывела его в маленький дворик, из которого дорога вела на другую улицу. Однако спецназовец вовремя заметил справа небольшой участок двора, где было развешано белье – это были длинные простыни, свисавшие почти до самой земли. Именно туда Корецкий осторожно и въехал, скрыв автомобиль за простынями. А в следующую секунду беглецы услышали, как во двор стремительно ворвался автомобиль преследователей. Однако мафиози не догадались о ловком маневре беглецов и, выскочив на соседнюю улочку, направили свой автомобиль в противоположную сторону.
Едва шум погони стих, Корецкий сдал автомобиль назад и вырулил на ту улочку, с которой они въехали в арку.
– Кажется, мы от них оторвались, – вырвался радостный возглас из уст Стефании.
– У нас в России в таких случаях обычно отвечают: «Не говори гоп, пока не перепрыгнешь», – мрачно заметил Корецкий.
Он как в воду глядел. Они проехали всего лишь несколько сот метров, петляя по разным улочкам, как вдруг на одной из параллельных улиц, в проеме между домами, заметили мафиозный «Фиат». На беду мафиози их тоже заметили, после чего погоня возобновилась с прежней скоростью. Однако в этот раз длилась она недолго.
Когда оба автомобиля отделяли друг от друга все те же метров тридцать, Траппони вновь высунулся в окно и прицелился в правое заднее колесо преследуемой «Тойоты». До выстрела оставались считанные секунды, когда автомобиль беглецов выскочил на одну из площадей городка и свернул резко налево. В этот же самый миг навстречу двигался трактор с прицепом, доверху наполненным сеном. За его рулем сидел молодой парень, в ушах которого были наушники от плеера. Парень явно не ожидал появления перед собой чужого автомобиля, впрочем, как и Корецкий. В результате спецназовец, пытаясь избежать столкновения, нажал на газ и успел проскочить прямо перед носом у трактора. Однако маневр был осуществлен на такой большой скорости, что «Тойота» не сумела вписаться в поворот и врезалась в угол ближайшего здания.
Между тем трактор по инерции проехал еще несколько метров и оказался уже на пути мафиозного «Фиата», мчавшегося на предельной скорости за «Тойотой». Причем удар мафиозного автомобиля пришелся как раз в прицеп. Столкновение получилось настолько сильным, что прицеп накренился набок, а «Фиат» как на трамплине подскочил в воздух и, перелетев через препятствие, со всей силы врезался в стену противоположного дома, после чего рухнул с высоты на собственную крышу, буквально расплющив всех, кто находился в салоне.
* * *Сирия, город Дамаск
Проходя паспортный контроль в дамасском аэропорту, Максимов периодически бросал внимательные взгляды в сторону людей, которые сосредоточились за стеклянной перегородкой на другой половине терминала – в зоне встречающих. Его самого никто официально не встречал, однако он прекрасно знал, что ему должна была быть подготовлена неофициальная встреча. Во-первых, среди встречающих наверняка должны были быть люди аль-Хаджа, прибывшие сюда по душу Максимова по заданию своего главаря. За те два часа, пока он летел из Каира в Дамаск, у аль-Хаджа было достаточно времени, чтобы, получив звонок от Саймона Янга, прислать в аэропорт своих людей. Однако среди нескольких десятков встречающих распознать их было крайне трудно, фактически им мог быть каждый человек, за исключением, разве что, согбенных старух и стариков, а также маленьких детей, сновавших в аэропортовском зале.
Во-вторых, среди встречающих обязательно должны были быть и люди из сирийской госбезопасности, которых Хафез Раджих предупредил еще раньше, чем это сделал Саймон Янг в отношении аль-Хаджа – ранним утром сегодняшнего дня, еще за несколько часов до отлета полковника из Каира. И опять же распознать их в толпе встречающих было невозможно. Короче, после нескольких минут своего наблюдения Максимов решил оставить это дело, придя ко вполне закономерному выводу: когда ситуация этого потребует, каждая из сторон обязательно себя проявит. Тем более что весь план прилетевшего в том и состоял, чтобы вести себя самым естественным образом, не давая повода людям аль-Хаджа заподозрить себя в двойной игре.
Пройдя все необходимые процедуры, Максимов вышел в зал для ожидающих и, не глядя по сторонам, направился к выходу их аэропорта. На улице ему предстояло взять такси, которых обычно там всегда было в избытке, однако в эти планы вмешалось неожиданное обстоятельство. Прямо перед собой Максимов увидел молодую женщину-арабку в традиционном длинном до пят платье, которая одной рукой везла большой чемодан на колесиках, через плечо у нее была перекинута не менее большая спортивная сумка, а второй рукой она удерживала мальчишку лет шести, который то и дело норовил вырваться из-под материнской опеки и первым выбежать из дверей аэропорта. В один из таких моментов, когда мальчишка в очередной раз попытался избавиться от цепких материнских рук, женщина не удержала чемодан и он рухнул на пол. Возмущенная мать остановилась и громко отчитала сына, который разом присмирел и теперь стоял перед матерью, виновато потупив голову. Добившись от сына покорности, женщина наконец подняла чемодан, однако сумка, висевшая на плече, явно была здесь не к месту, то и дело соскальзывая вниз. Видя эти мучения, Максимов подошел к незнакомке и предложил ей свои услуги: вызвался помочь донести ей хотя бы сумку до того места, куда они с мальчиком направлялись. Смерив самозваного помощника цепким оценивающим взглядом, женщина… улыбнулась и сняла с плеча свою сумку, поставив ее на пол. После чего она сразу оказалась на плече у Максимова. Так втроем они и вышли из здания аэропорта.
Как оказалось, женщину звали Фатима, а ее сына Мухаммедом. Они прилетели с Кипра, где пробыли на отдыхе десять дней, хотя отдыхать должны были две недели. Но, получив известие о том, что глава их семейства, служивший в правительственной армии, был ранен в ходе боев за Дамаск и теперь находится в госпитале, они прервали отдых и вернулись на родину. Вот почему в аэропорту их никто не встречал, объяснила женщина Максимову. После чего указала рукой в направлении автобусной остановки – дескать, нам туда.
– Мы можем гораздо быстрее добраться до города на такси, – предложил Максимов.
– К сожалению, сына укачивает в автомобилях, поэтому мы предпочитаем автобусы, – объяснила женщина.
И Максимов послушно направился за женщиной с ребенком, которые ускорили свой шаг, поскольку к остановке в это время подошел рейсовый автобус. Пристроив чемодан в багажный отсек, Фатима попросила своего бескорыстного помощника занести спортивную сумку внутрь салона. Максимов снял ее с плеча и взялся за боковые ручки. И в этот миг его правую руку пронзила резкая колющая боль, как будто маленькая иголка впилась ему в ладонь. Правда, боль оказалась настолько мимолетной, что Максимов не стал заострять на ней своего внимания, чтобы не задерживать идущих за ним пассажиров. Дойдя до середины салона, он пристроил сумку на верхнюю полку, а сам занял место у противоположного окна. Фатима с сыном уселись на другой стороне, причем мать пропустила свое чадо к окну, чтобы оно не имело возможности болтаться по коридору. Спустя пять минут автобус тронулся в путь.
А еще через пять минут по всему телу Максимова начались судорожные конвульсии, а в уголках губ появилась белая пена. Сознание его помутилось и он потерял сознание. Газета, которую он держал в руках, упала в проходе между кресел, что стало сигналом для Фатимы. Она громко закричала водителю, чтобы он остановился, так как одному из пассажиров стало плохо. Водитель свернул на обочину и, когда вышел в салон, сразу увидел, что дело плохо: пассажир, о котором шла речь, и в самом деле выглядел неважно.
– Среди вас есть врачи? – обратился водитель к пассажирам.
