Эндрю Каплан - Homeland. Родина Кэрри
Подполковник взглянул на вошедших, как на грядущую казнь египетскую.
— Доброе утро, подполковник. Я Кэрри Мэтисон, а это Верджил Маравич и Уарзер Зафир. Мы работали с…
Кэрри чуть не сказала «с Демпси». Не хватало еще предстать сопливой девочкой перед этим суровым офицером.
— Какого хрена вы лезете под перекрестный огонь? — спросил Тасси. — Некогда нам на вас оглядываться.
— А нас и не надо за ручку водить. Только выделите несколько человек и техническую поддержку, включая беспилотник.
— Уж не знаю, кем вы себя возомнили, но от меня дождетесь только места, где пристроить жопу и дождаться, пока я вас не сплавлю из Рамади. Свободны, — рыкнул Тасси и вернулся к работе за ноутбуком.
Уарзер уже собрался уходить, однако Кэрри остановила его жестом руки. Минуту спустя Тасси снова посмотрел на них.
— Вы еще здесь? Я же сказал: свободны! — повысил он голос.
— Простите, подполковник, — сказала Кэрри, — однако мне понадобится помощь: два взвода, можно больше. И еще безопасная связь с Багдадом и Лэнгли, как можно скорее.
— Послушайте, мисс Как-Вас-Там! Вон из кабинета, или я посажу вас под арест. Если думаете, что здесь воняет…
Кэрри жестом попросила Верджила и Уарзера выйти, затем чуть не вплотную подошла к подполковнику.
— Я понимаю, в каком вы тут положении, но прежде чем упечете нас в местное подобие КПЗ, дайте доступ к радиостанции: я свяжу вас с генералом Кейси, командующим силами коалиции, и он лично прикажет сотрудничать со мной. Можно поступить иначе: я изложу суть дела, и, обещаю, вы сразу броситесь помогать нам. Все нужное преподнесете на блюдечке.
Тасси медленно выдохнул.
— Гм, а коготки у вас острые. Присаживайтесь, — указал он на складной металлический стул.
— Я на секретном задании, подполковник. Скажу только, что около восьми часов назад мы выяснили, где скрываются Абу Назир и Абу Убайда, лидеры «Аль-Каиды». Командиры людей, которые в данный момент обстреливают вас. Так вот, эта парочка засела на керамическом заводе в районе Эт-Таамим, что на шоссе 10. Нужны люди, чтобы их уничтожить.
— Вот так просто? — спросил Тасси, щелкнув пальцами.
— Вот так просто.
— Уверены, что эти двое там?
— Мы завербовали одного из помощников Абу Убайды, двойного агента. Его сейчас допрашивает сам Абу Назир. Место мы вычислили по сигналу мобильника, который дали информатору.
— Абу Назир? Тот самый?!
— Да.
— И Абу Убайда? Откуда знаете, что он здесь?
— Видела его вчера на местном рынке собственными глазами. В доме информатора мы установили скрытые камеры: ночью Абу Убайда лично приехал за ним, чтобы отвезти на допрос.
— Видели Убайду на рынке? Вы американка и бродите по Рамади как турист… Одно слово: самоубийца!
— Надев это, — Кэрри достала из рюкзака абайю, — женщина здесь для большинства мужчин становится невидима. Как ни удивительно.
— Возможно. — Тасси поморщился. — Восемь часов — время долгое. Кто знает, вдруг они уже убрались с завода и сейчас где-нибудь в Сирии?
— Если только не хотели допросить нашего информатора, а на это нужно время.
— Уверены?
— Положение мобильного не изменилось. — Кэрри подалась вперед. — Ну же, подполковник, дайте людей. Абу Назир и Абу Убайда — умные черти, без них моджахеды, что палят по вам, останутся как без башки. Их силы рассеются.
— А вдруг мобильник просто сбросили? Или ваш человек уже мертв? Вдруг нас ждет ловушка?
Кэрри ответила не сразу. Она смотрела в неровную дыру в стене, за спиной у Тасси, на месте окна. Сквозь нее лился яркий солнечный свет; жара усиливалась. Снизу доносилась неописуемая вонь. И как люди здесь держатся?
— Согласна, — признала наконец Кэрри. — Зато Абу Назир и его правая рука Абу Убайда ответственны за гибель сотен американцев. Другого шанса накрыть их обоих может и не представиться.
— Кто, говорите, был вашим связным из армии?
— Капитан Демпси. Райан Демпси из морской пехоты, — сказала Кэрри. Голос предательски дрогнул. — Опергруппа сто сорок пять.
— Я его знаю. Где он? Почему не с вами?
— Сегодня утром он погиб на шоссе 11, близ Фаллуджи. Я сама только час назад узнала. — Руки у Кэрри тряслись. — Нужно было срочно передать разведданные в Лэнгли и в штаб армии, а мы остались без сотовой связи и Интернета. Это все моя вина, я убила Демпси. — Кэрри стиснула зубы, пытаясь совладать с собой. — Но его смерть не будет напрасной.
Тасси поднялся из-за стола.
— Он погиб как солдат, — сказал подполковник и прошел к карте. Нашел на ней нужный район и обернулся к Кэрри. — Сколько моджахедов засело на заводе?
— Не знаю, — пожала Кэрри плечами. — Может, десять, а может, и все сто.
— Два взвода не дам. Если честно, то и огневой группы давать нежелательно, но будет вам одна команда, из двух огневых групп. — Сказав это, подполковник пробурчал себе под нос: — Половина людей и двух кварталов не пройдет.
— А «Хищник»? — спросила Кэрри. Она имела в виду беспилотник, вооруженный самонаводящимися ракетами «Хелфайр». С такой поддержкой они смогут пробиться к цели и победить, имея в распоряжении всего один взвод из восьми морпехов.
— За этим надо к вам, к разведке или к ВВС обращаться. И потом, если вы и впрямь такая важная персона, то сами вызовите «Хищник». На вашем месте я бы поторопился: духи напирают все сильней и сильней. Они затеяли что-то крупное.
* * *Керамический завод представлял собой корпус из песчаника, расположенный на широком пустыре, примерно в километре к югу от плотины. Бетонная берма была обнесена дырявым сетчатым забором в мелкую ячейку. День стоял жаркий, и легкий ветерок гнал пыль со стороны пустыни.
Кэрри засела на первом этаже разрушенного бетонного здания через дорогу от завода, вместе с сержантом Биллингсом — бывшим сезонным рабочим из Монтаны. Широкоплечий сержант оставил при себе одну группу огневой поддержки, вторую — отправил на противоположную сторону фабрики. Позади, в естественном укрытии из обломков зданий, он оставил бронированный «хаммер», в нем — пулеметчика и водителя. Когда начнется перестрелка, машина перегородит террористам путь к отступлению.
Вот только где они, эти моджахеды? Если Абу Назир со своим палачом засели на фабрике, то место должно кишеть боевиками. Но тут пусто. Что не так? Неужели Кэрри опоздала?
Нет, Абу Назир там, внутри. Верджил активировал специальную программу на телефоне Ромео — та позволяла слышать всех, кто разговаривал в радиусе хотя бы метра от мобильного. И даже такого ограниченного радиуса хватало, чтобы услышать, как Ромео допрашивают.
Верджил дал Кэрри наушник, соединенный с ноутбуком, и она расслышала, как кто-то — Абу Назир или Абу Убайда — задает вопросы, а Ромео отвечает. Слова информатора перемежались криками.
— Эта женщина — шлюха ЦРУ? — Абу Убайда. Кэрри помнила его голос.
— Да, она намекала на это, — ответил Уалид.
— Как ее зовут?
— Не знаю. Ааааааай!
— Как ее зовут?
— Ааааааа! Не надо! Знал бы — сразу сказал, клянусь Аллахом.
— Не святотатствуй! Как ее имя?
— Ааааааа! Прошу, не надо! Аааааааа! Она назвала позывной, Захаба. Больше не надо, прошу, брат.
— С чего это она «золотая»?
— Из-за цвета волос.
— Ну-ка, опиши ее подробнее.
— Американка, длинные светлые волосы. Глаза синие. Рост где-то метр шестьдесят пять. Стройная. Вес, примерно, пятьдесят килограммов, не больше.
— Чего она хотела?
— Сведений о тебе и Абу Назире, любых. Я ничего не выдал. Ничего!
— Лжешь, — прорычал Убайда, и ему ответил протяжный крик.
Кэрри вытащила «банан» из уха. Выходит, допрос ведет Абу Убайда. Ромео ведь сказал: «сведения о тебе и Абу Назире».
— Что скажете? — спросила Кэрри у Верджила и Уарзера. Оба лежали ничком на полу и рассматривали керамический завод в бинокли.
— Я слышал то же, что и ты, — поморщился Верджил. — Они внутри, но я ничего не вижу. Что-то не так.
— Мы слишком долго медлили, — добавил Уарзер. — Тут совсем никого, даже дозорных на подъезде к заводу.
— То есть это ловушка? — уточнила Кэрри.
Верджил и Уарзер кивнули.
— Сержант? — обратилась Кэрри к Биллингсу.
— Это индейская страна, мэм, — произнес тот и сплюнул коричневую от жевательного табака слюну. — Если не видишь краснокожего — бойся.
— Мы того же мнения, — подытожила Кэрри. — Завод — ловушка. Вызываем «Хищник»?
— Если Ромео жив и если он на заводе — ему хана, — напомнил Верджил.
Кэрри задумалась. Вспомнила семью Уалида: его супругу, детей, его мать. Они останутся без мужа, отца и кормильца.
«Я смерть, — подумала Кэрри. — Сею вокруг себя гибель».
— Ромео моджахед, — сказала она. — Подписал себе смертный приговор, согласившись работать на нас.
