Эйсукэ Накадзоно - СЕЯТЕЛИ ТЬМЫ
В это время появились Муракоси и Катасэ. Обычно по утрам они приходили редко. По-видимому, у них было какое-то неотложное дело.
— Тэрада наверху, не правда ли? — указывая пальцем вверх, спросил Муракоси.
— А разве это не само собой разумеется? — ответила Эмма.
Муракоси и Катасэ прекрасно знали, что Тэрада должен находиться наверху. Так что вопрос Муракоси звучал как предупреждение: невзирая ни на какие запреты они намерены подняться на второй этаж.
— Со вчерашнего дня он плохо себя чувствует и сказал, что не хочет никого видеть. Поэтому вам лучше не ходить туда, — сказал Кохияма.
— Мы не можем с этим считаться, — возразил ему Катасэ. — У нас важное дело.
— Перестаньте, Катасэ! — сказала Сатико. — Ведь он же болен!
— Болен? — переспросил Катасэ. То ли потому, что он догадался, о какой болезни идёт речь, то ли потому, что замечание это сделала ему Сатико, но он так и остался стоять посреди кухни.
Однако Муракоси направился к лестнице, ведущей на второй этаж. Кохияма выскочил из-за стола и преградил ему дорогу.
— Туда нельзя!
— Уйдите! — Взгляд Муракоси, полный ярости, упёрся в Кохияму.
Кохияма знал, что, если дело дойдёт до применения силы, победа останется за Муракоси: ведь второй разряд по дзюдо кое-что значит.
— Вы можете попытаться прорваться силой, — сказал Кохияма, — но думаю, что это было бы неразумно. Скоро должен приехать доктор Канагаи. Если бы вы могли поставить точный диагноз, тогда другое дело. А так, по-моему, всё-таки лучше дождаться Канагаи.
— Вы полагаете, что у него чума?
— Что вы меня спрашиваете? Я ведь не врач! Но вы же сами знаете, что всякое заболевание здесь должно вызывать подозрение на чуму!
— Хм! Значит, ему очень плохо? — Муракоси сразу смягчился. Он долго смотрел на часы, лицо его выражало растерянность. — Ладно, будь что будет, — сказал он примирительно. — Только вот не знаю, кто придёт раньше, Канагаи или наши люди.
— Какие люди?
— Скоро узнаете. А пока, Кохияма-сан, пожалуйста, запомните следующее. Вы силой помешали моей встрече с господином Тэрадой. Надеюсь, вы сумеете это подтвердить директору Института микробиологии.
— Я не знаю, о чём идёт речь, но я, конечно, всегда готов это подтвердить, — ответил Кохияма.
У Кохиямы были причины считать, что «специалист по риккетсиям» настроен против него. Он уже давно начал поговаривать, что Кохияма слишком часто вмешивается и в дела покойного, и во взаимоотношения с Тэрадой. Не превышает ли репортёр свои полномочия?
На это Кохияма отвечал, что дело не в том, кто представитель науки, а кто — прессы. Здесь все равны, все поставлены в чрезвычайные обстоятельства, и их вмешательство в дела друг друга неизбежно, пожалуй, даже естественно.
— Учтите, — сказал однажды Муракоси, — что наш директор до сих пор поддерживает добрые отношения с главным редактором вашей газеты, который был близким другом основателя института. Поэтому мы вправе рассчитывать на вашу помощь и поддержку.
В этих словах Кохияме послышалось предупреждение: смотри, мол, если будешь противоречить, это тебе даром не пройдёт, могут и с работы попросить!
До сих пор Кохияма не был заодно с Муракоси и Катасэ. Будь у них общая ясная платформа, он, как сотрудник газеты, естественно, был бы обязан оказывать им всестороннюю поддержку. Но они с совершенно разных позиций относились к поведению Тэрады, и поэтому он не хотел иметь с ними дела.
Сейчас Муракоси больше не заикался ни о каком сотрудничестве. Его молчание было красноречивым. Чувствовалось, что теперь он окончательно решил при случае как следует насолить Кохияме.
Кохияма сел за стол.
— Ну, что он? — спросила Эмма.
Кохияма ничего не ответил, и тогда Эмма, не обращая внимания на стоявшего в коридоре Катасэ, произнесла:
— Покойный отец как-то сказал, что Муракоси — это волк в овечьей шкуре.
3
Доктора Канагаи всё ещё не было.
Кохияма ждал его с нетерпением. Его беспокоило состояние Тэрады, который никого даже близко к себе не подпускал. Но ещё больше его беспокоила мысль, что кто-то собирается нагрянуть сюда. Догадаться, что это за люди и с какой целью они хотят заявиться, было трудно.
Когда находишься в заточении, всякое появление посторонних только усиливает желание поскорее выбраться на свободу. И в то же время невольно думаешь, как бы это посещение не нарушило хотя бы того относительного покоя, которым ты пользуешься сейчас.
Решение каких-то людей посетить «чумной изолятор» казалось событием чрезвычайным. Ведь изолятор существует для того, чтобы «запереть» в нём бактерии, не дать инфекции распространиться дальше. Что же касается здоровья людей, находящихся в изоляторе, то это оставалось под вопросом. Опасность заражения продолжала существовать. Нужно было определённое мужество, чтобы по собственной воле явиться сюда.
С ребёнком на руках пришла госпожа Хамура.
— Доктор Канагаи сегодня приедет в обычное время? — обратилась она к Кохияме.
— Нет, кажется, пораньше.
— О, это очень хорошо!
Очевидно, госпожа Хамура надеялась получить от Канагаи сведения о состоянии мужа.
Прошло два дня с тех пор, как её мужа увезла санитарная машина. Вчера она весь день просидела в своей квартире. Госпожу Хамуру трудно было узнать, её словно подменили: тихая, сдержанная, именно такая, какой хотел видеть её муж.
Кохияме стало жаль её.
— Вас, наверное, беспокоит состояние мужа? Думаю, что ничего серьёзного у него нет, он скоро поправится, — сказал он.
Разумеется, никакой гарантии, что врачи придут к такому заключению, не было. Напротив, Кохияме было известно, что многие психические заболевания считаются неизлечимыми.
Клиницисты, работающие в этой области, ведут с недугом постоянную, тяжёлую, ожесточённую борьбу, однако случаи полного излечения крайне редки. Больного лечат, выписывают и снова кладут в больницу. И так без конца. Жизнь семьи, где есть больной, становится пыткой.
По-видимому, и жене Хамуры вскоре это предстоит испытать. Но обо всём этом Кохияма, разумеется, промолчал.
— Две ночи я не могла сомкнуть глаз, — сказала госпожа Хамура. — Всё думала, что теперь будет с ребёнком. Из головы не шли слова мужа. Страшные вещи он говорил. Рассказывал, например, как к больному ребёнку вызвали врача. Тот осмотрел и ребёнка и мать. Оказалось, что у матери на груди уже чернели чумные пятна. Ребёнок вскоре умер. «Так будет с тобой и с Тамико», — говорил он. Это невозможно было слушать…
Госпожа Хамура заплакала. Кохияма не знал, как её успокоить. К счастью, в гостиную вошли Сатико и Эмма. Он поручил женщинам заботу о госпоже Хамуре, а сам вышел во двор.
Похолодало. С утра ветра не было, казалось, вернулось бабье лето, но сейчас погода опять переменилась. Невольно возникали неприятные ассоциации: чумные бактерии любят холод.
В сборнике лекций по бактериологии, который он нашёл в библиотеке Убукаты, Кохияма прочитал такие строчки: «В нашей стране эпидемия, как правило, достигает кульминации в ноябре-декабре. В январе-феврале она идёт на убыль, а в апреле-мае наблюдается новая вспышка. В жаркий сезон эпидемия полностью прекращается».
Если исходить из этой периодизации, то сейчас как раз самое подходящее время для страшной гостьи. И действительно, один человек уже умер, а другой явно болен, и никто не знает, что это за болезнь.
Кохияма увидел Катасэ, который стоял у ворот. Похоже было, что он кого-то дожидается. Институтского пикапа с продуктами дожидаться он не мог. Пикап приезжал вчера, а продукты доставлялись через день. К тому же приёмкой продуктов теперь обычно занимался Кохияма. Институтский шофёр был человек неразговорчивый, угрюмый и умел держал, язык за зубами. Через него вряд ли возможно было установить связь с внешним миром. Поэтому Кохияме без особого опасения и поручили заниматься хозяйственными делами.
Кохияма подошёл к Катасэ.
— Кого вы ждёте?
— Сейчас увидите, — резко ответил Катасэ. Он то и дело оборачивался и поглядывал на окна квартиры номер два. Очевидно, там у окна стоял Муракоси и ждал его сигнала.
— Так кого же вы всё-таки ждёте? — настойчиво повторил вопрос Кохияма, хотя понял уже, что ответа не получит.
— Я вам сказал: сами увидите. Однако я просил бы вас не мешать мне! Вас это не касается. Мы ждём важного гостя.
— Важного гостя?
— Да.
— Но Тэрады это, наверное, касается?
— А, понимаю! Вы-то, очевидно, ждёте доктора Канагаи? Так ведь? По правде говоря, мне жаль, что вас впутали в эту историю.
По-видимому, Муракоси рассказал Катасэ о своей стычке с Кохиямой. Если «важный гость» явится сюда раньше Канагаи, то Кохияма, безусловно, попытается оградить Тэраду от встречи с ним и, таким образом, окажется в очень трудном положении.
