Семен Лопато - Искушение и разгром
С беспечной улыбкой слушая его, она всезнающе-весело на мгновенье вскинула на него глаза:
— В тебе злобы нет, поэтому ты всех и понимаешь.
Не слушая ее, он вновь посмотрел на нее:
— Ноги у тебя красивые.
Она с комичной серьезностью кивнула:
— Ты говорил.
Со стороны площади накатился ветер.
С ощущением простоты и сказанности он свободно взглянул на нее:
— Пойдем?
Словно ожидая этого, она, блеснув глазами, с веселым любопытством подняла на него взгляд:
— Прямо сейчас?
— Ну да.
Секунду, отведя взгляд, словно про себя смеясь чему-то, она поблескивающими глазами смотрела в сторону площади:
— А ты мне сигарет купишь?
Он поспешно кивнул:
— Да, конечно.
— Погоди. — Достав из своей большой сумки косметичку и откинув крышку с зеркалом, она, словно забыв обо всем, озабоченно вгляделась в свое отражение. — Тушь на ресницах не держится ни фига. — Она захлопнула косметичку. — И помада вся съелась. — Положив косметичку на скамейку, она, пошарив в сумке и вытащив помаду, провела пальцами по губам. — Болтали про этот «Макс фактор», я его вчера купила — на всех бычках помада в сантиметр слоем. Я б лучше себе пива купила, чем тратить деньги на этот макс-факер, или мазер-факер, как его там — прости за мой плохой французский. — Как ни в чем не бывало, повернувшись, она весело взглянула на него. — Поесть что-нибудь возьмем? А то я сегодня на работе толком не успела ничего. И вина какого-нибудь — ладно?
Он бездумно кивнул. Она оглянулась:
— Тут где-то магазинчик был, мы когда-то с ребятами туда заходили, вроде за углом где-то.
С готовностью он поднялся, она, защелкнув сумку и поправив туфли, поднялась вслед за ним. Тяжеловато, но уверенно ступая в своих высоких туфлях и короткой юбке, она свободно шла перед ним, поправляя на плече ремешок сумки, с любопытством выискивая глазами поворот в переулок, найдя его, она, свободным движением отбросив назад волосы, повернула туда, догнав ее и пройдя переулком, он вошел за ней в магазин. Стеклянная дверь закрылась, оставив их в тишине, в тесном пространстве почти не было народу, она подошла к прилавку. Не отрывая взгляда от ее курносого, с полными губами профиля и бархатно-белой шеи, он по ее указке купил что-то из еды, пройдя к винному отделу, она озабоченно остановилась у прилавка. Подняв голову, деловито увлеченная процедурой выбора, она задумчиво окинула взглядом бесконечные ряды бутылок на полках.
— Ну, это я все пила…
Скользнув взглядом куда-то в дальний верхний угол, она легко подняла круглую белую руку:
— Возьми это.
Расплатившись, он вышел вслед за ней на улицу, не говоря ни слова, они дошли до проспекта, почти сразу он остановил машину. Уже зная, что надо садиться первым, он пробрался на сиденье вместе с большим белым пакетом, она опустилась рядом с ним. Машина помчалась по проспекту. Невозмутимо поглядывая в окно, она сидела рядом с ним, аккуратно сомкнув высоко поднятые в тесноте машины круглые колени. С неожиданной быстротой, почти незаметно по времени миновав центр, машина свернула на поперечный проспект и остановилась у гостиницы. Выбравшись вслед за ней и захлопнув дверь, он жестом пригласил ее за собой. С любопытством взглянув на фасад гостиницы, но ничего не спросив, она поднялась вслед за ним по ступенькам, вместе они прошли через холл и вошли в лифт. Пройдя коридором и открыв большим гостиничным ключом дверь, он пропустил ее вперед, они вошли. Остановившись у зеркала в прихожей, которого он раньше не замечал, она, быстрым движением поправив завиток у виска, весело-мимолетно вгляделась в отражение.
— Бывают миленькие женщины.
Раньше него зайдя в комнату, она, беспечно сделав пару шагов, с бездумным любопытством огляделась.
— Ты здесь живешь?
Он помотал головой:
— Нет. Это временно. Потом объясню.
Кажется, не обратив внимания на его ответ, она, пройдя в комнату и поставив сумку на диван, свободно села в кресло напротив стеклянного столика, откинувшись к спинке и положив ногу на ногу. Достав и расставив на столе бутылку и все остальное, он взял с тумбочки в углу два тонких стакана, стоявших вверх дном на стеклянном подносе, и, открыв бутылку, разлил вино.
Свободно поигрывая носком туфли, сидя в кресле, она приопущенно-поблескивающими глазами весело следила за его приготовлениями, так, словно уже в сотый раз была в этой комнате, тая улыбку и обхватив наманикюренными пальцами колени. Подняв вслед за ним стакан, быстро чокнувшись и выпив, она потянулась было за сигаретами, но, увидев, что он, встав и обогнув столик, шагнул к ней, с мгновенно блеснувшей улыбкой отложила сигареты и бесхитростно-весело, запрокинув голову, приняла его поцелуй. Взяв ее за подмышки и подняв навстречу себе, он увидел рядом с собой ее лукаво поблескивающие глаза. Увидев, что он начал раздевать ее, она, мягко прервав его и продолжив сама, легко кивнула в сторону телевизора:
— Включи, пусть играет что-нибудь.
Увидев, как он ткнул кнопку и двинулся к открытой двери в прихожую, она, опустившись на кровать и подобрав колено, вскинула круглую белую руку:
— Не надо, не закрывай.
Вернувшись и быстро снимая одежду, он увидел как, белея на покрывале, она, опершись на локоть, с бесхитростным любопытством влажно смотрела на него, словно ожидая, что он может предложить ей. Секунду спустя он был рядом с ней. Быстро нависнув над ней и приняв на сгибы локтей ее тяжелые белые ноги, он мгновенно вошел в нее и, заглянув ей в глаза, вдруг увидел, как, мгновенно отбросив лукавство и затаенность, словно почувствовав себя, она замерла, ловя свои чувства, без всякого стеснения, абсолютно свободно и просто погрузившись в них, уже ничего не думая, доверяя ему и себе. Чувство полета подхватило его и потащило вверх, закинув ее ноги себе на плечи, он наносил ей удары с размаху, всем телом, на пробой, вбивая ее в кровать. Уронив на покрывало руки, которыми она раньше придерживала себя за колени, она, вздрагивая, невидяще посмотрела на него, словно куда-то отдаляясь, изумленно прислушиваясь к себе, словно в растерянности не зная, что делать.
— Уй-я, — сказала она. — Уй, классно. Уй, ни х… себе.
Словно внутренне напружинившись, спешно собираясь для чего-то и готовясь к чему-то, она закрыла глаза. Время пошло вбок, и мир исчез.
9
Экран телевизора вспыхнул, одна рекламная вставка сменила другую. Повернувшись к нему, и приподняв над покрывалом кудрявую голову, она с каким-то загадочно-веселым упреком глядя на него, комически-бессильно шевельнула рукой:
— Пожалуйста, сумку мою дай.
В два прыжка перелетев комнату, он поставил ее тяжелую сумку перед ней на покрывало.
— И сока там, из пакета, достань, налей.
Вскочив вторично, он наполнил и протянул ей стакан.
Достав из сумки какую-то упаковку, она, выдавив из нее таблетку и бросив ее в рот, сделала несколько глотков из стакана.
Бездумно глядя на нее, машинально вспомнив, что она ему сказала, когда он предложил ее поберечь, он с какой-то бессмысленной заботливостью инстинктивно шевельнулся к ней.
— Это та самая таблетка?
— Ага.
— А она надежная? Может, все-таки стоило…
Весело блеснув глазами, она отдала ему стакан.
— Стопроцентная, — задорно, словно довольная чем-то, она открыто взглянула на него. — Самая надежная, какая есть. Самая дешевая и самая вредная. За границей такие после изнасилований дают.
— Но я ж тебя не насиловал.
— Ты? — Чуть подавшись назад, словно впервые его видя, она деловито осмотрела его. — Изнасиловал. — Словно поддавшись мгновенному бессилию, она откинулась назад, все так же комически-строго глядя на него. — Ты меня вы…л и высушил.
Упав на спину, будто разговаривая сама с собой, она мечтательно посмотрела в потолок:
— Ворона, ты какая? Никакая. — Словно вновь вдруг заметив его, она весело отвернулась. — Все, отъе…сь от меня. Я — ворона. — Секунду пролежав так, она хитро скосила на него глаза. — Только сначала что-нибудь поесть дай.
Вскочив с кровати, он вытащил и разложил на столе все купленное им в магазине. Включив свет, стоя у выключателя, он выжидающе посмотрел на нее. Секунду поколебавшись, словно раздумывая, и наконец как будто церемонно приняв его предложение, она с неторопливостью холеной боярской дочери села на кровати, с улыбкой вытянув вперед круглые белые руки. Бездумно, словно плывя в какой-то приподнятой, кружащей волне, он, подойдя, как белую лебедь, поднял ее с кровати. Мгновенье постояв в его объятиях, весело взглянув на еду поверх его плеча, она, подойдя к столу, быстрыми, летящими движениями сделав несколько бутербродов, разложив их на тарелке, с ногами забравшись в кресло, кивнула ему:
— Наливай.
Сев на краешек кресла напротив нее, он разлил мартини. Быстро чокнувшись и выпив, легко отбросив волосы со лба и откинувшись в кресле, она весело прищуренными глазами взглянула на него, словно подмываемая желанием что-то сказать или спросить. На секунду опустив глаза, она бросила на него быстрый хитрый взгляд поверх стакана, который держала в руке у лица:
