Алексей Макеев - Убийство по расписанию
– Предлагаю остановиться здесь и все-таки поесть, – сказал он, показывая одной рукой на вход в здание ГУМа. – На третьем этаже есть очень приличное местечко, где вкусно кормят. Народу, правда, много, но в общем там довольно непринужденная обстановка. Называется это место «Сбарро». И там прекрасный кофе. Я очень люблю пить у них кофе.
Мужчины поднялись на третий этаж, однако мест в том заведении, на которое так надеялся спутник Рудерлинга, не оказалось. Кафе и ресторанчики поблизости также сплошь были забиты влюбленными парочками, которые сменяли другие пары, ожидающие в очереди, когда освободится хоть один столик.
– Да, я не принял во внимание, что сегодня четырнадцатое февраля и во всех кафе будет яблоку негде упасть. Вся надежда на «Боско». Это на первом этаже. Давайте спустимся, – предложил мужчина и увел Рудерлинга через ряды фешенебельных магазинов к лестнице, ведущей на первый этаж.
Рудерлинг уже прилично устал и мечтал только об одном – найти какое-нибудь местечко в любой забегаловке и поесть, сдобрив пищу приличной кружкой холодного пенящегося пива. Он вспомнил, что в гостинице его ждет вобла и остывшее за день пиво... Тут он подумал, что за все время прогулки практически не думал о деле, а негодование по поводу отсутствия Юлии Владимировны прошло.
Тем временем они спустились на первый этаж ГУМа. Ресторанчик, о котором говорил провожатый Рудерлинга, был забит до отказа.
– Вы так увлекли меня интересной экскурсией, что я даже не поинтересовался главным. Зачем вам нужна была эта встреча? Что у вас за предложение ко мне? – спросил Рудерлинг, толкая от себя одной рукой стеклянную дверь в ресторан и заглядывая внутрь.
Ресторан был красиво украшен вазонами с цветами. Пастельные тона убранства ресторана, теплый приглушенный свет и мягкие струящиеся занавеси в сочетании со стеклянными стенами создавали настолько уютную атмосферу, что помышлять о том, что здесь найдутся свободные места, было бессмысленно. Посетителей было не меньше, чем в кафе третьего этажа.
Когда Владимир отпустил ручку двери и развернулся к спутнику, тот был на приличном расстоянии от Рудерлинга. Немец подумал, что его вопрос просто не был услышан.
Так и не найдя, где пообедать, спутники вышли из здания ГУМа на Красную площадь и пошли вдоль стен магазина по направлению от Ильинской улицы к Никольской.
Тут Рудерлинг заметил, что в баре, мимо которого они проходили, как раз освобождается столик. Компаньоны, не сговариваясь, развернулись к дверям бара и успели занять освободившиеся места. Это было одно из лучших мест бара, с видом на Красную площадь. Из окна открывался вид на Спасскую башню Кремля. Так что, сидя за столиком, можно было наблюдать за ходом курантов. Рудерлинг с удовольствием погрузился в обитое кожей округлой формы низкое кресло и, внимательно изучив предоставленное ему новым знакомым меню, сделал заказ. Когда принесли еду и мужчины слегка утолили голод, разговор между ними пошел более оживленно.
– Я привез ряд договоров с Берлинским комбинатом лечебного питания. Это мой новый поставщик, – говорил Рудерлинг, с аппетитом проглатывая традиционный русский блинчик с красной икрой. – Я возлагаю большие надежды на развитие этого направления в нашем бизнесе. Насколько я помню, в Россию я не поставлял немедикаментозные средства...
– Это я и хотел бы обсудить с вами, – перебил Владимира сидящий напротив него мужчина. – Дело в том, что я в некотором роде знаком с тем видом деятельности, которой вы занимаетесь. – Он отложил в сторону столовые приборы и старательно промокнул губы салфеткой. – И я хочу предложить вам новый вариант сотрудничества. Здесь, в России, и в принципе возможно, с той же самой фирмой с которой вы работаете сейчас. Я говорю о «Нейрониксе».
Рудерлинг удивленно вскинул брови, и его новый знакомый звонко и раскатисто засмеялся. Его смех был настолько заразительным, что Владимир тоже не смог сдержать невольной улыбки. Да, таинственный собеседник умел расположить к себе чисто с психологической точки зрения, да и заинтриговать. Рудерлинг был искренне заинтересован.
– Да-да. Как видите, у меня отлично налажена информация. К тому же у меня есть и несколько конструктивных предложений по модернизации вашего бизнеса. Скорее всего, Юлия Владимировна, к которой вы прибыли, может отойти от дел. Вы понимаете, о чем я говорю? Я хочу предложить вам бизнес напрямую. Между нами.
* * *Вторник. 18 часов 30 минут
– Написала? – Крячко открыл глаза, едва Завладская отложила в сторону ручку.
– Написала.
– Все?
– Все, Стасик, все. – Она и не думала следовать его совету и убирать из своего лексикона эту уменьшительно-ласкательную форму его имени.
Крячко протянул руку, и Завладская передала ему три исписанных листа. Рядом лежали еще два, но то, что в них было изложено, Юля забраковала в процессе. Полковник тяжело вздохнул и углубился в чтение. Не желая ему мешать, Завладская поднялась с дивана и направилась в кухню. Сквозь легкую шелковую ткань ее пижамы просвечивалось очертание ее фигуры, но теперь Стас уже не относился к этому обстоятельству с таким томлением, как сегодня днем. Юля поставила на плиту чайник и достала турку.
– Стасик, ты хочешь есть?
Крячко на мгновение оторвался от ее письменных откровений и поднял глаза. Он только сейчас осознал, что ел сегодня всего один раз. Но чувство голода отсутствовало. Это было по меньшей мере странно. Станислав не помнил, когда в последний раз он мог бы пренебречь приемом пищи.
– Нет, не хочу, – отказался он.
– А я хочу. Я ужасно хочу есть.
Она сняла крышку со сковородки, запустила в нее руку и, достав колету, откусила от нее добрую половину. Достала из хлебницы хлеб. Отщипнула кусок и положила на него вторую половину котлеты, сделав себе бутерброд.
Крячко вернулся к изучению заявления. Он старательно прочел все три листа и положил их обратно на стол. Поднялся на ноги и с хрустом потянулся. Взглянул на часы, нахмурился. Стрелки подбирались к семи, но пока ничего не происходило. В душе полковника с новой силой всколыхнулось беспокойство.
– Ну что? Все в порядке? Достаточно подробно изложено?
Завладская к этому времени доела второй бутерброд и аккуратно смела со стола крошки. Рядом стояла маленькая фарфоровая чашка с остатками кофе.
– Да, вполне. – Крячко был мрачнее тучи.
– Давай зажжем камин, – предложила Юля.
– Давай.
Она взяла с барной стойки зажигалку и вернулась вместе с ней в зал. Собрала со столика лишние листы бумаги и сложила их в центре квадратного основания камина. Рядом с телевизором стояла огромная плетеная корзина, почти доверху наполненная разной величины поленьями, среди которых были и мелкие щепочки. Крячко наблюдал за тем, как Завладская переносила по два-три полена из корзины к камину, но помочь ей у него почему-то желания не возникало. Перенеся достаточно дров, Юля опустилась на колени возле камина и принялась разводить огонь. Сначала загорелась лежащая в самом низу бумага, потом занялись щепки, а уже через несколько секунд язычки пламени лизнули поленья. Завладская отстранилась и села по-турецки, скрестив ноги.
– Я люблю смотреть на огонь, – призналась она. – Это успокаивает. Всегда.
Почему-то эта ее фраза невольно вызвала у Крячко чувство умиления. Он шагнул в ее сторону.
– Стасик, погаси, пожалуйста, свет. Так будет лучше.
Пламя в камине быстро разгоралось. Поднимавшийся кверху дым исчезал в конусообразной вытяжке. Полковник щелкнул выключателем, и огонь стал единственным источником света в помещении. И в этот момент Станислав заметил, как мрак за окном прорезали лучи приближающихся автомобильных фар.
– Ложись на пол! Быстро! – скомандовал он Завладской.
На этот раз Юля не стала противиться, спорить или устраивать истерику. Она послушно растянулась на полу возле камина, но легла при этом не лицом вниз, а на спину. Крячко выхватил из кобуры пистолет. К дому приближались три автомобиля. Скрывшись за шторой, Станислав напряженно наблюдал за незваными гостями. Началось!
Первой напротив калитки остановилась «шестерка», в хвост ей пристроилась цельнометаллическая белая «Газель», а затем к территории подкатил милицейский «Опель» с выключенными мигалками на крыше и опознавательными знаками по бортам. Последнее обстоятельство заметно обескуражило Крячко. Из «Опеля» выбрались три человека в камуфляже и с защитными шлемами на головах. Точно такой же тип соскочил и с высокой подножки «Газели». Обошел вокруг нее и с лязгом распахнул задние дверцы. Оружия ни у кого из прибывших мужчин не наблюдалось. Крячко перевел взгляд на «шестерку», когда из нее показались люди. Их было двое. Свет фар «Газели» упал на лицо того, кто оказался ближе к калитке, и Стас с облегчением и удивлением одновременно узнал в этом человеке своего напарника. Гуров открыл калитку и быстро зашагал в направлении крыльца. По освещенному фарами участку прошел его спутник. Это был Цаплин. Левая рука майора была перебинтована до самого плеча и покоилась на переброшенной через шею перевязи. Четверо в камуфляже уже что-то выгружали из металлического чрева «Газели». Крячко опустил оружие.
