Александр Смоленский - Укрепрайон «Рублевка»
– Да все вроде бы нормально, Макс Максович, – стоя в полной боевой экипировке на скользком мраморном полу, отрапортовал главный милиционер области Ким Звягин.
– Что значит – вроде?! – У губернатора мгновенно пропал расслабленный тон.
– Да как вам сказать? – замялся Звягин. – Пока безрезультатно. Новый раунд переговоров идет уже третий час, практически столько же, сколько вы здесь, а они твердят только одно. Мол, без Демидова решение не состоится.
На самом деле Звягин лукавил. В главном офисе компании «Медная гора» сегодня вообще отказались от переговоров. И рассвирепевший сотрудник правопорядка приказал силой ворваться туда. Но и это у него не получилось. Менеджеры с охраной блокировали все входы, вызвонили телевидение, прессу и в один голос кричали: «Демидова, Демидова!»
Звягин не сообщил «киту», как они в своем кругу величали Миттеля, что в главный офис компании неизвестно каким образом набилось человек триста – из других филиалов, рабочие с горных разработок, мастера по камню и даже, но это не проверено, некоторые родственники...
– А мои юристы там? – все еще не вылезая из воды, спросил Миттель. – Они показывали новый закон?
– Так они говорят, что это не то. Самого закона еще никто в глаза не видел. А тот, что, мол, принят, – это еще не указ.
– Кошмар! Что за соратнички?! Мне из Москвы, из других городов сообщают, что везде все идет как по маслу, во временное управление переходят десятки предприятий. А вы даже одно не способны заставить исполнять закон. – Губернатор понял, что придется вылезать из воды. Он насухо обтерся махровым полотенцем, залпом выпил стакан томатного сока. – Они что, дурьи головы, не понимают? Так или иначе, закон на нашей стороне! – Не по годам холеное, гладкое лицо покрылось красными пятнами и испариной.
– Будем втолковывать. Собираемся взломать двери. Хотя вы знаете, у меня ж одни салаги необстрелянные. В случае чего армейских попросим подсобить.
– Да пошел ты знаешь куда со своими идеями?! Только штурма нам не хватало. На всю страну ославишь. Ни хрена ты не можешь. Завтра же всех вас поснимаю... – Последние слова губернатор уже произнес достаточно спокойно, словно обдумывая, как выйти из сложившейся ситуации.
– Можно было бы через дружка демидовского попробовать. Так его того... кажется, вчера зашибли. В больницу отвезли, – вконец растерявшись, признался губернаторский холуй. Он понял, что проговорился о штурме.
– Кого-кого?! – вновь взревел Миттель.
– Дружка демидовского, заместителя его, Никиту Задорного. Еще когда пытались взять входные ворота на их территорию. Тогда народ и разбушевался.
– Нет, ты точно идиот, Звягин. Что толку в твоей богатырской фигуре?! Одно слово – сила есть, ума не надо. Кто тебе дал санкцию на применение силы? – От волнения Миттель резко вскочил, но, неловко поскользнувшись на полу, вновь плюхнулся в воду. Как ни странно, повторное купание в прохладной воде его остудило. – А что там мой дорогой племянничек? В штаны наделал? – неожиданно спросил он Звягина.
«Племянничек» был тем самым потенциальным счастливчиком, которому быстро соориентировавшийся глава области задумал передать «Медную гору» во временное управление. Как-никак налаженное дело. Поди плохо, рассудил он, поработает, а там видно будет...
– А что он?! Стоит, значит, и твердит одно: мол, ничего мне не надо. Как я здесь управляться буду, если люди протестуют? Молодой, одним словом.
– Господи, прости мою душу грешную, сколько дураков на свете ты сотворил! – воскликнул губернатор и в сердцах грохнул об пол графин с остатками сока. Красной ниточкой тот полился в бассейн.
Миттель усиленно думал о том, что же такое посеял этот «мальчишка» Демидов, если народ за него готов стоять насмерть?
– Слушай сюда, Звягин, тут уже дело принципа, – наконец решился он. – Ты знаешь, отступать я не привык. Чтоб завтра же, кровь из носу, вопрос был решен. Но мирными средствами. Иначе сам знаешь, что тебя ждет. Я подъеду часам к двенадцати, и чтоб племянник встретил меня уже в кабинете Демидова. Понял?
– Как не понять. Будет сделано! – Взяв под козырек, Звягин в усердии даже щелкнул каблуками и зашагал прочь от греха подальше.
– Постой. Ты что-то бормотал, когда я еще в воде был, что эти «демидовцы» вызванивали прессу?
– Так точно. Вызванивали. – Звягин не решился сообщить, что пресса уже там. И телевидение, и пишущая братия.
– Смотри, чтоб на пушечный выстрел их не подпускать. И чтобы завтра в газетах упаси бог что-то появилось.
* * *Когда Демидов на радостях примчался в земскую управу, Духон сидел мрачнее тучи.
– Ты что такой счастливый, словно колобок, который от всех ушел: и от бабушки, и от дедушки... Сразу предупреждаю, я та лиса, от которой не уйдешь.
– Что вы так меня встречаете? Я, между прочим, с радостной вестью.
«У меня для тебя тоже весточка, только, боюсь, не очень радостная». – Духон отвел глаза от Демидова, чтобы тот не прочитал в них недоброе. Еще успеет «обрадовать».
Тем временем Даниил развернул на столе карту Ордынского и, захлебываясь эмоциями, стал рассказывать о том, что услышал про бериевский или сталинский РУУКР. Не очень разбирающийся в топографических картах Духон поначалу слушал вполуха. Но вскоре, как говорится, въехал в тему. И первое, о чем он подумал, что, может быть, именно эта самая пунктирная дорожка, протянувшаяся, если верить замусоленной древней карте, от какойто неизвестной деревни Шульгино почти до центра Москвы, станет для них дорогой жизни. Неужели это та самая линия метро для Сталина, о которой в Москве не слышал только ленивый? Он не стал фантазировать дальше, а односложно сказал своему заместителю:
– Едем.
– Куда? – не понял Демидов.
– К генералу домой. Хочу услышать от него подробности.
Выслушав версию Ордынского под громкое улюлюканье и ликование всех присутствующих, за исключением, пожалуй, Екатерины, Духон выразительно поднял руку. Стоп!
– Ну что, друзья? – довольно тихо произнес он, когда все умолкли, не понимая, к чему здесь в доме эти театральные жесты. – Как поется в песне моей молодости, если радость на всех одна, то и печаль одна. Поэтому я и хотел, чтобы мы все сейчас были вместе. – Духон вытащил из бокового кармана пиджака кассету. – Петр Никодимыч, у вас имеется в доме видеомагнитофон?
– Разумеется, Сашенька, прямо здесь, в зале.
– Эту кассету передал мне мой друг, журналист, через доктора Табачникова. Он, к сожалению, пока не имеет о вас всех никакого понятия. А кассету прислал, так сказать, для информации. Но я увидел на ней и нечто другое.
– Да не тяни ты, Палыч. Зачем душу рвешь?
– Даниил, я уверен, вы мужественный человек...
– К чему вы клоните, господин Духон? – сразу стал серьезным Демидов. – Не пугайте нас, пожалуйста. Кто-то умер?
– Посмотрим запись. Мне сказать нечего. Не могли бы вы, Екатерина Григорьевна, поставить кассету?
Женщина выполнила просьбу. На экране появились новости, но явно не московских каналов.
– Как я понял, это экстренный выпуск, – счел необходимым проявить свою осведомленность Духон.
И вдруг, словно гром среди ясного неба, из уст диктора прозвучали слова:
Вчера в нашем городе произошли столкновения сил правопорядка с представителями трудовых коллективов, протестующих против смены руководства. Предлагаем вашему вниманию телерепортаж нашего корреспондента...
Все сразу заметили, как напрягся Демидов. Сжав до хруста в костяшках кулаки, он всматривался в экран. Кадры, которые увидел Даниил, не оставляли сомнений, что телерепортаж велся с территории его предприятия. Он узнал деловой двор «Медной горы», административное здание, где перед главным входом плотной живой стеной стояли люди, с которыми он душа в душу работал последние годы. С содроганием он наблюдал, как омоновцы в касках и черных намордниках, вооруженные пластиковыми щитами и резиновыми дубинками, атакуют ряды защитников «Медной горы». В кадре мелькнуло разбитое в кровь лицо Никиты Задорного, лучшего друга и правой руки Демидова. Комментарии корреспондента Даниил слушал словно во сне:
...противостояние продолжается. Чем закончатся баталии – предугадать нетрудно: ведь теперь закон, хоть и временный, на стороне властей. По имеющимся в нашей редакции сведениям, все еще в ряде городов применение нового закона вызывает неоднозначную реакцию среди населения.
Далее шла нарезка фрагментов. Духон выключил телевизор. Самые худшие опасения оправдывались: у него отнимают «Медную гору». Затуманенным взором он обвел друзей. Замерев в немом оцепенении, все конечно же сразу поняли, что происходит, и искренне сочувствовали своему новому другу. Катенька, прикрыв лицо ладонями, тихонечко всхлипывала. Почему-то именно в этот момент она решила, что немедленно простит Даниила за его проступок.
– Даниил, ты знаешь, кто такие рейдеры? – похлопав уральского богатыря по плечу, спросил Духон. Он пытался хоть как-то вернуть Демидова к реальности.
