До полуночи одна минута - Галия Сергеевна Мавлютова
«Надо кожаную куртку купить!» – подумала Кузина и мило улыбнулась дорожному инспектору.
Тот поморщился, покрутил пальцем у виска и махнул рукой: пусть едет, на следующем посту остановят. Шильда заляпана грязью. Такая красивая девушка, а машина грязная.
* * *
В дежурной части было тихо, как перед объявлением войны или незапланированным строевым смотром. Карачун всем телом навис над дежурным.
– Ну чего надо? – с вызовом спросил тот, устав от тяжёлого сопения над затылком.
– Товарищ майор, это он! – торжественно провозгласил Карачун и плюхнулся в продавленное кресло.
– Да с чего ты взял, Юра? Сейчас таких – каждый второй, – едко заметил дежурный, – да что там второй – каждый первый. Слышь, малец, в наше мирное время все люди – потенциальные преступники. Они могут убить, ограбить, украсть и изнасиловать. Сюда доставляют таких, что волосы дыбом встают во всех местах. Смотришь документы, а там: регистрация, семья, дети. Работа. Оклад. Всё чин чинарём. А у него грабёж с разбоем. И уже неважно, что до совершения преступления этот человек считался добропорядочным гражданином.
– Сергей Михалыч, это лирика, – отмахнулся Карачун, – а у меня интуиция. Она всегда при мне, и в трудных ситуациях приходит на выручку.
– А-а, в гробу я видел эту твою интуицию! Загремишь ты с ней на нары под фанфары. Лучше факты давай. Вещдоки! Свидетельские показания. Я тогда следователя вызову, опергруппу отправлю. А у тебя балабольство одно!
Дежурный посуровел и уткнулся в исписанные разными почерками журналы учёта.
– Нет, Сергей Михалыч, вы просто так от меня не отмахнётесь. Давайте думать, что делать?
– Не знаю я. У тебя своё начальство – у меня своё. Нельзя мне нарушать инструкции. Вон сколько их! Видишь?
Карачун посмотрел на стены, обвешанные различными приказами, наставлениями и плакатами.
– Что-то слишком трусливы вы стали, товарищ майор! – не скрывая иронии, бросил Карачун.
– Ты меня на трусость не бери! Я в Чечне своё оттрубил! Сам добивайся своей правды. Не до тебя мне – вон сколько дел.
Они замолчали, обиженные друг на друга и на службу одновременно. Оба понимали, что нужно мчаться в Волхов, но каждый думал о своём начальстве, с которым требуется согласовывать любое действие либо бездействие. А начальства, как назло, нигде не было – никакого. Оно куда-то исчезло. Без начальства плохо. Некому распорядиться горюче-смазочными материалами, транспортом и личным составом. Карачун уже собрался уходить, когда в дежурку на всех парах влетела Алина Кузина.
– Здрасте, Сергей Михалыч! Привет, Карачун! Ты был в «Золотом счастье»? Рассказывай, ты первый!
Кузина тараторила и сияла, как медный таз после чистки зубным порошком. Очень хотелось похвастаться первым подвигом: сумела, мол, одолеть самого Киселя. Он так долго не давался в руки, а потом – бац – и раскололся. Карачун поморщился. Сейчас не до Киселей и прочих лиц. Утраченные конфискаты подождут. Нужно лететь в Волхов. Там произошёл очередной эпизод мошенничества. Статья 163-я Уголовного кодекса. Схема прежняя. Преступник серийный. В этом сомнений не было. Юра нервно ходил по тесной дежурке. Алина с любопытством осматривалась. Когда-то в этом отделе она начинала службу. Здесь ничего не изменилось. Всё осталось прежним, даже Сергей Михайлович в прежнем обличье. Не постарел, не полысел.
– Как ты там, в главке, Линок? – помягчал майор.
– А-а, да мы на отшибе, на Сенной, а в главк у нас один Панкратов ездит. Когда возвращается оттуда, его хоть водой отливай. Что они там с ним делают – непонятно. Потом долго сидит, молчит и только глазами моргает. Всё за сердце держится. Слова сказать не может. Так что, Сергей Михалыч, в верхах одна слякоть, головняк и сопли, хоть к вам возвращайся, – смеялась Алина, чувствуя заинтересованность старого служаки.
– Да у нас тут тоже хватает всякого, – проворчал дежурный и покосился на Карачуна.
Юра играл с телефоном, бездумно передвигая картинки в инете.
– Карачун, в отделе мне сказали, что ты на территории. Почему ты здесь?
Она подсела к Юре и заглянула в экран. Карачун смутился и убрал картинки.
– Опять гороскоп читаешь. И что там звёзды пишут?
Алина громко засмеялась, обнажая красивые блестящие зубы. Карачун вгляделся в её лицо и вздохнул. Красивая эта Кузина, ничего не скажешь! Красивая. Но не про нашу честь. Юра поднялся и огляделся. В отделе полиции должен быть какой-нибудь начальник. Хоть маленький. Хоть самый мелкий. Ну, хоть какой-нибудь ответственный дежурный. Должен же кто-то принять решение. Карачун схватил Алину за локоть и потащил на второй этаж.
– Куда мы идём, Карачун? Поздно уже, – упиралась Алина, но слабо, так, чтобы её не бросили на полпути.
– Тихо-тихо, там есть старший участковый. Он сегодня ответственный дежурный. Уже заступил. Нам нужен транспорт и разрешение на выезд. Только и всего.
Карачун постучал в дверь. Тишина. Тихонько приоткрыл дверь. В кабинете было светло, но пусто.
– Начальство, а режим секретности не соблюдает. Вот что значит – участковый, хоть и старший. Ушёл и дверь не опечатал.
– Юра, зачем нам старший участковый? – хлопая глазами, спросила Алина.
Больше всего ей хотелось покрутить пальцем у виска, чтобы привести Карачуна в чувство, но она не посмела. Ещё обидится. Все мужчины обидчивые. Уж это-то Алина знала точно.
– Понимаешь, он должен знать ситуацию в микрорайоне на вверенных ему участках. Дело в том, что в Волхове задержали мошенника. Тоже специалист по «самокатам». А зарегистрирован мошенник в Адмиралтейском районе. При себе имел паспорт с регистрацией. Я проверил по учётам – пусто. Попросил Михалыча сделать копию – получил шиш с маслом. Ну хоть что-нибудь они могут сделать? Совсем уж, – проворчал Карачун, от досады пнув ногой стол старшего участкового.
– Стол не трогай! Он ни в чём не виноват, – нахмурилась Алина. – Идём обратно к Михалычу. Я его давно знаю. Попробую использовать запрещённые методы.
– Это глазки состроить, что ли? – ухмыльнулся Карачун. – Михалыча этим делом не проймёшь. Он на своём веку такого навиделся, что девичьи чары на него не действуют.
– А-а, много ты понимаешь, – засмеялась Алина, – я знаю, как воздействовать на Михалыча без всяких там чар. Идём уже!
Увидев вернувшихся оперативников, Сергей Михайлович нахмурился.
– Ну, чего опять? Ехали бы вы уже по домам. Чего зря болтаетесь? Только время убиваете!
И столько презрения вложил бывалый Михалыч в эту фразу «только время убиваете», что Алина приуныла. Забыл Михалыч, как сам был молодым. Только в молодости можно бегать по отделам и адресам, не зная точного направления. Потом появится опыт и стаж, медали и награды,
