Алексей Макеев - Свидетель, не увидевший свет (сборник)
– Да я уже второй год замечаю, – кивнул Лев. – И с сердцем у него уже были проблемы, помнишь?
Конечно, Крячко помнил. Два года назад Орлов уже попадал в больницу с подозрением на инфаркт. В тот раз, слава богу, обошлось. Неизвестно, что будет на этот…
– Надо будет его навестить, – предложил он.
– Разумеется, но позже. И сначала созвонимся с больницей, узнаем результаты обследований. Ладно, Стас, давай к делу. Петр наш в надежных руках, а нам работать надо. Пойдем обсудим дальнейшие действия, мне, возможно, понадобится твоя помощь, – сказал Гуров, проходя в здание главка.
Они поднялись в свой кабинет и расселись каждый за свой стол.
– …В общем, информация об этой Вике получается небогатая, – подытожил Гуров свой рассказ о визите на квартиру Тамары Львовны Тимофеевой. – Нигде не училась, непонятно где работала, с готами тусоваться перестала, а на кого переключилась – тоже неясно. Никто не может рассказать важных подробностей о ее жизни. Алкаши-родители из Пензы не в счет.
– То есть получается, что единственная ниточка к Вике Каревой – этот самый Стас Безызвестный? – спросил Крячко.
– Не совсем так, – задумчиво проговорил Гуров. – Есть еще счет из клиники «Медэксперт».
– Ну, это, скорее всего, вообще дохлый номер! – махнул рукой Крячко. – Тем более если она была там один раз. Кто и что там может о ней рассказать? Ее там уже и не помнят, поди!
– Может быть, и не помнят, – согласился Гуров. – Но карточка ее должна остаться. Я хочу выяснить, с чем она туда обращалась.
– А я считаю, что первым делом нужно искать этого Стаса! – рубанул рукой воздух Крячко, в последнее время испытывающий неприязнь ко всем лицам мужского пола, имевшим отношение к молодым девушкам.
– Ну, так одно другому не мешает, – заметил Лев. – Я для того тебя и позвал.
– Предлагаешь разделиться?
– Конечно. Зачем время тянуть? Мы занимались сводками и искали совпадения, когда у нас не было других вариантов. Мы не знали ничего об этой девушке. Сегодня знаем уже хоть что-то. Я пока не вижу смысла в том, чтобы продолжать искать совпадения с другими убийствами. Тем более что за это время и не нашлось никаких подтверждений о серийности.
– Да тут времени-то прошло – сутки! – сказал Крячко, но тут же добавил: – Нет-нет, я не возражаю. Слушай! – вдруг загорелся он. – А помнишь, Козлов говорил, что она недавно сделала аборт?
– Конечно, помню. Я такую информацию не забываю.
– Так, может, этот Стас ее и убил? Не хотел ребенка – банальный повод.
– Тогда бы уж убил до того, как она сделала аборт! И потом, не все, кто не хочет ребенка, решаются на убийство! Проще дать денег на аборт и таким образом решить проблему.
– И все равно! – упрямо повторил Крячко. – Ты же не знаешь, что там за Стас! Что он собой представляет? Может, тоже отморозок конченый!
– Тебе уже отморозки на каждом шагу мерещатся, – покачал головой Гуров. – Ладно, если тебе так не дает покоя этот Стас, ты его и поищи. К тому же он твой тезка – видно, знак судьбы!
– А тебе, я так понимаю, не дает покоя клиника «Медэксперт»?
– Мне не дает покоя нераскрытое убийство. И на пути к его раскрытию нужно отработать все ниточки, учитывая, что у нас их и так немного. Так что сейчас я посмотрю адрес…
Гуров включил компьютер и вошел в Интернет, набрав в поисковике «Москва клиника «Медэксперт». На этот запрос поисковик откликнулся мгновенно сразу несколькими ссылками. Перейдя по одной из них, Гуров выяснил, что «Медэксперт» располагается на улице Народного Ополчения.
– О! Как раз неподалеку от госпиталя МВД, – заметил Крячко, заглянув через плечо Гурова. – Слушай, у нас прямо сплошные знаки судьбы! Заодно можешь и к Петру заглянуть.
– Загляну, – кивнул Лев. – А ты отправляйся в Царицыно. Там находится студия. Этот Стас, который пока так и остается Безызвестным, работал именно там. Вроде бы снимался где-то. По словам Вики, он там ведущий актер, так что, возможно, ты его сейчас там и найдешь. И это было бы лучше всего.
– Да уж, это было бы здорово, – мрачно усмехнулся Крячко.
– Только, Стас, прошу я тебя, не начинай с мордобоя, – поморщился Гуров. – И даже не заканчивай им! Постарайся выяснить как можно больше о Вике. Я все-таки не думаю, что этот Стас убил ее из-за ребенка. Еще, кстати, неизвестно, от него ли был тот самый ребенок.
– А Козлов не может этого определить? – серьезно спросил Крячко.
– Боюсь, что сейчас это не под силу даже Козлову. Ладно, все, хватит время терять, – поднялся Лев.
Крячко остался сидеть. Более того, он опустил глаза в газету и старательно принялся делать вид, что усердно ее читает.
– Станислав! – кашлянул Гуров.
– Лева, ты видишь, какая там жара? – оторвал голову от газеты Крячко. – Зачем мне идти туда прямо сейчас? Никуда он не денется до вечера! Эти киностудии круглосуточно работают!
– Стас, ты обалдел, что ли! – возмутился Лев. – В данной ситуации сидеть без дела и читать газету – не лучшая перспектива. Только-только у нас появился след! Чего ты как маленький?
Крячко и сам не любил отлынивать от работы, но тащиться в такую жару, в самый час пик, под палящим солнцем… Его совсем не прельщала подобная перспектива. Однако он и сам понимал, что увильнуть не только не получится, но и будет совершенно неправильно со стратегической точки зрения, поэтому Станислав все же с сожалением оторвался от стула и положил газету на стол.
– Только ты меня подвезешь! – заявил он Гурову.
– Да без проблем, пошли.
Они вместе вышли из кабинета, спустились вниз и сели в машину Гурова, которая была оснащена кондиционером. Собственно, поэтому Крячко и поставил условие довезти его до места. У метро «Царицыно» Крячко вышел, а Гуров поехал дальше.
Стас сверился с адресом, который дал ему Гуров, и прошел вперед. Вскоре он увидел нужный дом и двинулся к последнему подъезду. Ожидая увидеть роскошную многоэтажную студию, он был разочарован. Студия располагалась на первом этаже обычного дома и занимала две квартиры, кое-как переоборудованные в одну. Крячко нажал на кнопку домофона, но тот оказался сломанным. Взявшись за ручку, Стас увидел, что дверь открыта, и прошел внутрь. Там его ждало еще б́ольшее разочарование.
Первым делом перед взглядом Крячко предстала куча аппаратуры и проводов, среди нее суетился мужчина в возрасте, который тщательно следил за своей внешностью и всеми силами пытался выглядеть намного моложе. Однако выглядели его старания больше смешно, нежели успешно. Рваные джинсы и цветастая рубашка не то что ему не шли, а выглядели очень нелепо. Темные очки в помещении были ни к чему, но вписывались в его прикид. На голове у него была кепка «снэп-бэк» с непонятным рисунком и надписями, козырек которой смотрел назад. Сам мужчина находился в крайне нервном состоянии. Он постоянно скакал по студии с сигаретой в руке, делал на ходу несколько затяжек, затем бросал ее в пепельницу, шел в другой конец комнаты, закуривал новую, давал команду снимать. Через несколько минут вскакивал, закуривал другую сигарету и нервно ругал одного из своих подчиненных. Крячко понял, что это местный режиссер.
По всей студии были разбросаны банки от кофе и пепельницы, в каждой из которых дымились, постепенно обугливаясь, забытые мужчиной сигареты. По разным местам стояли несколько чашек с непонятными напитками и пакетики от сахара. Ни одна чашка не была полностью опустошена, в каждой оставалось больше половины напитка.
Продолжая наблюдение за всем происходящим, Крячко заметил странного мужчину, сидящего на диване в самом дальнем углу комнаты. Кроме семейных трусов в красный горошек, на нем ничего не было. На вид ему было лет пятьдесят, выглядел он довольно потрепанно и неопрятно. Всклокоченные, давно не стриженные волосы не первой свежести, желтые прокуренные зубы… При этом он держал в руке флакончик с какими-то таблетками. Крячко почти сразу стало понятно, что здесь снимается реклама, и реклама особого толка. Актер, по всей видимости, был доморощенным, скорее всего просто найденным среди жильцов этого дома, а, учитывая скудный бюджет съемок, весь гонорар его составлял не более двух бутылок водки.
Спустя мгновение режиссер крикнул:
– Начали! Я сказал, начали!
Мужчина в трусах поменялся в лице, сделал довольное выражение и заговорил:
– «Шейкер» всегда помогает мне встряхнуться, и с ним я продолжаю оставаться мужчиной до сих пор! Новое средство «Шейкер»…
– Сто-о-о-оп! – заорал режиссер. – Ну, кто так говорит? Ты что, на похоронах? Где эмоции, чувство? Ты импотенции счастливо избежал или бутылку виски разбил? Что это вообще такое?
– Да ну не знаю, вы же сказали, говорить естественно.
– Естественно, что естественно! Но не мямлить, как баран! Что это такое? «Средство «Шейкер»… – уныло прошепелявил режиссер, передразнивая актера. – Как с тобой работать?! Где драйв? Где эмоции? Ты должен заряжать своей энергией зрителя! Так заряжай! Давай сначала! Поехали! – скомандовал он.
