Убийство на Оксфордском канале - Фейт Мартин
— Но вы признаетесь, что убрали Питмана? Ради них. Дейрдра, должно быть, сразу поняла, что это сделали вы, поняла сразу же, как узнала о смерти Питмана. Мне все время казалось, будто она что-то скрывает. Скажите, Сильвия знает, что вы ее отец?
— Да. Ди ей сказала. В день ее рождения. Я ей и подарок подарил. Впервые в жизни у меня было кому дарить подарки.
В голосе его звучало такое счастье, что у Хиллари не хватило духу признаться: подарок-то его и выдал. Так что она просто повторила вопрос:
— Так вы сделаете признание? Чистенькое законное признание с подписью. И тогда Сильви и Ди не придется снова через все это проходить. Ни судов, ни перекрестных допросов — идет?
Мейкпис молча кивнул.
Томми постарался не смотреть на слезы, которые бежали по щекам старика.
Наверное, ему не место в полиции. Этот человек — хладнокровный убийца, и, если Томми его жалко, кого он пожалеет в следующий раз?
День, когда мечта становится явью, выпадает нечасто, и потому позже, входя в офис и все еще проигрывая в памяти записанное на пленку в допросной признание Мейкписа, Хиллари была твердо намерена извлечь из своей победы все возможное.
Фрэнк Росс сидел за столом. При ее появлении он скривился. Хиллари лучезарно улыбнулась и показала ему палец.
Пустячок, а приятно.
Она толкнула дверь офиса Мэла и поняла, что ей снова несказанно повезло. В кабинете был Донливи.
Он улыбнулся ей.
— Хиллари, я так рад, что вы пришли. Я как раз говорил Мэлу, что йоркширцы, расследующие, ммм, деятельность Ронни, только что сообщили мне, что считают крайне маловероятной вашу связь с этим безобразием. На данный момент они заявляют, что вы их больше не интересуете.
Хиллари улыбнулась. Тоже неплохо.
— Сэр, — сказала она и посмотрела на Мэла, — у меня в допросной сидит убийца Дэвида Питмана. Я зачитала ему его права, от адвоката он отказался, признание записано на пленку. Сейчас он пишет то же самое от руки. Наверное, уже заканчивает.
Мэл заморгал.
Маркус Донливи медленно потер лоб.
Иногда Хиллари просто обожала свою работу.
* * *
Паб гудел. Такой наплыв посетителей посреди недели был редкостью, но этим вечером весь Трупп чествовал полицейских.
Мэл и Джанин уединились в углу, они пили кампари и держались неловко. Хиллари, слегка перебравшая водки, мельком задумалась о том, что они там замышляют.
Фрэнк Росс играл в дротики с кем-то из местных, старательно скрывая свою бессильную злость.
Даже суперинтендант Донливи заглянул на огонек и произнес небольшую поздравительную речь, которую Томми, Джанин и остальные из участка встретили бурными аплодисментами и веселыми криками. Строго говоря, дело, о котором шла речь, не имело к ним никакого отношения, однако оно разворачивалось у них на глазах, и теперь они были рады за Хиллари.
Ну а долгожданная возможность помахать вслед пудингам только добавляла атмосфере радости и веселья.
Хиллари взяла себе еще водки, наобум побрела по залу и под дружеские шутки и хлопки по спине добралась до столика, за которым сидел Томми. С констеблем была чернокожая женщина постарше — видимо, мать — и хорошенькая девица — должно быть, та самая подруга, любительница ювелирных украшений.
— Томми. Миссис Линч, — она посмотрела на девушку, и та, улыбнувшись, протянула руку:
— Джин.
— Джин. Приятно познакомиться.
Женщины серьезно пожали друг другу руки.
Томми не понравилось, как мать, засопев, принялась подозрительно переводить взгляд с него на Хиллари и обратно. Он отвернулся. Вечно этим матерям неймется!
Но Мерси не успела и слова сказать — Хиллари поглядела поверх голов и улыбнулась.
— Эй, Гэри, я тут! Это мой пасынок, — пояснила она для матери Томми. — Извините, я на минутку.
После этих слов Мерси Линч, к вящему облегчению сына, вроде бы подуспокоилась. Начальница Томми оказалась замужней женщиной, да еще с детьми. Что до самого Томми, то он вовсе не горел желанием объяснять, что наличие пасынка ровным счетом ничего не меняло.
Вошел Майк Реджис со своим молчуном-сержантом, и все вновь разразились приветственными криками. Томми мрачно смотрел, как Хиллари представила им своего пасынка, после чего все четверо пошли к бару.
Джин протянула руку и сжала его ладонь.
* * *
Хиллари была пьяна, но не слишком. Чувствуя, как плывет все вокруг, она помахала на прощание Гэри и чуть не упала. Вдоль канала она шла очень медленно и осторожно.
Хозяйка паба выставила их точно в час закрытия, и кто стал бы ее в этом винить? Да Фрэнк Росс первый заявил бы на нее за нарушение правил лицензии. Гуляки разъехались по домам, надеясь, несомненно, на то, что кое-кто шепнул дорожным патрулям, чтоб смотрели в другую сторону, ну а Хиллари оставался только проклятый «Мёллерн».
На какой-то миг она испытала сильнейшее искушение заявиться в участок и потребовать постель и завтрак. Там хотя бы пол не пляшет под ногами.
Она без приключений добралась до лодки и постояла, прислонясь к борту и с наслаждением вдыхая ночной воздух. Было тепло — как-никак, лето на подходе. Невдалеке метнулась и коротко пропищала летучая мышь. А говорят, что человеческое ухо их не слышит.
Она поковыряла замок, открыла дверь и, пошатываясь, спустилась вниз.
Кофе.
Она сделала себе крепкий черный кофе, но не выдержала и добавила молока и большую ложку сахара. И плюхнулась на стул, отчего напиток расплескался и испачкал ей юбку — но Хиллари было плевать.
На Майка Реджиса она произвела впечатление, это точно. А Фрэнк, небось, уже дома, поедом себя ест.
Все в мире было хорошо и правильно.
Она была слишком на подъеме, чтобы сразу ложиться, но по телику ничего стоящего не показывали. Она достала из корзины для бумаг книжку, мимоходом подивилась, откуда та там взялась, и тут же вспомнила, что это чертов Дик Фрэнсис, который остался от Ронни.
Она бездумно уставилась на книжку. То ли под влиянием алкоголя и хорошего настроения, то ли оттого, что на этом этапе опьянения синапсы ее мозга чудесным образом переключились с логики на интуицию, ей пришла мысль такая невозможная, что она расхохоталась.
Это было здесь. Здесь было то, что так долго и так безуспешно искали пудинги. Тайные барыши Ронни. Номер его баснословного офшорного счета.
Она поставила чашку на стол и открыла книгу на первой странице. Номер страницы был напечатан внизу. Она наклонилась вперед, поднесла книгу ближе к свету и медленно, задом наперед, пролистала страницы, неотрывно глядя на цифры. Но нет — ни
