Дэвид Хьюсон - Убийство. Кто убил Нанну Бирк-Ларсен?
И вдруг из теней возле конторы раздался голосок:
— Мама, это мне?
Антон во многом был похож на Нанну, тоже любил искать то, что от него прятали.
— Пойдем наверх. Не надо лазить в чужих вещах.
— Это не чужое. Тут написано мое имя.
Она подошла к нему, увидела желтый конверт, на котором знакомым корявым почерком Вагна было написано: «Антону». Конверт лежал на каком-то объемном, покрытом брезентом предмете, которого еще днем здесь не было. Она стянула полотнище. Под ним оказалась будка, совсем новая и блестящая, а за ней — картонная коробка, неплотно закрытая. Из коробки доносились возня и сопение.
Она открыла коробку. Антон радостно запищал, потом закричал:
— Ой, какой славный, мама! Он классный! Он мой!
Пернилле смотрела на черно-белого щенка. Ее мысли путались.
Антон подхватил щенка на руки. По лестнице к ним бежал Эмиль.
Пернилле метнулась в контору, на ходу доставая из кармана мобильник. Набрала номер мужа. И услышала неподалеку звонок, эхом повторяющий гудки в ее телефоне. Двинулась на звук и нашла на верстаке красный мобильник Тайса, на дисплее которого мигало ее имя.
— Как его зовут, мама? — кричал ей Антон, бегая за щенком вокруг фургонов. — Как его зовут?
— Лунд, — помертвевшими губами проговорила Пернилле.
Антон обернулся к ней:
— Лунд?
Свендсен сидел за рулем. Второго копа Лунд не знала. Когда машина пробиралась через плотное движение на Вестерброгаде, она сказала:
— Вышлите кого-нибудь за Скербеком.
— А не заткнуться ли вам?
— Он убил Нанну. Он убил Фреверта. Это он стрелял в Майера!
Свендсен состроил пальцами левой руки пистолетик:
— Пиф-паф! — И засмеялся. — Ведите себя хорошо, тогда я навещу вас в психушке. Хотя вряд ли.
— Нужно срочно задержать Скербека…
— Говорите об этом Бриксу, а не мне. Меня вы уже достали.
В машине ожила рация:
— Двенадцать двадцать четыре, ответьте.
Свендсен взял микрофон:
— Двенадцать двадцать четыре, слушаю, прием.
— Двенадцать двадцать четыре, звонит мать Нанны Бирк-Ларсен. Требует, чтобы ее соединили с Лунд.
— Лунд сейчас в смирительной рубашке воет на луну. Что за проблема?
Она хотела заорать на него. Вырвать микрофон из его рук. Но сдержалась и ждала.
— Бирк-Ларсен хочет, чтобы мы нашли ее мужа.
— Мы что, бюро находок?
— Хватит болтать, Свендсен! — взорвалась Лунд.
— Ладно, ладно, — отмахнулся он от нее. — Что с мужем? — спросил он в микрофон.
— Он уехал с сотрудником. Она не знает куда. Она обеспокоена.
— С каким сотрудником? — спросила Лунд. — Узнайте имя. А лучше дайте мне микрофон!
Когда она потянулась вперед, тот коп, что сидел справа от Свендсена, с размаха ударил ее в лицо. Она отлетела к спинке сиденья.
— Свендсен, очнитесь! — крикнула она в отчаянии. — Разбудите свою единственную извилину, пусть поработает хоть раз в жизни. Спросите, с кем он поехал.
Он издевательски прищурился ее отражению в зеркале заднего вида, покачал головой, но все же задал вопрос. Через несколько секунд пришел ответ:
— Он уехал с человеком по имени Вагн Скербек. Скербек увез Бирк-Ларсена под предлогом, что надо ехать за щенком, но это оказалось обманом, как говорит жена.
Лунд придвинулась к передним креслам. Второй коп следил за каждым ее движением.
— Пошлите за ними патрульную машину. Узнайте номер фургона Скербека, — внушала она Свендсену.
— Понял вас, спасибо, отбой, — сказал Свендсен и положил микрофон на место.
От неожиданности она заморгала:
— Что вы творите, Свендсен? Объявляйте Скербека в розыск, срочно. Он уже убил двоих!
Его крупная, похожая на бычью голова вскинулась — Свендсен не на шутку был зол.
— Вы этого не знаете, Лунд! Я не стану объявлять розыск из-за того, что кто-то поехал покататься. Или решил напиться с дружками и не хочет, чтобы жена знала.
— Скербек не за этим увез Бирк-Ларсена. Выполняйте свой долг.
Он опять посмотрел на нее в зеркало:
— Мой долг — отвезти вас в управление и засадить в камеру. И вы не представляете, сколько удовольствия мне это доставит.
Лунд откинулась на жесткую спинку. Мимо уносилась черная ночь, вспыхивая огнями. Уносилось время.
Два копа из отдела убийств, типичные оперативники мужского пола. «Глок» постоянно висит у каждого на ремне, словно драгоценность, символ их мужественности.
Она посмотрела на приборную доску, потом опустила взгляд ниже. Свендсен был правшой. А вот второй — леворукий, судя по тому, что его кобура висела на левом бедре. И оба пистолета таким образом находились между копами, торчали рукоятками наружу, просили, чтобы их взяли.
— Я сначала вежливо попросила, — прошептала она.
— Уверен, что единственная свободная камера — самая дерьмовая, — начал Свендсен. — Как я вам сочувствую, и не передать…
Она потянулась вперед обеими руками. Откинула кожаные клапаны, схватила рукоятки, один пистолет бросила себе под ноги, на втором оттянула затворную раму, досылая патрон в патронник. И прижала дуло к бычьей шее Свендсена.
— Что за черт? — Он перепугался.
— Останови машину, — сказала она. — Сейчас же.
— Лунд…
Она убрала дуло от его шеи, выдвинула вперед и впервые в жизни выстрелила за пределами учебного полигона. Боковое стекло рассыпалось стеклянной крошкой. Машину занесло, и она заскользила по темной мокрой дороге.
Свендсен в ужасе жал на тормоз, а второй коп орал как резаный. Они остановились перед сувенирным магазином в здании из красного кирпича, с рождественской елкой и украшениями в витрине.
— Вон из машины, — сказала Лунд. — Оба. Встаньте перед витриной. И не злите меня.
Под ее пристальным взором они вылезли. Все так же не спуская с них глаз, Лунд с пистолетом в руке перебралась за руль. Затем развернула на широкой улице полицейский автомобиль без опознавательных знаков и поехала обратно в Вестербро.
Бюлов передумал покидать Хумлебю. Он стоял и смотрел, как люди Брикса искали наиболее логичный подход к обследованию развала, который образовался теперь в подвале. Два старших криминалиста в белых костюмах и шапочках опрыскивали поверхности в поисках следов крови. Брикс вместе с Янсеном стояли возле лестницы, не обращая внимания на язвительные замечания Бюлова.
— Работать непросто, — заметил один из экспертов. — Столько опилок и строительной пыли…
— Вы впустую тратите время и ресурсы полиции, — перебил его Бюлов. — Это преступление уже само по себе, Брикс.
Было решено обработать все люминолом. При контакте с кровью он станет ярко-желтым в свете ультрафиолетовых ламп, привезенных командой.
— Ну, нашли хоть что-нибудь? — поинтересовался Бюлов через несколько минут.
— Хм, нет, — осторожно ответил криминалист. — Но вообще-то, мы еще не начинали смотреть.
— Все ваши подчиненные такие остряки, Брикс? Скажите мне, честное слово, я хочу знать, — не успокаивался Бюлов.
— Нужно выключить свет, — сказал Янсен. Потом он впервые обратился к следователю прокураторы: — Не споткнитесь.
Подвал погрузился во тьму.
Два человека в белом взяли в руки длинные флуоресцентные трубки, которые вспыхнули синим светом, и стали водить ими вверх и вниз вдоль оголенных и обработанных люминолом стен.
— Я ничего не вижу, Брикс, — злорадствовал Бюлов, но потом ему пришлось отвлечься — у него зазвонил мобильный.
Криминалисты с лампами продвигались сантиметр за сантиметром.
— Ясно, — сказал Бюлов. — Еду. Найдите машину. Предупредите всех, что она вооружена. Действовать крайне осторожно.
Он закончил разговор и встал перед Бриксом и Янсеном:
— Ваша бывшая подчиненная только что похитила патрульную машину, угрожая огнестрельным оружием двум полицейским.
Брикс опешил:
— Что?
— Вы слышали. Я отстраняю вас от службы, Брикс. Вы с самого начала препятствовали разбирательству. Когда я закончу…
Один из криминалистов издал протяжный свист.
— Прошу внимания, — произнес голос посреди синего сияния.
Бюлов и Брикс, Янсен и люди в белом — все посмотрели на пол, где между двумя центральными досками проявлялись формы желтого цвета — лужицы, брызги, вытянутые пятна.
— И посмотрите сюда, пожалуйста, — сказал криминалист. — И тут еще.
На стене — желтый отпечаток ладони. Тонкие пальцы скребут штукатурку… Тени, оставленные растаявшим привидением.
Они проявлялись повсюду: полосы, точки, овалы…
Янсен оглядывал комнату.
— Она боролась здесь за свою жизнь, Брикс. Это было…
Бюлов застыл с открытым ртом. Брикс уже доставал телефон.
— Дежурного, — сказал он.
На посту частного крыла больницы находилась одна-единственная медсестра.
