След Полония - Никита Александрович Филатов
— А ты как считаешь?
Олигарх пожал плечами:
— Может быть, московские ребята? Новенькие? Сейчас, говорят, много бывших чекистов решило заняться серьезной коммерцией…
— Нет, — поморщился Могилевский. — Все такие попытки мы контролируем. И пресекаем.
— Тогда даже не знаю.
— Не знаешь… — Могилевский посмотрел прямо в глаза сидящему напротив Олигарху. — Говорят, на той встрече с Ахмедом Закатовым был кто-то из твоих ребят.
Это прозвучало почти как обвинение, и, вопреки своей обычной манере, Олигарх не отвел взгляда:
— Исключено.
— Не твои? Отвечаешь?
— Семен, послушай, я давно уже не веду никаких переговоров с чеченцами. Особенно здесь и тем более по поводу оружия и всего прочего в этом роде! Это твой бизнес, а мне хватает и своих проблем.
Господин Могилевский медленно разлил по пиалам остатки зеленого чая.
— Знаешь, а я тебе верю…
— Спасибо, Семен.
— Догадываешься почему? Потому что ты умный. Очень умный! И не станешь гадить там, где живешь, верно?
— У меня, между прочим, здесь политическое убежище, — напомнил Олигарх.
— Да, конечно… — Могилевскому это было прекрасно известно.
— Может быть, это парни с Лубянки специально запустили дезинформацию в Интерпол?
— С какой целью?
— Ну, например, чтобы поссорить меня с англичанами, — ухватился за собственную удачную мысль Олигарх. — Или вот с тобой…
— Все возможно. — Кажется, Могилевский воспринял идею собеседника без особого энтузиазма. — Ты сам-то, лично, знаешь Ахмеда Закатова?
— Разумеется. Еще по первым переговорам с чеченцами, насчет перемирия. Ну, и потом мы, конечно, поддерживали кое-какие отношения. Чисто деловые…
— А здесь?
— В Лондоне? Нет, — покачал головой Олигарх. — Помнится, поначалу, когда политическая ситуация еще требовала объединения всех оппозиционных сил, оказавшихся в эмиграции, мы с ним несколько раз встречались на пресс-конференциях и приемах, посвященных…
— Кто-то из твоих людей мог встречаться с чеченцами по каким-то вопросам?
— Думаю, я бы об этом узнал.
— Думаешь? Или уверен? — уцепился за слово Могилевский.
— Семен, только не надо брать меня на голос, ладно? — Человек, которого даже самые близкие люди между собой называли не иначе как Олигархом, уже много лет никому не позволял разговаривать с собой в подобном тоне.
— Извини. Извини, пожалуйста.
— Ладно, проехали… Я разберусь. Обязательно разберусь. И все выясню.
— Потом поставишь меня в известность?
— Обязательно, — уверенно пообещал Олигарх. — Есть еще какая-нибудь информация по этому делу, которую мне имеет смысл знать?
— Пожалуй, нет… — Могилевский задумался. — Да! По данным, которые есть у полиции, встреча русских с чеченцами происходила в каком-то лондонском кинотеатре… или в театре… впрочем, это пока ничем не подтверждается.
Сквозь толстое стекло иллюминатора в каюту проник пронзительный, усиленный плотным туманом автомобильный гудок.
— Все. Семен? Мне пора.
— Твоя охрана? — поинтересовался господин Могилевский, разглядывая на мониторе черный автомобиль-такси, припаркованный прямо у борта сухогруза.
— В некотором роде, — ушел Олигарх от ответа. — Если я не выйду на берег в течение пяти минут, вокруг могут начаться большие движения. А нам с тобой это совсем ведь не нужно?
— Не нужно, — подтвердил Могилевский.
Мужчины одновременно поднялись из кресел.
— Будь здоров! Присмотрись к своим людям.
— Обязательно. — Олигарх ответил на рукопожатие, но тут Могилевский вдруг вспомнил о чем-то и засуетился: — Да, если уж мы встретились лично… Я сейчас дам тебе номерок счета в одном из солидных немецких банков — помнишь, мы договаривались? Он вполне анонимный и, на мой взгляд, ничем не xv-же того, который ты использовал в прошлом году. Постарайся больше не задерживать оплату за товар и до нового года перебросить на него, скажем… двадцать миллионов.
— Долларов или евро?
— Последнее время доллар не слишком устойчив.
— Ну Семен! Ну ты и сукин сын…
— Что же поделаешь? Дружба дружбой, а бизнес есть бизнес.
— Вот уж точно — ничто так не связывает мужчин, как взаимные финансовые интересы.
— Тем более когда они несколько выходят за рамки законности.
Глава 2
На второй день пребывания в Лондоне, сразу же после бесхитростного гостиничного завтрака, Владимир Виноградов решил прогуляться по магазинам.
Разумеется, нашим соотечественникам бродить за границей по универмагам и супермаркетам уже не так интересно, как лет пятнадцать-двадцать назад. Да, конечно, мировые столицы по уровню цен мы уже обогнали, зато в России теперь — во всяком случае, в более-менее крупных населенных пунктах — можно купить все что угодно и даже больше.
А витрины наши дизайнеры научились оформлять ничуть не хуже…
Когда-то о существовании многих вкусных и красивых вещей советские люди просто-напросто не догадывались. Плоды авокадо и текила с солью, платиновые часы от Картье и белоснежные джакузи упоминались крайне редко, да и то исключительно в лексиконе дипломатов, подвыпивших моряков загранплавания и кремлевских функционеров… Так что даже теоретически подкованная творческая интеллигенция, прочитав о чем-то подобном на страницах переводного романа, тут же начинала паниковать и метаться по коммунальной квартире в поисках словаря иностранных слов.
А широкие массы советских трудящихся легко обходились и без этого — как, впрочем, вынуждены обходиться и сейчас, на нелегком пути от развитого социализма к недоразвитому капитализму.
Словом, прогулка по магазинам любого города в любой точке мира носила для Виноградова скорее познавательный, чем коммерческий характер.
Вообще же из всех своих заграничных путешествий и командировок Владимир сделал полезный вывод: все, что хочется, и все, что нужно, да еще и по вполне приемлемой цене, следует покупать либо в крохотных лавках со всякой всячиной, либо в крупных сетевых торговых центрах. Магазины средней величины для этого не подходят.
В местных лавочках, которые, впрочем, попадались на пути Виноградова очень редко, торговали в основном азиаты и темнокожие, плохо выбритые личности, отдаленно напоминающие азербайджанцев. Зато ассортимент товаров здесь был ничуть не беднее, чем в супермаркете по соседству: свежие овощи, фрукты, напитки, консервы, игрушки, подгузники, порнографические журналы, футболки с изображением Карла Маркса, очень дешевые лондонские сувениры…
В качестве конечного пункта прогулки Владимир наметил себе, разумеется, универмаг «Селфриджез», неизменно присутствующий на страницах любого путеводителя и большинства современных шпионских романов.
— Простите!
— Ничего. — Виноградов и сам не заметил, что отвечает по-русски.
Высокая вращающаяся дверь очередного магазина мужской одежды на Оксфорд-стрит, в который он решил заглянуть по пути, проектировалась, очевидно, каким-нибудь тайным человеконенавистником… Поэтому разойтись в ней двум посетителям казалось почти невозможно.
— Привет, Виноградов.
— Привет… — Владимир Александрович почему-то не слишком удивился, услышав за спиной знакомый голос.
В злополучную дверь уже устремились очередные покупатели магазина, так что пришлось отойти в сторону.
Отойти уже вдвоем. Вместе.
— Рад тебя видеть, старик.
— Ну, я, в
