Десмонд Бэгли - Бег вслепую
Все это произошло тысячу лет назад, и я с грустью подумал, что природа человека с тех пор совсем не изменилась. Подобно Гуннару и Скарп-Хедину, я путешествовал по этим землям, постоянно находясь под угрозой наткнуться на своих врагов, притаившихся в засаде, и, так же как и они, сам готов был напасть на них при удобном случае. Здесь имелся еще один общий момент. Я был кельт, а имя Ньял произошло от кельтского имени Нейл. Я надеялся, что Саге о сожженном Ньяле не окажется созвучна Сага о сожженном Стюарте.
Я оторвался от этих мрачных мыслей и спросил:
— Кто твой друг в Вике?
— Вальтир Балдвинссон, один из старых школьных друзей Бьярни. Он морской биолог, изучающий экологию зоны шельфа. Он хочет выяснить, какие изменения в морской флоре вызывают извержения вулкана Катла.
Я слышал про Катлу.
— Следовательно у него есть катер, — сказал я. — А почему ты решила, что он отвезет нас в Кьеблавик?
Элин вскинула голову.
— Он это сделает, если я попрошу.
Я усмехнулся.
— Кто эта обворожительная женщина, имеющая роковую власть над мужчинами? Может быть это никто иная как Мата Хари, девушка-шпион?
Элин покраснела, но голос ее остался ровным, когда она сказала:
— Тебе понравится Вальтир.
Он и на самом деле мне понравился. Это был коренастый мужчина, казалось, целиком высеченный из глыбы исландского базальта. Он имел массивный квадратный торс, такую же голову, короткие и приплюснутые пальцы на руках, кажущиеся слишком неуклюжими для той тонкой работы, которой он был занят, когда мы нашли его в лаборатории. Оторвав взгляд от предметного стеклышка, установленного под объективом микроскопа, он издал громкий крик:
— Элин! Что ты здесь делаешь?
— Просто проезжала мимо. Это Алан Стюарт из Шотландии.
Моя рука утонула в его ладони.
— Рад видеть тебя, Алан, — сказал он, и я сразу же почувствовал, что это сказано искренне.
Он повернулся к Элин.
— Тебе повезло, что ты меня здесь застала. Завтра я отплываю.
Элин подняла брови.
— Да? И куда же?
— Они наконец решили поставить новый двигатель на этот реликт древней эпохи, который всучили мне вместо катера. Я должен отогнать его в Рейкьявик.
Элин бросила на меня быстрый взгляд, и я кивнул. В череде событий иногда попадается полоса везения. Я не мог себе представить, каким образом Элин собиралась уговорить его отвезти нас в Кьеблавик, не вызвав при этом слишком больших подозрений, а теперь удача сама шла к нам в руки.
Она ослепительно улыбнулась.
— Ты не хотел бы захватить с собой пару пассажиров? Я сказала Алану, что ты, может быть, отвезешь нас посмотреть на Сюртсей, но мы не будем возражать и против путешествия в Кьеблавик. Алан должен встретиться там кое с кем через пару дней.
— Я всегда рад компании, — произнес Вальтир. — Расстояние здесь приличное, и будет совсем неплохо, если кто-то сможет подменить меня за штурвалом. Как твой отец?
— С ним все в порядке, — ответила Элин.
— А Бьярни? Кристина еще не принесла ему сына?
Элин рассмеялась.
— Еще нет, но уже скоро. А откуда ты знаешь, что это будет сын?
— У него родится мальчик! — произнес Вальтир уверенно. — Ты проводишь здесь отпуск, Алан? — спросил он по-английски.
Я ответил на исландском:
— Что-то вроде этого. Я приезжаю сюда каждый год.
Он посмотрел на меня с изумлением, а затем улыбнулся.
— Не часто встречаются такие энтузиасты как ты, — сказал он.
Я осмотрел его лабораторию; она представляла из себя общепринятый биологический исследовательский центр с обычными рядами полок, заставленными бутылками, содержащими различные химикаты, весами, двумя микроскопами и всевозможными образцами под стеклом. В воздухе господствовал запах формалина.
— Что ты делаешь здесь? — спросил я.
Он взял меня за руку и подвел к окну. Сделав широкий жест, он сказал:
— Перед тобой лежит море, в котором обитает большое количество рыбы. Сейчас достаточно туманно, но в хорошую погоду отсюда виден Вестманнаейяр, где базируется наш промысловый флот. Теперь подойди сюда.
Он подвел меня к окну в другом конце комнаты и показал в сторону ледника Мирдальсйекюдль.
— Здесь ты видишь много льда, а подо льдом спит большой ублюдок Катла. Ты знаешь, кто такой Катла?
— Каждый в Исландии знает о Катле, — ответил я.
Он кивнул.
— Хорошо! Я изучаю море в зоне шельфа и тех животных, которые в нем обитают, больших и маленьких, — и растения тоже. Когда Катла начинает извергаться, шестьдесят кубических километров льда превращается в пресную воду и вся она оказывается в море; то количество пресной воды, которое все реки Исландии приносят в море за один год во время извержения, поступает туда за одну неделю и в одно место. Это плохо сказывается на рыбах и на прочих морских животных и растениях, поскольку они не привыкли к такому количеству пресной воды, поступающей в одно время. Я хочу выяснить, какой именно урон они несут и сколько им нужно времени на то, чтобы восстановить свою популяцию.
Я заметил:
— Но ты должен ждать извержения Катли. Ты можешь прождать очень долго.
Он громко рассмеялся.
— Я сижу здесь уже пять лет — и, может быть, пробуду еще десять, но такое маловероятно. Большой ублюдок и так уже запаздывает. — Он хлопнул меня по плечу. — Если извержение начнется завтра, тогда мы не поедем в Кьеблавик.
— Я не слишком сильно из-за этого расстроюсь, — произнес я сухо.
Он крикнул в другой конец лаборатории:
— Элин, в твою честь я закончу свой рабочий день прямо сейчас.
Он сделал три больших шага, схватил ее и сжимал в своих медвежьих лапах, пока она, жалобно взвизгнув, не попросила пощады.
Я не обращал на это особого внимания, потому что мои глаза оказались прикованы к заголовку газеты, лежащей на лабораторном столе. Это была утренняя газета из Рейкьявика, и большие буквы на первой странице кричали: ПЕРЕСТРЕЛКА У ГЕЙЗЕРА.
Я быстро пробежал взглядом передовицу. Судя по этой статье, у Гейзера разразилась целая битва, в которой неизвестные личности ввели в действие все виды легкой артиллерии. Здесь приводились показания свидетелей, все очень разноречивые, и говорилось о том, что русский турист Игорь Волков оказался в госпитале после того, как слишком близко подошел к Строккуру. Мистер Волков не имел пулевых ранений. Советский посол заявил свой протест исландскому Министерству иностранных дел по поводу этого ничем не спровоцированного нападения на советского гражданина.
Я раскрыл газету в поисках передовой статьи, посвященной этому предмету, и, разумеется, нашел ее. Автор передовой строгим и холодным тоном спрашивал у советского посла, по какой причине вышеупомянутый Игорь Волков оказался вооруженным до зубов, в то время как в его таможенной декларации по приезде в страну не было заявлено никакого оружия.
Я состроил гримасу. Мы с Кенникеном выбрали верный путь для того, чтобы вбить клин в исландско-советские отношения.
3
Мы покинули Вик на следующее утро с некоторым запозданием, и покидал я его не в самом лучшем настроении, поскольку у меня жутко болела голова. Вальтир оказался настоящим гигантом по части потребления спиртных напитков, а поскольку я страдал от недосыпания, мои усилия, направленные на то, чтобы угнаться за ним, привели к печальным последствиям. Он, громко посмеиваясь, уложил меня в постель, а наутро проснулся свежий, как полевая маргаритка, в то время как у меня во рту стоял такой привкус, словно я накануне пил формалин из его склянок с образцами.
Мое настроение не улучшилось после того, как я позвонил в Лондон, чтобы поговорить с Таггартом, и узнал только то, что его нет в своем офисе. Вежливый официальный голос отклонил мою просьбу сообщить мне, где он находится, но спросил, не нужно ли что-нибудь передать — предложение, от которого в свою очередь отказался я. Странные действия Кейза заставили меня усомниться, можно ли в Департаменте кому-либо верить, и я не хотел говорить ни с кем, кроме самого Таггарта.
Катер Вальтира стоял на якоре в бухте неподалеку от пустынного берега, и мы добрались до него на весельной шлюпке. Он с любопытством посмотрел на два длинных, обмотанных мешковиной свертка, которые я взял с собой на борт, но ничего не сказал, в то время как я надеялся, что они не слишком откровенно говорили о своем содержимом. Я не мог просто так оставить свои винтовки, поскольку у меня было такое ощущение, что они мне еще понадобятся.
Катер имел в длину около двадцати пяти футов и располагал маленькой кабинкой, где можно было поместиться только сидя, и хлипкой фанерной будкой, предназначенной защитить стоящего за штурвалом человека от буйства стихий. Я сверился с картой, чтобы определить расстояние между Виком и Кьеблавиком, после чего катер показался мне совсем небольшим. Я спросил:
