Исраэль Левин - Ложный след. Шпионская сага. Книга 2
– Как же не было? – у Рафи нарастало ощущение, что они перестали понимать друг друга. – Тебе не кажется, что даже легкое подозрение в этом направлении обязало бы ввести нас в курс дела?
– Если бы ваша сторона проявила заинтересованность, тогда и дело получило бы соответствующее развитие, но вы же предпочли провести собственный анализ и не задавали вопросов. Я читал выписку ответа на запрос в Моссад об «электронной кукле», когда мы проводили расследование после этого трагического инцидента. Вы уверяли, что такого аппарата ни у кого быть не может! И мне понятен ваш ответ на запрос.
– Да, но кому в голову могло прийти такое? Инициатива с вашей стороны в данном случае была более чем необходима.
– Я думаю, ты все же неправильно кое-что понимаешь.
Возникла неловкая пауза. Затянись она – могло бы возникнуть противоречие между дружескими отношениями и соперничеством коллег, но Кей нарушил молчание первым:
– С тех пор как появилось подозрение по поводу русского варианта, при передаче особо секретной информации учитывается все, что может быть, перехвачено их аппаратом. Если, конечно, он действительно имеется. Остальное пускай просматривают, в этом часть нашей вечной игры.
Он искоса поглядывал на Рафи, а тот постепенно приходил в себя после вспышки гнева – во всяком случае, краснота с его лица почти совсем спала.
– Должен сказать, что в раскрытии себя ради такой фигуры, как Мухаммед, есть какое-то преувеличение. Или же мы не знаем его истинной цены.
Рафи не стал тратить времени на эмоции.
– Я могу узнать, каковы обстоятельства создания третьей копии? – поинтересовался он.
– Да, конечно… В 2000-м году, когда первый образец поступил на вооружение, у нас открылся доступ к множеству очень чувствительной для русских информации. И не только для русских.
– А как же потепление? – наивно спросил Рафи. – Ведь холодная война вроде бы закончилась?
Будто не заметив реплики коллеги, Кей с улыбкой продолжал:
– Пользовались ею осторожно, но, как говорится, шила в мешке не утаишь. Они стали догадываться, почувствовали утечку. Ведь у них еще со времен Афганской войны на севере страны полно сотрудников СВР. Северный альянс, контролирующий почти пятую часть территории страны, находится под русским влиянием.
Постепенно сформировалась ситуация, при которой оказалось невозможным скрывать суть дела. Русские стали догадываться, что их средства связи под наблюдением, хотя обычные средства отслеживания не выявили ни прослушивания, ни перехватов. Кто ищет, тот всегда найдет – особенно русские с их настойчивостью. И было принято решение раскрыться. Как ты понимаешь, речь шла не о настоящем оголении, а о том лишь, чтобы, как у нас говорят, «заслать дурочку»: подставить им значительно упрощенный, примитивный вариант настоящего прибора.
Понимаешь, мы сознательно пришли к выводу о бессмысленности дальнейшего сокрытия от русских факта существования «куклы». Мы чувствовали: они нервничают, зная, что находятся под контролем, хотя сами пока ничего реального доказать не могут. Но мы же их знаем – спутник и полет Гагарина нас здорово образумили. Сегодня у них ничего нет, а завтра появится, причем в таком виде, что мало не покажется. Наши аналитики в один голос уверяют, что существование «куклы» – это временной перевес в пять-шесть лет. Всем будет лучше, если они займутся ею, и пускай себе модернизируют и приспосабливают для своих целей.
Рафи вопросительно посмотрел на Кея.
– Блефуешь?
– Совсем даже нет, наоборот, налаживаем сотрудничество, ведь политики призывают к этому. У нас же нет генетической ненависти к русским. Так, соперничаем, правда, бывает, что и по-крупному.
– Хорошо, в тактическом плане вы выигрываете – это очевидно, а стратегически, на мой взгляд, никаких преимуществ нет, одни вопросы. Мне это напоминает бумагу, которая у тебя на столе: пока пишешь – она твоя, стоит подписать – улетает, получая свою самостоятельную жизнь.
– Неплохо подмечено, но железо имеет отличие от бумаг. Смотри, как все красиво получается… не понравится – дашь знать. Идея такая: подбрасываем «куклу», микрокод главного процессора с трудом, но читается. На случай копирования – а без него, ясно, как божий день, не обойтись, – этот микрокод становится вирусом и отслеживает все изменения, происходящие в процессоре, в том числе водит новые данные, которыми его снабдят русские. Понимаешь? По прошествии, скажем, года-двух нужно будет войти в лабораторию и посмотреть, что там наш вирус насобирал. Таким образом информация попадает к нам, а мы без труда отслеживаем все изменения, произошедшие в изделии. Просто и эффективно. Что скажешь?
– Понимать-то понимаю, но, как говорят русские, гладко было на бумаге… Надеюсь, не в карман подбрасывать собираетесь?
– Об этом позже. Мы провели достаточно сложную операцию, направленную на сокрытие возможностей истинной «куклы» и введение наших визави в заблуждение в отношении уровня – подчеркиваю, уровня! – решения разных проблем. Военных, даже политических, экономических, научно-технических и других, чтобы побудить их к таким решениям и действиям, которые были бы выгодны для нас, дезинформирующей стороны. Это, пожалуй, звучит, как азбучная истина разведки, но дело-то было затеяно нешуточное, не грех и освежить память!
– С этим я, конечно, не могу не согласиться, но разработчики дезинформационных мероприятий должны обладать развитым воображением, их способность продумывать и осуществлять эффективный обман напрямую зависит от творческого потенциала личности, создающей легенду. Этому нужно учиться у Ганса фон Альвенслебена с его визуализацией.
– Значит, мы думаем в одну сторону.
– Знаешь, я всегда учил своих людей и требовал от них досконально знать задачу по дезинформации, вплоть до каждого задействованного компонента. У каждого своя зона ответственности, и каждый знает концепцию оправданного риска в рамках собственной инициативы. Контрразведчик должен заботиться о конфиденциальности и внезапности операции. Я требовал учитывать возможности разведывательной системы противника и его предприятий, а также способы передачи информации, методику ее обработки, и наконец, задействовать психологические и культурно-социальные факторы, которые оказывают решающее влияние на принятие дезинформации.
– Хорошо учил. Нужно подумать, не отправить ли тебя в Лэнгли преподавать.
Вот такой скучный диалог состоялся между коллегами, много лет знающими друг друга.
– Ну да, а для начала не мешало бы проинформировать о некоторых замечательных возможностях вашей новой и такой вожделенной «куклы». Может, в моей многострадальной стране что-то да пригодится.
– Знаешь, о том, что я сейчас скажу, знаю только я, а теперь и ты. Во всех твоих упреках есть одна правда, которая и меня гложет, – мы ведем себя по отношению к вам как старший брат. Мы хотим, чтобы младший брат знал то-то, делал так-то. Это в корне неправильно и несправедливо. Вы моложе, умнее, и самое главное, полигоном для проверки всего нового служит ваше повседневное окружение и каждодневная борьба за существование государства. Узнай президент или конгресс о моих сегодняшних словах, возможно, завтра твой премьер-министр просил бы нашего президента дать мне поработать полгодика-год во имя безопасности Израиля. Непатриотичная речь, но, увы, ничего не могу с собой поделать: я хочу честно смотреть в твои глаза. Какого черта я должен скрывать от тебя возможности «куклы», напрямую связанные с вашей безопасностью? Возьми, например, последний вариант – в ней находится радиолокационная станция для обнаружения и опознания объектов, скрытых под землей или в стенах зданий. Конструкторам удалось получить достаточно четкое трехмерное изображение предметов, замурованных в кирпичные стены. В основу этого новшества был положен акустический метод выявления скрытых объектов, определения их формы и размеров. Особый интерес представляет то, что прибор видит объекты через железобетонные стены, регистрирует траектории движения, имеет систему радиомониторинга, «видит» радиочастоты объектов.
– Интересно, каков радиус действия устройства?
Кей хитро улыбнулся:
– «Вези прямо в свой Филадельфийский коридор». А вообще-то возможности «куклы» неизмеримо выше всем известного АВАКСа. Первоначально мы начали устанавливать «куклы» на «Апачи», пока не убедились, что это кормление слона из чайной ложки – прибор обладает огромным радиусом действия. Это практически спутник-шпион, но на земле.
– Какова наша роль в этом проекте?
Рафи понял, что с этой минуты начата совместная с ЦРУ операция по определению нахождения «электронной куклы» в России.
– Она, как всегда, активная. Я предлагаю тебе провести операцию по определению этого чуда электроники в Москве. О нашем интересе к этой проблеме россияне знают, о вас они подумают в последний момент, когда, скорее всего, будет уже поздно что-либо предпринимать.
