Чингиз Абдуллаев - Хранители холода
– Нам звонил мистер Торчелло, – сообщил Крейг. – Ночью они исследовали тело мистера Бентона, давайте по-прежнему так его называть. Ваш офицер Хоуп оказался прав. Когда Бентона убивали, они использовали какой-то наркотик, нейтрализовав его сознание. Но он понимал, что его убивают. Только не мог крикнуть. Четыре удара нанес убийца. Все четыре смертельные. Он бы умер даже от потери крови...
Кершоу мрачно кивнул. Крейг закашлял, потушив сигарету в пепельнице.
– Ночью мы просмотрели все пленки, – сообщил Кинг, – там можно увидеть их машину. И обоих ваших гостей. Блондинка и невысокий лысоватый мужчина. Мы готовим сообщение для полиции соседних штатов. Чтобы задержали похожую на них парочку. Хотя мы считаем, что они уже давно покинули этот район. Возможно, сейчас они вылетают из Вашингтона или Нью-Йорка. Может быть, находятся где-то на Западном побережье.
– Вы не будете их искать? – не понял Кершоу.
– Обязательно будем, – мрачно вставил Крейг, – но если это русские, то они уже давно сбежали. После подобных преступлений настоящие профессионалы никогда не остаются в стране. Сделав свое дело, они должны исчезнуть. А если они задерживаются, то сюда прилетает другая группа, которая должна ликвидировать уже эту парочку.
– Неприятная у вас работа, – усмехнулся Кершоу. – Всегда чувствовать дыхание второй парочки у себя за спиной.
– У нас уже давно не было ничего подобного, – возразил Крейг, – мы считали, что холодная война закончилась нашей победой. И теперь мы можем немного расслабиться. Две лучшие разведки в мире были советская и восточногерманская. Об этом все знали. Ну, может, еще наши специалисты и англичане на равных с ними соперничали. Хотя нам было гораздо труднее. У нас специальная комиссия конгресса следила за каждым нашим шагом, за каждым израсходованным долларом. У них не было никакого контроля и полная самостоятельность. А их бюджетам мы могли только позавидовать. Но мы все равно победили. Уже нет ни советской, ни восточногерманской разведки. Нет СССР и нет ГДР. Правда, события одиннадцатого сентября не позволили нам расслабиться. У нас появились другие враги – мировой терроризм, исламские экстремисты, «Аль-Каида». И мы стали заниматься совсем другими проблемами, мистер Кершоу. И вот когда мы полностью сосредоточились на этой борьбе, русские нанесли нам удар в спину. Они присылают сюда пару своих профессионалов и убивают своего бывшего агента, который сбежал от них много лет назад. То есть фактически объявляют нам новую войну. Вот так. И теперь мы должны решать – что здесь произошло. Досадный сбой в работе спецслужб, который иногда случается? Объявление очередного этапа холодной войны, которая так и не закончилась? Или обычное преступление, о причинах которого мы даже не догадываемся? И от наших выводов зависит и наше отношение к русским. Мы сейчас считаемся партнерами в общей борьбе с терроризмом. Но это только на словах. А если выяснится, что они нарушили наши негласные соглашения, то мы должны быть готовы к новой, еще более беспощадной войне.
– Он только перебежал к нам или успел еще что-то сделать? – поинтересовался Кершоу. – Он нанес русским какой-то ущерб?
Крейг достал новую сигарету. Щелкнул зажигалкой, закурил.
– Он сдал двоих агентов русских, внедренных к нам в штаб военно-морского флота. И еще несколько связных, работавших в Европе. Один из связных покончил с собой, остальных мы успели арестовать. Русские искали его несколько лет, но мы надежно его прятали. Целых три года. Пока мы могли его использовать. А потом мы переслали его сюда, в ваш город. Я тогда был начинающим сотрудником ЦРУ, но помню, каким успехом считался переход на нашу сторону майора Труханова. О нем написали тогда все газеты нашей страны. И потом мы его долго прятали. А сейчас они его нашли и убили. Вот почему мы должны точно узнать – кто и зачем решил найти Труханова-Бентона через столько лет. Если его смогли вычислить, значит, у нас произошла утечка информации. И мы хотим уточнить, где и на каком этапе это стало возможным.
– А другой вариант вы не рассматриваете? – вдруг спросил Кершоу.
– Какой вариант? – не понял Крейг.
– Программа «защиты свидетелей», – напомнил им Кершоу. – Об этом знает почти каждый офицер в нашей стране. Вы знаете, на чем попадаются свидетели? Нет, сама программа работает великолепно, в Министерстве юстиции подобные сведения хранятся очень надежно и добраться до них почти невозможно. Но свидетелей иногда находят и убивают. При этом проводится строжайшее расследование, и выясняется, что никакой утечки информации не было. Но свидетеля смогли рассекретить. И знаете как?
Крейг замер. Сигарета в его руках дымилась. Он даже наклонился, чтобы лучше услышать своего собеседника.
– Сами свидетели, – пояснил Кершоу. – Об этом вам расскажет любой полицейский психолог. Через несколько лет бывшие свидетели чувствуют себя не очень уверенно, пытаются восстановить прежние связи, срываются, нервничают, пытаются искать контакты с людьми из своего прошлого. И неизбежно выходят на тех, от кого их скрывают. Министерство юстиции не виновато, такова психология людей, оказавшихся почти насильно оторванными от своей прошлой жизни.
Крейг осторожно потушил сигареты. Быстро взглянул на Кинга.
– Вы хотите сказать, что Бентон мог сам выйти на связь с русскими?
– Нет. Конечно нет. Если он был умный человек, то должен был понимать, насколько это опасно. Но ведь прошло столько лет. И уже нет ни Советского Союза, ни КГБ. Возможно, он решил, что сейчас можно восстановить свои прежние связи, может быть, он даже звонил кому-то в Москву, пытаясь выяснить, что произошло за эти годы в его бывшей стране. У него была семья?
– Да, – кивнул Крейг, – жена и сын.
– И он ничего о них не знает. – Кершоу вздохнул. – Любой человек мог сорваться. Возможно, он тоже сорвался. Нужно проверить его телефоны. Может, он звонил кому-нибудь в Россию.
– Черт возьми, – сказал Крейг, – черт меня возьми. Я никогда не думал, что обычный начальник полиции такого городка, как ваш, сможет меня чему-то научить. Не обижайтесь, Кершоу, но такой вариант мы даже не рассматривали.
– А я не обижаюсь, – добродушно ответил Кершоу, – я только рассказываю вам, как обычно ведут себя бывшие свидетели. Они сами выходят на связь. И самое важное в их программе – это работа с ними психологов. Чтобы они понимали важность своей новой жизни. И необходимость придерживаться версии нового существования, полностью отказываясь от старых связей. Я слишком много лет работаю в полиции, чтобы не знать этих проблем.
– Мы должны получить санкцию на обыск в доме Бентона, – решил Крейг, – и проверить все его возможные связи. Возможно, что все так и случилось, как вы нам сказали. Многие люди не только в нашей стране, но и в других странах уже давно решили, что холодная война закончилась нашей победой. Может быть, это была наша самая большая ошибка.
– Может быть, – согласился Кершоу. Ему было приятно, что он сумел немного осадить этих гордецов из Лэнгли.
МОСКВА. РОССИЯ. 13 МАЯ 2006 ГОДА
Ночь прошла спокойно. Утром Маляров действительно вызвал двух своих сотрудников, и на их машине они отправились в МУР. Ребята уже знали о вчерашнем взрыве машины своего начальника. Оба сочувственно кивали, но было заметно, что эта история их только веселит, и они с трудом скрывали свои смешки.
Несмотря на субботу, в управлении было много людей. Маляров поспешил к начальству на доклад. Всех интересовало, что именно вчера произошло. Сначала выбросили из дома труп неизвестного, затем сожгли машину Малярова. По управлению ходили разные слухи, подчас самые дикие. Воспользовавшись отсутствием хозяина кабинета, Караев сел за его стол и поднял трубку городского телефона. Он позвонил своей знакомой, работавший в бывшем ФАПСИ. Так называлось бывшее Федеральное агентство Правительственной связи и информации. Во времена КГБ это была отдельная служба, подчинявшаяся руководству Комитета государственной безопасности. После развала страны ее выделили в самостоятельную службу. Тогда растаскивали КГБ по частям, разделив разведку и контрразведку, выделив пограничные войска и убрав правительственную связь. Девятое управление КГБ, занимавшееся охраной правительства, было выделено в Федеральную службу охраны, в которой была и Служба безопасности президента.
Несколько лет назад, одиннадцатого марта две тысячи третьего года, решением Президента России ФАПСИ снова реорганизовали. Кроме двух главных управлений, оставшихся в подчинении ФСБ, остальные главки были переданы в Спецслужбу связи Федеральной службы охраны, которая и считались куратором подобных управлений.
Ирина Якушина была супругой подполковника Олега Якушина, погибшего в Чечне шесть лет назад. Когда-то молодой лейтенат Якушин работал под руководством полковника Караева. И они были знакомы уже много лет, дружили семьями. Якушин нелепо погиб – говорили, что это была случайная пуля. Но все, кто был на войне, прекрасно понимали, там не бывает «случайных» выстрелов. Его хоронили с воинскими почестями, и на похоронах были все его товарищи, включая Тимура Караева. Ирина работала тогда в Министерстве связи, но через некоторое время перешла на службу в ФАПСИ. К тому времени ее старший сын уже был офицером-пограничником, решив продолжать семейные традиции. А младший поступил на юридический факультет.
