Джон Кризи - ...И скрылся с места преступления...
– Мистер Уэйт, можете ли вы объяснить присутствие в вашей штаб-квартире значительного количества наркотика, весьма опасного наркотика?
Уэйт был ошарашен, во взгляде читалось явное недоверие.
Если это была игра, то очень убедительная.
Роджер оставил Уэйта один на один со стенографистом и вернулся в свой кабинет. Сообщения поступали одно за другим, но ни в одном из них не содержалось сколь-нибудь полезной информации. Не было новостей и от Джексона, хотя наблюдавший за улочкой сотрудник позвонил и доложил, что Джексон уже встал.
Роджер отправился к нему. Джексон выглядел усталым и измученным, но продолжал настаивать, что ему нечего скрывать.
– Ну хорошо, – сказал Роджер, – давайте подойдем к этому иначе. Кто-то вторгается в вашу жизнь, пытается разрушить ваш брак и наконец похищает вашу жену. Возможно, на нее оказывалось давление, но она ничего вам об этом не говорила – или же вы сами, не отдавая себе в этом отчета, обладаете определенной информацией, представляющей для кого-то смертельную опасность. Сейчас мы знаем, что за всем этим делом стоят наркотики. Подумайте над этим, хорошо? Перечитайте свой отчет, проверьте каждую мелочь, попытайтесь припомнить все, что проходило через ваши руки, подумайте, какая информация может таить в себе опасность.
– Опасность для кого? – потребовал Джексон.
– Для кого угодно. Вероятно, вы что-то узнали, и не представляете себе всю ценность этого знания.
* * *Роджер не стал возвращаться в Скотленд-Ярд. Вместо этого он поехал в Лайгейт, захватил Коннолли и отправился к доктору Китту. Едва оправившийся от потрясения, ничего не подозревающий старик был мгновенно сломлен, когда ему напомнили о его давнишнем преступлении.
Он клялся, что ничего не знал о шантаже.
Вернувшись в Скотленд-Ярд, Роджер обнаружил несколько новых сообщений по членам комитета кампании Уэйта. Два полицейских инспектора вели непрерывные допросы этих людей, но те все отрицали. Был произведен обыск их домов, личный досмотр вещей, и у шести членов комитета полиция обнаружила следы героина – в складках карманов, за подкладкой, в ящиках столов, в буфетах.
Можно было бы усилить давление на этих шестерых, но маловероятно, что они знали, кто стоит за всем этим. Пока же они все отрицали.
Розмари Джексон все еще была в розыске.
И никаких следов Артура Роули.
В донесении из Лайгейта говорилось: жена сержанта Аткинсона выиграла значительную сумму в футбольный тотализатор "Ансеттс"; таким образом, сведения об источнике ее богатства полностью подтвердились. И, тем не менее, это надо было проверить еще раз. Контора известной фирмы лотерей и тотализаторов "Ансеттс" находилась в Лондоне, и Роджер отправился туда сам. Озадаченный директор фирмы сказал, что списки всех выигравших никогда не уничтожаются, и если полиции необходимо что-то проверить, то к их услугам любая информация.
Проверка не заняла много времени.
Среди обладателей выигрышей, в том числе и крупных, не было ни одного человека по фамилии Аткинсон, и вообще ни одного победителя с лайгейтским адресом.
Получалось, что состояние миссис Аткинсон не имело никакого отношения к тотализатору.
Роджер тут же поехал к ней. Он нашел ее заплаканной, и в присутствии очаровательной дочери было непросто начать разговор.
Миссис Аткинсон клялась, что ей ничего не известно о происхождении этих денег – муж сказал, что выиграл их в тотализатор.
* * *Ни Розмари Джексон, ни Роули в тот день найти не удалось.
Но три члена комитета начали давать показания, все три заявления оказались одинаковыми. Они получали кокаин и героин в штаб-квартире кампании, от Брауна. В бюро был один потайной ящичек, в котором он хранил часть наркотиков. У каждого был список покупателей, которых они регулярно снабжали наркотиками – они написали их адреса и фамилии.
Сам Уэйт никому из них наркотики не давал.
Работа каждого из этих людей позволяла им регулярно бывать в частных домах – двое занимались ремонтом радио– и телевизионной техники, один работал страховым агентом, двое – коммивояжерами, еще один был пекарем. Они получали по десять процентов от реализации, а оставшиеся у них наркотики хранили в потайном отделении бюро. Потом все остатки забирал Браун.
Когда Роджер, Кортленд и другие сотрудники Скотленд-Ярда внимательно изучили эти заявления, у всех одновременно возник один и тот же вопрос.
– Возможно ли, чтобы все это происходило в штаб-квартире кампании Уэйта и Уэйт ничего об этом не знал? – раздраженно заметил Кортленд. – По-моему, Красавчик единственный, кто считает, что так оно и есть.
– Возможно, я ошибаюсь, – невозмутимо ответил Роджер, – но прежде чем мы узнаем ответы на все ваши вопросы, надо выяснить, каким образом миссис Аткинсон и миссис Брей получили деньги. Также нам надо узнать, где находится Роули – жив ли он вообще. Есть еще один вопрос: почему врачи в клинике "Палли" не могут получить от миссис Канлифф элементарной информации. Кроме того...
– О'кей, о'кей, – сказал Кортленд, – ваша позиция понятна.
– Что с этим Брауном? – спросил Роджер. – Он заговорил?
– Пока без сознания, и, между прочим, это ты его приложил, Красавчик.
– И сделал бы это еще разок. А как миссис Китт?
– У нее был рецидив, но скоро мы сможем поговорить с ней, – сказал Кортленд, – по крайней мере, я очень на это рассчитываю. А пока будем заниматься тем, что у нас есть.
Это означало многочасовой допрос соседей Уэйта, встречи с коммивояжерами, почтальонами – со всеми, кто часто бывал в округе. Надо было составить, наконец, полный список регулярных посетителей штаб-квартиры кампании. Уэйт назвал более ста человек, предстояло допросить каждого.
Каждый час поступали донесения о том, что Розмари Джексон наконец обнаружена – полиция проверяла и перепроверяла эту информацию; начались активные поиски Артура Роули, допросы добровольных помощников кампании. Этим делом занимались практически все детективы округов и множество патрульных полицейских. Сотни Паев и сотни Дэвисов круглосуточно колесили по улицам Лондона и его пригородам, но, увы, безрезультатно.
Поведение Канлиффа не вызывало никаких подозрений – в полдень он навестил свою жену в клинике "Палли".
Джексон сказал, что он понятия не имеет, чем может помочь.
Скотленд-Ярд проверял консультантов клиники "Палли", наводил справки о враче-ординаторе – в частности, полицию интересовал некто доктор Смит, на которого был возложен курс лечения миссис Канлифф: никто в уголовном розыске не мог понять, почему он не заставил ее рассказать, где она берет наркотики.
На следующее утро произошло два знаменательных события.
Браун пришел в сознание. Миссис Китт была готова дать показания.
Голова Брауна была почти сплошь забинтована, открытыми участками оставались лишь запавшие глаза и дрожащие губы. Он буквально умирал без наркотиков, и врачи решили сделать ему укол. Он говорил хриплым голосом – именно такой голос был у человека, который звонил Розмари Джексон.
Он сказал, что напал на Уэста только потому, что хотел скрыться. Все приказы отдавал Питер Уэст, ему же он передавал деньги, вырученные от продажи наркотиков.
Кортленд и другие присутствовавшие офицеры Скотленд-Ярда едва не расхохотались.
Сразу же после допроса Брауна Роджер поехал к миссис Китт.
Было от чего прийти в отчаяние, и в данный момент его меньше всего волновали Уэйт и Джун Эйкерс – необходимо было немедленно найти Розмари Джексон.
Жива ли она?
Находится ли под действием наркотиков?
Или для нее уже начался кошмар?
Глава 20
В стране грез
В те непродолжительные моменты, когда она была в полном сознании, Розмари понимала, что это только начало кошмара. Она была одна в маленькой комнате. В углу стояла постель, в стене – окно-муляж и надежно запертая дверь.
Она представляла себе лицо Чарлза и понимала, в каком он, должно быть, состоянии. Но она была совершенно беспомощна, ее захлестнуло отчаяние и еще...
Она предвкушала, как откроется дверь и в комнату войдет человек со шприцем.
Она предвкушала острую боль, с которой игла войдет в ее вену, она ждала той минуты, когда увидит, как у основания шприца появляется мутное облачко крови – она даже улыбнулась, предчувствуя перемену своего состояния. Она забудет страх, успокоятся измученные нервы, исчезнет желание кричать, плакать и бесноваться от ярости. Снова начнется жизнь в стране грез. Но она смутно понимала, что пройдет совсем немного времени, и эта волшебная страна превратится в жестокую реальность, а мир без наркотиков будет кошмаром.
В своих снах-мечтах она не думала о Чарлзе.
Глава 21
Показания миссис Китт
Миссис Китт находилась в лайгейтской больнице. Ее небольшая палата была очень светлой, стены выкрашены светло-зеленой краской, повсюду множество цветов – на подоконнике, столе, в изголовье постели. Желтые нарциссы, тюльпаны, фиалки, розы, гвоздики – к каждому букету приколота открытка с пожеланиями скорейшего выздоровления. Цветы присылали сотрудники суда магистратов, полицейское управление, муниципальный совет, комитеты, в которых она работала, просто жители Лайгейта.
