Василий Веденеев - После третьего звонка…

Георгий сдержанно откашлялся.

Женщина в велюровом костюме повернулась.

– Вы еще что-то хотели?

– Да. Простите…

– …Зоя Васильевна…

– …Зоя Васильевна, у вас есть репертуар театров за последние два месяца?

– Вы меня обижаете. Конечно, есть. Юлечка, – обратилась она к своей помощнице, – помоги товарищу.

Сидевшая рядом с ней девушка с интересом посмотрела на Георгия, встала и, порывшись в шкафу, достала два журнала.

– Спасибо, – приветливо улыбнулся Литвин. В другой раз он бы непременно сказал ей что-нибудь приятное, девушка этого ждала, но сейчас…

Так, быстро ищем театр… Дату… Сходится! Премьера! В другом? Тоже есть!.. И третий – в точку!.. «Кричали женщины ура»…

Женщины «ура» не кричали. Все пропуска были выданы и они, закрыв окошко, с любопытством смотрели на странного посетителя.

… «Нахлебник Мельпомены» прекрасно разбирается в театральной публике. На премьеры случайные люди попадают редко. Этим-то он и пользуется. Теперь надо понять как? Но это уже дело техники, это просто…

– Всем спасибо! – Георгий вышел в фойе. Парень добросовестно стоял на том же месте, где его поставили.

– Пошли, – сказал Литвин, – тебя как зовут?

– Петр… Петя…

– Спасибо тебе, Петр-Петя! Огромное спасибо.

– Мне? – Петр ошарашенно посмотрел на своего повеселевшего спутника. – За что?

– А так… Спасибо и все!

– Да?.. Ну, пожалуйста, – Петя пожал плечами. В конце концов, если человек хочет сказать спасибо, пусть говорит. Главное – в театр попасть.

А у Литвина настроение сильно поднялось. «Зацепочка, зацепочка», – напевал он про себя. Как же вовремя подвернулся этот юный театрал. Премьеры – вот разгадка! Тогда были премьеры. И сегодня…

Стоп! И сегодня премьера. В престижном театре. И публика… Литвин внимательно огляделся. Публика весьма приличная. Так, может быть, и сегодня?..

Что же делать? Он в раздумье остановился у гардероба с плащом в руках.

Что делать? Вызвать оперативную группу? На каком основании? Предупредить ребят в отделении и в райуправлении? О чем? Что ему, Литвину, интуиция подсказала о готовящемся ограблении? Правда, он не знает, где оно произойдет и когда и кем будет совершено… М-да, не очень как-то… Глупо? Но если вдруг?.. Тогда будет еще глупее! И он нырнул в толпу, к телефону-автомату.

9

В тот вечер так ничего и не произошло. Ни у этого театра, ни у других. Снова все затихло, как разошедшиеся круги на воде. Но Литвина это не обескуражило. Он начал ощущать азарт погони за приоткрывшейся тайной. Вот она, уже рядом, протяни руку и…

Все как обычно и все иначе. Теперь в голове не было хаоса. Факты постепенно начали выстраиваться в изящную структуру рабочей версии.

Георгий проверил по картотеке известных автоворов, почерк которых хоть как-то напоминал его случаи. Не так уж и много их оказалось. Двое отпали сразу. Один только готовился выйти на свободу, как он уверял руководство исправительно-трудового учреждения, «с чистой совестью». Другой – только начал перевоспитываться. Еще один имел абсолютное алиби. С ним Георгий когда-то встречался по своим делам. Теперь его скрутила язва. Навестившему его Литвину он обрадовался, как родному. Смотрел грустными глазами одинокой дворовой собаки и с самого начала разговора, потупясь, попросил, чтобы Георгий не проговорился здесь, кто он и зачем пришел. Что делать – нервная работа…

Остальные тоже отпали по тем или иным причинам. Последняя версия подтверждалась. Доказательства давали не эксперты. Анализ, чисто интеллектуальный поиск. Ему даже начало нравиться это дело.

Прежде всего, внимательно просмотрев афишу, он понял, что преступник ходит не просто на премьеры, а старается попасть на один из первых спектаклей, когда в театре собирается публика из культурно-торговой элиты. Причем интересует его не каждая премьера, а обязательно в популярном театре, куда ни с какой нагрузкой билеты не достанешь.

Что из этого? А то, что «нахлебник Мельпомены» хорошо знал театр! И не только по рецензиям. Он должен крутиться если не в самих театральных кругах, то хотя бы в околотеатральных. Вот и направление поиска.

Вопрос – как его теперь найти?! Следов нет. Не по «фомке» же, которой двери машин вскрывали, вычислять. А вопрошать пепел и разбитые стекла автомобилей Литвин не умел.

Одно, правда, уже было вполне ясно – интеллигенция работает! Сразу чувствуется, гуманитарий, хорошо знакомый с детективно-приключенческой литературой.

Надо снова идти в театр. Уточнить кое-что. Легко все пошло. Как на тележке с «Американских гор» катишься.

Литвин наслаждался этим чувством полета, пока не зазвонил телефон.

– Георгий, ты? – спросили на том конце провода. – Здоров… Володя Майоров… Хорошо, что узнаешь… Ты, вроде, о всех «раздетых» машинах запрашивал данные? Так вот, у нас опять вчера было…

– Когда? Где? – Литвин быстро подвинул чистый листок бумаги и взял ручку.

«Обобрали» новенькие «Жигули». У театра. Вчера. Как обычно, вечером.

Литвин торопливо поблагодарил, повесил трубку и полез в стол за репертуарным сборником. Он уже выучил, все даты премьер… А вчерашний день вроде выпал из памяти. Что-то необычное с ним – раньше никаких признаков склероза не наблюдалось.

Быстро отыскал нужную страницу… театр… день… «Деревянные кони». Старый спектакль для этого театра.

Подлый внутренний голосок ехидно захихикал.

Георгий снял трубку, набрал номер.

– Алло, театр?.. Добрый день… Литвин беспокоит, из МУРа. С кем, простите, разговариваю?.. Федор Петрович, вы не подскажете, какой у вас вчера вечером был спектакль?.. «Деревянные кони»!.. Точно? И не было замены?.. Нет… Спасибо, до свидания. Нет, нет, ничего не надо… Конечно, обращусь, непременно… До свидания.

Вот тебе и ровное течение «дедуктивного» метода. С отпечатками пальцев все-таки попроще. Особенно, когда их хозяин проходит по картотеке.

Чего «нахлебника» потянуло на этот спектакль? Решил сменить отработанную систему? Зачем? Мужик-то, по всему, ушлый, привык бить в десятку. На обычном спектакле с клиентурой можно пролететь.

А вдруг, это уже другой? Или может?..

Вопросы повисали в воздухе гирляндой. И ответов на них не было.

10

Ставшая такой родной версия, рушилась, как дом, в котором ты успел обжиться. Плюнуть на старый и построить новый? Стекло, бетон, вместо избушки на курьих ножках. Но делать этого Литвин не хотел. Эмоции восставали против фактов. И зачем торопиться? Лучше еще раз все просмотреть. Может, дом-то не рухнул, а просто осел? Восстановим? Попробуем… Хуже все равно не будет. Некуда.

«Граммофон» пока затих. Но до времени. Выжидает. Он не из тех, кто охотится только гоном или скрадом. Чередует методы. Ну-ну…

В отделе ребята делают вид, что ничего не произошло. Все как обычно. От этого только хуже.

Главное, не дергают пока по мелочам, руководствуясь гуманным принципом: этому и так достаточно. Поэтому есть возможность сосредоточиться.

Георгий решил встретиться с предпоследним потерпевшим. Он тоже выпадал из привычного ряда. Иван Александрович Мигунков, слесарь-станочник крупного завода. Недавно награжден орденом «Знак почета». В общем, человек интересный для многих, только не для «нахлебника».

Потерпевший жил в Перово. Во дворе Георгий увидел «Волгу», заботливо покрытую брезентовым чехлом…

«Странно, даже марку машины переменил. Раньше только „Жигули“ брал», – подумал Литвин, обходя под любопытными взглядами старушек, «дежуривших» на скамейках у подъездов, вокруг машины.

Квартира Мигункова была на четвертом этаже. Георгий бодро взбежал по лестничным пролетам, перевел дух и нажал на кнопку звонка. За дверью громко закукарекало. Литвин от удивления нажал на кнопку еще раз. Снова закричал петух. Появилось желание попробовать еще, но в этот момент дверь открылась. На Георгия внимательно смотрела полная моложавая женщина.

– Здравствуйте, – сказала она и, не дожидаясь ответа, пригласила, – проходите.

Литвин вошел. Хозяйка мельком, но с интересом взглянула на удостоверение и крикнула:

– Ваня! К тебе товарищ из МУРа.

Мгновенно из комнаты выскочил шустрый мальчишка лет десяти и, держась на почтительном расстоянии, стал не отрываясь рассматривать «живого сыщика». Следом за ним появился высокий мужчина с густой проседью в волосах.

– Вы ко мне?

Литвин объяснил зачем он.

Иван Александрович пригласил его в комнату. В дверях Георгий оглянулся. Мальчишка все так же, приоткрыв рот, смотрел на него. Литвин не удержался и показал ему язык. Тот ответил и… попался на глаза Ивану Александровичу.

– Игорь! – сказал он строго. – Нам тут с товарищем поговорить надо. А ты иди, иди… телевизор вон посмотри.

Мальчик нехотя ушел.

– Внук? – поинтересовался Георгий.

– Да нет… сын… Младший. Старший-то в армии… Припозднились мы с матерью… Болеет. В школу не ходит пока. Ребята уроки приносят. И гулять не пускаем. Ест плохо.