Роберт Ладлэм - Патрульные апокалипсиса
— Не обращайте на него внимания, Стэнли, — сказала Карин. — Он выпил три бокала вина. Если вы хотите что-нибудь, я уверена, тут найдется.
— Нет, спасибо. — Полковник сел. — Мне прислали в кабинет отличный бифштекс, пока я дожидался ответа Моро.
— Слишком много холестерина, — поддразнил Дру. — Ты разве не слышал?
— О холестерине в последнее время нет, зато услышал кое-что от Моро.
— Что у него? — посерьезнев, спросил Дру.
— Этот Волтрен на поверхности вроде чист, но есть вопросы. Он сколотил состояние на новых застройках вокруг Парижа. И инвесторов своих обогатил.
— Ну и что? Многие так делали.
— Но не с таким происхождением. Это наглый молодой пират в финансовых кругах.
— Так опять-таки, что тут нового?
— Его дед был членом «Милис»...
— Что это?
— Французская профашистская полиция во время войны, — объяснила Карин, — создана при немцах в противовес Сопротивлению. Прихвостни среднего звена, без которых нацисты не могли управлять оккупированной страной. Подонки.
— И что в итоге, Стэнли?
— Главные инвесторы Волтрена из Германии. Скупают все, что продается.
— А долина Луары?
— Она почти уже вся их, по крайней мере огромные куски вдоль реки.
— Классификация владельцев есть?
— Да, — ответил полковник, вынимая из внутреннего кармана пиджака сложенный лист бумаги и протягивая его Дру. — Не знаю, даст ли это что, в основном владельцы — семьи в нескольких поколениях. А остальные или отобраны правительством за неуплату налогов и превратились в береговые знаки, или недавно куплены кинозвездами и другими знаменитостями, и пока их бухгалтеры не сообщили о стоимости. Большинство из этих выставлены на продажу.
— А генералы в списке есть?
— Как видите по именам, их тут пятнадцать — двадцать, но это лишь потому, что они купили участки в пять-шесть акров и платят за них налоги. Но еще есть по крайней мере с десяток других генералов и адмиралов, получивших «постоянную резиденцию» за военный вклад в дело Французской республики.
— Дикость какая!
— Мы делаем то же самое, хлопчик. У нас несколько тысяч высших чинов живет после отставки в роскошных домах по периметру военных баз. Не так уж удивительно или несправедливо, если хорошенько подумать. Они всю жизнь зарабатывают меньше, чем могли бы в частном секторе, и если они не главные векселедатели, которых ищут советы директоров, то не могут позволить себе жить в Скарсдейле, штат Нью-Йорк.
— Никогда не задумывался об этом.
— А ты задумайся, офицер Лэтем. К слову сказать, через восемнадцать месяцев я отработаю свои тридцать пять лет, и хотя могу побаловать своих детей и внуков, когда они в Париже, если ты думаешь, что кто-то из них мог бы прийти ко мне попросить пятьдесят тысяч долларов на операцию, забудь об этом. Я, конечно, их бы выложил, но за душой не осталось бы ни гроша.
— О'кей, Стэнли, из чего ты исходишь — понятно, — сказал Лэтем, изучая список. — Скажи, Стош, а у этих домов — береговых знаков — почему не указаны жильцы?
— Распоряжение Кэ-д'Орсей. Как у нас в стране. Есть психи, которые имеют зуб на военачальников. Помнишь того вьетнамского ветеринара — он пытался убить Уэстморленда выстрелом через окно?
— Их имена можно достать?
— Моро, наверно, может.
— Попроси его это сделать.
— Утром позвоню... Так, теперь поговорим о назначенной операции — как захватить доктора Ханса Траупмана в Нюрнберге?
— Пять человек, не больше, — сказал Дру, кладя на стол список Витковски. — С хорошим знанием немецкого и с подготовкой «рейнджеров», неженатых и без детей.
— Я тебя опередил. Откопал двоих из НАТО, ты да я — уже четверо, и есть еще кандидатура яз Марселя, может, подойдет.
— Прекратите! -воскликнула Карин. — Я -пятый, вернее, пятая, что еще лучше.
— Можешь помечтать. Готов поклясться, Траупмана охраняют так, будто у него бриллиант «Надежда» на шее.
— Моро это выясняет, — сказал полковник. — Честно говоря, он сам бы возглавил операцию, но Кэ-д'Орсей и французская контрразведка этого в не потерпели. Но нигде не сказано, что он не может нам помогать. Через сутки он ждет сообщения о распорядке дня и охране Траупмана.
— Я еду с тобой, Дру, — спокойно сказала де Фрис. — Тебе меня не остановить, так что и не пытайся.
— Господи, да почему?
— Причины ты знаешь, кроме одной.
— Какой?
— Как ты говорил о Гарри и родителях, я скажу тебе, когда придет время.
— Что это за ответ?
— Пока что другого дать не могу.
— Ты думаешь, я на это пойду?
— Придется, это мой тебе подарок. Откажешься, тогда, как бы мне ни было больно, я уйду, и больше ты меня не увидишь.
— Это так для тебя важно? Та самая причина, о которой я не знаю, так многодля тебя значит?
— Да.
— Карин, ты меня к стенке приперла!
— Я не хочу этого, дорогой, но есть вещи, которые всем нам надо просто принимать как данность. Так же и тебе сейчас.
— Я просто слов не нахожу, но должен сказать, я на это не куплюсь, — сказал, сглатывая, Дру, мрачно уставившись на нее.
— Послушай, хлопчик, — прервал его Витковски, внимательно глядя на обоих. — Идея меня не прельщает, но есть и положительная сторона. Женщина иногда находит подходы, которые мужчинам и не снятся.
— Что ты, черт возьми, предлагаешь?
— Явно не то, о чем ты подумал. Но поскольку Карин твердо решила, она могла бы пригодиться.
— Я никогда не слышал от тебя более холодных и бесчувственных слов. Задание, выходит, — это все, а человек — ничто?
— Есть середина — оба важны.
— Ее могут убить!
— Как и нас. Я считаю, у нее такое же право распоряжаться собственной жизнью; как и у тебя. Ты потерял брата, она — мужа. Кто ты такой, чтоб выступать в роли Соломона?
* * *В Вашингтоне было без двадцати пять — те самые беспокойные минуты перед часом пик, когда секретари, клерки и машинистки мягко напирают на боссов, чтобы те дали им последние распоряжения на день и служащие смогли бы преспокойно попасть в гаражи, на автостоянки и автобусные остановки до основной толпы. Уэсли Соренсон уехал с работы, был уже в лимузине, но направлялся не домой; его жена знала, как справляться со срочными делами, отсеивая мнимые и дозваниваясь ему в машину, если считала их стоящими. За сорок пять лет ее интуиция стала сродни его собственной и он был ей за это благодарен.
Вместо дома директор отдела консульских операций направлялся на встречу с Ноксом Тэлботом в Лэнгли, штат Вирджиния. Глава ЦРУ час назад предупредил его: ловушка для Бруса Уитерса, агента по закупке высокотехнологического оборудования, фанатика и главного подозреваемого в убийстве нацистов в комплексе ЦРУ, возможно, захлопнулась. Тэлбот отдал приказ о прослушивании телефона Уитерса, и в 2.13 дня ему позвонила женщина, назвавшаяся просто Сузи. Нокс воспроизвел для Уэсли запись по непрослушиваемой линии.
«Привет, дорогой, это Сузи. Прости, что звоню на работу, миленький, но я тут встретила Сидни. Он говорит, у него есть для тебя эта старая колымага». — «Серебряный „Астон-мартин ДБ-3“, да?» — «Если это то, что ты хочешь, то он ее раздобыл». — "Яуже вижу ее! Это«голдфингер». — «Он не хочет приводить ее на стоянку, тебе надо встретиться с ним у твоего водопоя в Вудбридже в 5.30».
— Мы с вами, Уэс, да несколько сильных парней будем у него на хвосте, — сказал тогда Тэлбот.
— Конечно, Нокс, но почему? Допустим, он фашист, вор, выскочка, но какое отношение ко всему этому имеет его покупка вычурной английской машины?
— Я вспомнил, что владею компанией автозапчастей на заказ в Айдахо... или в Огайо? — и позвонил управляющему. По его мнению, любой помешанный на машинах отлично знает, что «голдфингер» это «Астон-мартин ДБ-4», а не 3.Он даже мог бы понять, если в кто-то сказал «ДБ-5», потому что разница в дизайне у этих моделей, очень мала, но «ДБ-3» никогда.
— Я не отличу «шевроле» от «понтиака», если их еще выпускают, конечно.
— Вы возможно, а помешанный на машинах отличит, особенно если собирается заплатить за нее больше сотни тысяч. Встречаемся на южной стоянке, там стоит «ягуар» Уитерса.
Лимузин въехал в огромный комплекс Лэнгли, водитель направил машину на южную стоянку. Их остановил человек в темном костюме с жетоном в руке. Соренсон опустил окно:
— Да, в чем дело?
— Я узнал машину, сэр. Выходите, пожалуйста, и следуйте за мной, я проведу вас к шефу. Сменим машину, чтоб не бросалась в глаза.
— Есть смысл.
Смена автомобиля обернулась поездкой на неприметном седане непонятного происхождения. Уэсли залез на заднее сиденье рядом с Ноксом Тэлботом.
— Пусть внешний вид не вводит вас в заблуждение, — сказал директор ЦРУ. — У этой железяки мотор, который способен одержать верх над."Инди-500".
— Верю на слово, да и выбора-то у меня нет.
