Иен Рэнкин - Перекличка мертвых
Он дал ей номера телефонов в Тайнсайде и Камбрии и сам тоже сел за телефон.
Услышав его просьбу, в Инвернессе сначала страшно удивились.
— Что-что вы хотите? — Потом мембрану прикрыли ладонью, что, однако, не помешало Ребусу расслышать сказанные в сторону слова: — Эдинбург хочет, чтобы мы отсняли им Лоскутный родник. Помнится, в юности мы часто ездили туда на пикники…
Трубку взял кто-то другой:
— Говорит сержант уголовной полиции Джонсон. С кем я говорю?
— Инспектор уголовной полиции Ребус. Из Эдинбурга.
— А мы-то думали, что вы все брошены на борьбу с троцкистами и маоистами.
На другом конце линии раздался смех.
— Так-то оно так, но помимо этого у нас еще три убийства. Вещественные доказательства по всем трем были обнаружены в Охтерардере, на том пятачке, который называют Лоскутным родником.
— Инспектор, существует всего один Лоскутный родник.
— А вот и нет. Существует вероятность, что у вашего Лоскутного родника тоже могут найтись улики.
Сержант явно заинтересовался: наконец-то что-то нарушило их спячку.
— Давайте начнем с фотографий, — продолжал Ребус. — Как можно больше снимков крупным планом, и проверьте все, что не повреждено, — джинсы, куртки… Мы даже нашли в кармане кредитную карточку. Будет здорово, если вы пошлете мне фотографии по электронной почте. Если я сам не смогу открыть, тут есть кому с этим помочь.
Он посмотрел на Эллен Уайли, сидевшую напротив. Она примостилась на краешке стола, юбка едва не лопалась на бедрах. Разговаривая по телефону, она вертела в пальцах карандаш.
— Повторите ваше имя, — попросил сержант Джонсон.
— Инспектор Ребус. Я из участка на Гейфилд-сквер.
Ребус продиктовал сержанту телефон и адрес почты.
— И если мы там все-таки что-нибудь найдем?…
— Значит, наш убийца не терял времени даром.
— Не возражаете, если я наведу о вас справки? Просто хочу удостовериться, что вы меня не разыгрываете.
— Милости прошу. Нашего начальника зовут Джеймс Корбин. Он в курсе. Но не тратьте на это времени больше, чем необходимо.
— У одного из наших констеблей отец — фотограф, снимает всякие торжественные события.
— Вы хотите сказать, что этот констебль знает, на какую кнопочку нажимать?
— Я говорю не о нем, а о его отце.
— Делайте, как считаете нужным, — сказал Ребус и повесил трубку — почти одновременно с Эллен Уайли.
— Ну как, договорился? — спросила она.
— Они пошлют фотографа, если, конечно, он не будет занят на свадьбе или крестинах. Ну а у тебя что?
— Я не смогла поговорить с детективом, который возглавляет расследование убийства Геста, но один из его коллег ввел меня в курс дела. Они направили нам несколько дополнительных документов. Из разговора я поняла, что они не больно стремятся докопаться до истины.
— Именно это нам и внушали во время учебы: идеальное убийство — это когда никто не ищет жертву.
Уайли кивнула:
— Или как в данном случае — когда никто по ней не плачет. Там считают, что причина убийства — наркотики.
— Оригинально. И есть какие-либо подтверждения того, что мистер Гест был наркоманом?
— Кажется, да. Возможно, он еще и приторговывал. Взял деньги на покупку товара и не смог…
Она заметила выражение лица Ребуса.
— Это все объяснения для лентяев, Эллен. И та же самая лень помешала им связать между собой все три убийства.
— Всем было наплевать? — предположила Эллен.
Ребус кивнул.
— Ну что ж, — сказала она, — можешь сам его расспросить.
— Кого?
— Мне не удалось поговорить с детективом, возглавлявшим расследование, потому что он сейчас здесь.
— Где — здесь?
— Откомандирован в уголовно-следственный отдел Лотиана и Приграничья. — Она заглянула в блокнот. — Сержант Стен Хэкмен.
— А где его искать?
— Его приятель сказал, что проще всего найти его в кампусе.
— В «Поллок-Холлс»?
Она пожала плечами, взяла со стола блокнот и показала Ребусу:
— Я записала номер его мобильного, если это что-то даст.
Ребус шагнул к ней, она подала ему лист, вырванный из блокнота. Он принялся внимательно его изучать.
— Теперь свяжись с теми, кто вел расследование убийства Айли, — сказал он. — Постарайся побольше из них вытянуть. А я поеду переговорю с Хэкменом.
— Ты забыл сказать спасибо. — Глядя, как он просовывает руки в рукава пиджака, она спросила: — Помнишь Брайана Холмса?
— Я же с ним работал.
Она кивнула:
— Он говорил, что ты прозвал его Каблуком, потому что он делал всю тупую работу.
— Каблуки бывают и острые.
— Ты знаешь, что я имею в виду, Джон. Сам распустил паруса и вперед, а меня оставляешь торчать здесь — даже не на моем рабочем месте! И как меня после этого называть?
Она уже держала в руках телефонную трубку.
— Может, Горячей Линией? — бросил он с порога.
13
Шивон не принимала никаких отказов.
— Мне кажется, — сказал жене Тедди Кларк, — что на этот раз стоит прислушаться к тому, что говорит наша дочь.
Один глаз матери скрывала марлевая повязка. На переносице рядом со вторым глазом была большая ссадина, окруженная синяком. Обезболивающие, казалось, притупили ее волю: слушая мужа, она лишь кивала.
— А как же одежда? — спросил мистер Кларк, когда они сели в такси.
— Можно будет потом съездить в лагерь, — ответила Шивон, — и взять все, что вам понадобится.
— У нас забронированы места на завтрашний автобус, — вполголоса добавил он, когда Шивон закончила объяснять водителю, как проехать к ее дому.
Она поняла, что отец говорит об одном из автобусов, которые колонной пойдут к месту встречи «Большой восьмерки». Он наклонился к своей супруге, которая невнятно что-то произнесла, сжал ее руку, и она повторила свои слова:
— Мы все-таки поедем. Доктор не запретил, — услышала Шивон.
— Завтра решите, — объявила она. — Давайте сосредоточимся на сегодняшних делах, ладно?
Тедди Кларк улыбнулся, глядя на жену.
— Я же говорил тебе, что она изменилась, — напомнил он.
Они подъехали к дому. Шивон расплатилась с водителем, отстранив руку отца, протягивавшую деньги, и пошла по лестнице, опережая родителей, чтобы проверить, все ли в порядке в гостиной и спальне: не валяются ли на полу трусики и не стоят ли по углам пустые бутылки из-под «Смирновской».
— Входите, располагайтесь, будьте как дома, — пригласила она. — Пойду поставлю чайник.
— Должно быть, в последний раз мы были здесь лет десять назад, — заметил отец, обходя гостиную.
— Я бы не купила эту квартиру без вашей помощи! — крикнула Шивон из кухни.
Она знала, чем сейчас занята мать: поисками следов присутствия мужчины. Ведь, давая дочери деньги, они преследовали определенную цель: помочь ей «устроить свою жизнь» — так это называлось во все времена. Сначала надежный, постоянный бойфренд, затем замужество, затем дети. Но на этот путь Шивон так и не ступила.
Она принялась собирать ложки, чашки, прочую чайную посуду; отец поспешил на кухню, чтобы помочь.
— Ты пока наливай, — попросила она его. — Мне надо взять кое-какие вещи в спальне…
Она распахнула шкаф и вытащила оттуда спортивную сумку. Выдвинула ящики и стала соображать, что нужно взять. Если повезет, ей ничего и не понадобится, но лучше все-таки запастись. Смена белья, зубная щетка, шампунь… Основательно порывшись в ящиках, Шивон извлекла из глубин самые заношенные и измятые вещи. Джинсовый комбинезон с висящей на булавке лямкой, в котором она когда-то красила прихожую; рубашку из марлевки, забытую проведшим у нее три ночи героем-любовником.
— Мы выживаем тебя из дома, — посетовал отец, остановившись в дверях спальни с приготовленной для нее чашкой чая.
— Мне предстоит срочная поездка, так что вы здесь ни при чем. Возможно, я вернусь только утром.
— А мы, наверное, в это время уже будем катить к «Глениглсу».
— Может, там мы и встретимся, — подмигнув, ответила Шивон. — Надеюсь, вы хорошо проведете вечер. Здесь полно магазинов и мест, где можно поесть. Ключи я вам оставляю…
— За нас не беспокойся. — Отец на секунду задумался. — Эта твоя поездка, она имеет отношение к тому, что случилось с мамой?
— Может быть.
— Я вот все думаю…
— О чем?
Прекратив укладываться, она внимательно посмотрела на отца.
— Ведь ты и сама в полиции, Шивон. Если ты будешь продолжать доискиваться правды, ты несомненно наживешь себе врагов.
— Меньше всего, папа, я забочусь о своей популярности.
— Все равно…
Застегнув молнию на сумке, она поставила ее на кровать и взяла у него чашку.
— Я просто хочу, чтобы он признал свою вину и попросил прощения.
