Нора Робертс - Охота на бабочек
— Правда?
— Преступник арестован, дело закрыто.
— Вижу, тебе жаль, что все так быстро закончилось, — усмехнулся он. — Расскажи-ка мне про Марлу и остальных, пока я принимаю душ.
— Некоторых ты наверняка знаешь. Сталкивался с ними в кулуарах или в будуарах.
Рорк только хмыкнул, продолжая неспешно раздеваться:
— В любом случае с Марлой Дарн я не сталкивался ни там, ни там. И это хорошо, учитывая шумиху вокруг проекта. Так что вы с ней вроде как сестры.
— Еще бы. И все же чудно́. — Засунув руки в карманы халата, Ева прислонилась к двери и проводила взглядом самую сексуальную задницу в мире, направляющуюся в душ. — А актриса, что играет Пибоди, — настоящая стерва.
— Да, я тоже слышал, — крикнул он, перекрывая шум воды. — Еще говорят, что они с Дарн друг друга терпеть не могут. Вечер обещает быть интересным.
— А вдруг они подерутся? — воодушевленно воскликнула Ева. — Вот потеха будет!
— Остается лишь надеяться.
— А какие у них декорации! Б-р-р, один к одному наш участок, только крошек на столе Дженкинса не хватает. Ах да, еще запаха, но для этого копам нужно обживать его много лет. — Рорк вышел из душа, обернув бедра полотенцем, и Ева насупилась: — И это все?! И не надо никаких дурацких процедур? Нечестно!
— Зато тебе не надо бриться, так что не распаляйся.
— Все равно нечестно!
Она прошествовала к шкафу и открыла его.
— Что же мне надеть?! — нахмурилась Ева. — Здесь слишком много нарядов, не могу выбрать. Если у тебя только одно платье, то нечего раздумывать — надеваешь и идешь себе. А тут не знаю, что и делать. Пибоди полдня доставала меня тупыми расспросами, хотела уж схватить этот длинный язык и обернуть ей вокруг шеи! Они с Триной вконец меня замучили!
Рорк усмехнулся, подошел к шкафу и извлек из него сине-зеленое платье с мерцающим отливом.
— Надень это.
Короткое, на бедре драпировка, закрепленная цветком из материи того же цвета, что и платье. Ева внимательно осмотрела глубокий вырез и тонкие бретельки.
— Почему ты выбрал именно его?
— Маленькое черное платье подошло бы идеально, но в Нью-Йорке этим никого не удивишь. Поэтому я выбрал глубокий цвет с мягким блеском. Женственно, но не слишком, сексуально, но не вульгарно.
— Не вульгарно, — повторила Ева, повернув платье. — Да тут вся спина открыта!
— Ну, не очень вульгарно. Кстати, туфли в тон у тебя тоже есть.
— Неужели?
— Посмотри в шкафу. И надень бриллианты, они оттенят цвет платья.
— Какие именно бриллианты? Ты сам-то знаешь, сколько мне надарил?! Зачем мне так много?
Ее обиженный тон развеселил Рорка — слушать Еву было не менее забавно, чем дарить ей драгоценности.
— Это моя слабость! Ладно, сам выберу, когда оденусь.
Она ничего не ответила, глядя, как Рорк придирчиво рассматривает свои бесчисленные костюмы. Наконец он остановился на темно-сером, подобрав к нему рубашку и галстук в тон.
— А почему ты не надел что-нибудь яркое?
— Чтобы красавица-жена ярче сияла на моем скромном фоне.
— Ты заранее придумал, — прищурилась Ева.
— Истина всегда где-то рядом.
— И эту фразу тоже! — Она ткнула в него пальцем.
— Ну ты и нахалка! — Проходя мимо, он шлепнул ее пониже спины. Ева хотела съязвить, но смолчала. Одевшись, она мысленно попросила прощения у своих бедных ног и влезла в туфли на высоких каблуках. Потом с трудом запихнула оружие, жетон и рацию в совершенно бесполезную дамскую сумочку, прилагающуюся к вечернему платью. Рорк тем временем разложил перед ней бриллианты.
— Все это?!
— Именно, — твердо ответил он, завязывая галстук.
— Да за них весь Нью-Джерси можно купить!
— Я предпочел бы видеть их на своей жене, нежели покупать Нью-Джерси.
— Да их даже из космоса видно! — пробурчала Ева, надевая сияющие серьги в форме капель, застегивая браслет и изящные часики.
— Нет, не так, — сказал Рорк, глядя, как она мучается с застежкой тройного колье. — Позволь мне. — Он аккуратно застегнул и расправил цепочки, чтобы они лежали и на груди, и на спине.
Она хотела сказать что-нибудь язвительное по поводу дурацких побрякушек как на елке, но, повернувшись к зеркалу, обнаружила, что выглядит просто шикарно.
— Вечерами становится прохладно. — Рорк набросил ей на плечи короткий полупрозрачный жакет. Поверх платья он выглядел как тонкая мерцающая дымка.
— У меня ведь не было такого?
— Теперь есть.
Ева встретилась с ним взглядом в зеркале. Она хотела снова съязвить, однако когда Рорк улыбнулся, подумала: «А, чего уж там».
— Хорошо мы смотримся вместе.
Он положил ей руки на плечи и коснулся щеки губами.
— Пожалуй, сойдет.
— Пошли, поиграем в Голливуд!
Еве казалось, что она прибыла на съемочную площадку — декорации, костюмы, яркий свет. Основным местом жительства Мейсона Раундтри был Нью-Лос-Анджелес, однако экономить на своей нью-йоркской резиденции он явно не стал.
Трехэтажный дом на Парк-авеню славился террасой с бассейном под куполом на крыше и зимним садом. Раундтри оформил дом в стиле современного минимализма — много света и воздуха, хромированный металл и стекло, дерево светлых тонов. Повсюду причудливые скульптуры, над ними точечные светильники. На стенах висели то абстрактные цветные картины, то эффектные черно-белые фотографии.
Холл был освещен мягким светом, далее начинались жилые помещения с высокими потолками. Огонь в стильном серебристом камине едва горел.
— Ну наконец-то! — со свойственной ему непосредственностью воскликнул Раундтри, пожимая Еве руку. Он был в черном костюме, который ему совершенно не шел. Лицо украшала аккуратная рыжая борода-эспаньолка, довольно странно сочетавшаяся с косматой гривой волос. «Ему бы куда больше пошло валить деревья в горном лесу, нежели встречать гостей в ультрамодных апартаментах в Нью-Йорке», — подумала Ева. — Нелегко же затащить вас в гости, лейтенант Даллас.
— Очевидно.
— Жаль, что вы так быстро ушли со студии. У меня к вам был разговор.
— Что поделаешь, убийство.
— Да, я слышал. — Голубые глаза Раундтри пристально разглядывали ее. — Чертовски жаль. Надеюсь, вы тоже зайдете к нам на днях, — обратился он к Рорку, крепко пожимая ему руку и широко улыбаясь.
— Посмотрим.
— Совсем замотался. Чур, не сглазить, но пока проект продвигается гладко, как по маслу. — Он потеребил бородку, уставившись на Еву внимательными, как у птицы, глазками. — Только вот с вами незадача вышла: консультаций не даете, на встречу или хотя бы на ланч прийти не можете, и никаких интервью!
— Ничего не поделаешь, работа такая.
— Ха!
— Мейсон, не нападай на наших дорогих гостей! — К ним подлетела увешанная сапфирами чувственная брюнетка с ярко-красными губами. — Я Конни Беркетт, жена Мейсона. Добро пожаловать!
— Я ваш искренний почитатель, — признался Рорк.
— Нет ничего приятней, чем услышать это от такого красавчика! — довольно промурлыкала Конни. — Позвольте вернуть комплимент: мы с Мейсоном уже почти год без ума от этого проекта! Такое чувство, что давно знаем вас обоих. Хотите шампанского? Вина? Или, может, чего покрепче?
По мановению руки хозяйки к ним заспешил официант.
— Шампанское будет в самый раз, спасибо, — сказала Ева и взяла бокал.
— У вас потрясающее платье! Оно от Леонардо, не так ли?
— Леонардо покрупнее меня будет, так что…
— Это точно! — весело рассмеялась Конни низким гортанным смехом, что так шел к ее карим глазам с легкой поволокой. — Обожаю поболтать с ним и с Мевис. Она просто чудо! А их детка — такая умница! Что ж, пойдемте, покажу вам старых друзей, представлю новым.
— Даллас! — К ним подбежала Марла в обтягивающем платье цвета тусклой бронзы. — Я так рада, что вы смогли прийти! Пибоди сказала, вы уже раскрыли то убийство. Поверить не могу, — обратилась она к Конни, — убийцу нашли буквально за пару часов!
— Это вовсе не сложно, если убийца полный идиот, — откликнулась Ева.
— Ну просто потрясающее сходство! — воскликнула Конни, хватая Еву и Марлу за руки. Видно, в Голливуде все помешаны на телесном контакте. — Я знаю Марлу много лет, но когда вы вместе — это какой-то сюр! Разумеется, вы не совсем одинаковые, — сказала Конни, разглядывая сначала одну, потом другую. — Марла пониже ростом, глаза у нее чуть поменьше, да и ямочки на подбородке нет, но на первый взгляд вы…
— До чертиков похожи.
— Ну да.
— Джоэль, наш продюсер, даже хотел, чтобы я сделала операцию — ямочку на подбородке.
— Вы шутите!
— Вовсе нет, просто Джоэль иногда перегибает палку. Зато он — самый лучший!
— Помню, я снималась в «Необоснованном сомнении», и мне пришлось побриться наголо, — улыбнулась Конни. — Но тогда и он, и Мейсон оказались правы. Мой «Оскар» — лучшее тому подтверждение!
