Человек, рисующий синие круги - Фред Варгас
Теперь уже Кастро окончательно потерял терпение.
- Плевать я хотел на ваши дурацкие истории! - заорал он. - Тот мужик, о котором вы спрашиваете, он что, числится среди пропавших без вести? Не числится! Ну так и идите отсюда! Мы не обязаны давать частные объявления в газеты! А будете и дальше скандалить, я позову сюда начальство!
Адамберг все так же стоял в глубине комнаты, прислонившись к стене.
- Я - начальство, - произнес он, не трогаясь с места.
Матильда обернулась. Его глаза, наполовину прикрытые веками, смотрели на нее необычайно ласково, из брюк с одной стороны торчал подол небрежно заправленной сорочки, худое лицо и руки, словно украденные у статуи Родена, казалось, принадлежали двум разным людям. И тут она вдруг поняла, что теперь все пойдет хорошо.
Отделившись от стены, Адамберг толкнул дверь в свой кабинет и жестом пригласил ее войти.
- Пусть так, вы не справочное бюро,- сказала Матильда и села. - Сегодня день начался для меня неудачно. Впрочем, вчера и позавчера было не лучше. Целый отрезок недели пропал даром. Надеюсь, для вас этот отрезок прошел благополучно.
- Отрезок?
- Согласно моей теории, понедельник, вторник и среда составляют единый отрезок, отрезок первый. То, что происходит в первом отрезке, весьма отличается от того, что происходит во втором.
- То есть в четверг, пятницу и субботу?
- Точно. Если как следует понаблюдать, то можно заметить, что в первом отрезке, в общем и целом, случается больше неожиданных и серьезных событий, я подчеркиваю, в общем и целом; а вот во втором отрезке всегда больше суеты и развлечений. Все дело в ритме жизни. Такой порядок неизменен, в отличие от порядка парковки автомобилей на некоторых улицах, где полмесяца можно ставить машины, а другие полмесяца - нельзя. Интересно, почему? Чтобы улица отдохнула, что ли? Как поле под паром? Вот где загадка. Так или иначе, отрезки недели всегда постоянны. Отрезок первый: человек любознателен, он размышляет и действует. В результате случаются несчастья или творятся чудеса. Отрезок второй: человек пассивен и нелюбопытен, он равнодушен к людям и событиям. Во втором отрезке кто попало занимается чем попало, и люди частенько напиваются, в то время как в первом отрезке, вне всяких сомнений, важно все происходящее. Практика показывает, что вторые отрезки обычно не имеют серьезных последствий. С первыми - все наоборот: если в течение первого отрезка устроить какую-нибудь пакость, как было на этой неделе, она не останется безнаказанной. А тут еще вдобавок в кафе в меню значилась баранья лопатка с чечевицей. От бараньей лопатки с чечевицей у меня становится тоскливо на душе. Она приводит меня в отчаяние. Чтобы такое - и в самом конце первого отрезка! Эта проклятая лопатка - к несчастью!
- А воскресенье?
- Ну, воскресенье - это третий отрезок. Это единственный день, составляющий целый отрезок недели, что свидетельствует о том, насколько он важен. В третьем отрезке люди обращаются в паническое бегство. Если соединить ту самую баранью лопатку и третий отрезок - останется только лечь и умереть.
- Итак, на чем мы остановились? - спросил Адамберг. Внезапно у него возникло впечатление, что мысли этой женщины сбили его с толку еще больше, нежели его собственные.
- Ни на чем.
- Ах да, конечно, ни на чем.
- Мне это нравится,- произнесла Матильда.- Поскольку мой первый отрезок почти пропал даром, то, когда я шла мимо вашего здания, у меня возникла мысль, что я все же попытаю счастья, несмотря ни на что. Теперь понимаете, какой был соблазн - попытаться спасти хотя бы остаток первого отрезка, впрочем, ничего хорошего из этого все равно выйти не могло. А у вас как прошел первый отрезок?
- Неплохо, - признался Адамберг.
- На прошлой неделе первый отрезок у меня был просто потрясающий, можете мне поверить!
- И что же тогда произошло?
- Я с ходу не смогу вам рассказать, нужно заглянуть в дневник. В конце концов, завтра начнется второй отрезок и можно будет расслабиться.
- Завтра я встречаюсь с одним психиатром. Это хорошее начало для второго отрезка?
- Господи, вам что, нужна помощь врача? - изумилась Матильда. - Да нет, какая я дура, этого не может быть. Думаю, даже если бы у вас была мания мочиться под каждым фонарем на тротуарах с левой стороны улиц, вы сказали бы себе: «Будь что будет, и да хранит Господь все фонари и все тротуары на левой стороне всех улиц»,- но не пошли бы выяснять у психиатра, что с вами происходит. Черт возьми, что-то я слишком много болтаю. Довольно. Я сама себя утомляю.
Матильда, попросив разрешения, взяла сигарету и оторвала фильтр.
- Наверное, вы идете к психиатру из-за того типа, что рисует синие круги, - добавила она. - Не смотрите так на меня, вы и сами понимаете, что я ничего здесь не вынюхивала, только вот здесь, под ножкой лампы, у вас лежат вырезки из газет, тут поневоле догадаешься…
- Да, правда,- согласился Адамберг,- из-за него. Зачем вы решили зайти в комиссариат?
- Я ищу одного человека, которого не знаю.
- И почему же в таком случае вы его ищете?
- Потому что я его не знаю, вот в чем дело!
- Ну разумеется, - отозвался Адамберг.
- Я как раз шла по улице за одной женщиной, а потом потеряла ее из виду. Поэтому я зашла посидеть в какое-то кафе, вот там я и познакомилась с одним красивым слепым мужчиной. Просто невероятно, сколько всяких людей ходит по улицам. Тут недолго и растеряться, ведь по-хорошему-то стоило бы понаблюдать за каждым. Мы немного поболтали с тем красавцем-слепым, уже не помню, о чем, надо заглянуть в записи. В итоге он мне понравился. Обычно, если мне кто-то понравился, я не особенно беспокоюсь: ведь я абсолютно уверена, что встречу этого человека вновь. Здесь все не так. В прошлом месяце я двадцать восемь раз предпринимала попытки выследить его и девять раз устраивала засады. Я сделала уйму записей, истратив на это две с половиной толстых тетради. Ведь так можно лучше
