Джеффри Дивер - Во власти страха

Однако яды были неудобными, поддающимися обнаружению, труднодоступными, не говоря уж о том, что потенциально смертельными для отравителей. «Почему ты так их любишь?» – мысленно спрашивал Райм, обращаясь к Иксу.

Мел Купер прервал его размышления.

– Он едва не совершил убийство в больнице. Думаешь, он скроется?

Райм хмыкнул.

– Это означает «нет»?

Сакс подтвердила:

– Это означает «нет».

– Единственный вопрос, – сказал Райм, – где он собирается нанести очередной удар? – Он подкатил к белой доске. – Ответ здесь. Возможно.

● Жертва: Гарриет Стэнтон, 53 года

– Туристка

– Не пострадала

● Икс 5–11

– Смотри детали в предыдущей таблице

– Красная татуировка на левой руке

– По внешности русский или другой славянин

– Светло-голубые глаза

– Акцента нет

– Кроссовки 11-го размера фирмы «Бэсс шуз»

– Отпечатков пальцев нет

– Провел время в комнате образцов (музее кожи)

● Трасологические следы

– Яда не обнаружено

– Диметикон

▪ Но, возможно, с косметики на лице Гарриет Стэнтон

Глава 27

«Прованс-2» был переполнен.

Стоило «Таймс» похвалить его поваров, как этот захудалый ресторан в Адской кухне[11] заполнили люди, стремящиеся отведать блюда двух южных кухонь – американской и французской. Жареных цыплят с каперсами и овощным рагу. Les escargots avec grits[12]. Невероятно, но это блюдо пользовалось спросом.

Находясь между складом и шикарным административным зданием из стекла и стали, этот ресторан располагался в типичной постройке западной части Мидтауна: вековой давности, с неровными полами, которые трещали под ногой, и потолками из листовой жести. Низкие сводчатые проходы вели из одного тесного обеденного зала в другой, стены представляли собой очищенный пескодувкой кирпич, не обладающий никакой звукоизоляцией.

Тусклые желтые лампочки были ввернуты в люстры как будто того же возраста, что и здание, хотя были изготовлены не в мастерских викторианской эпохи на Гудзоне, а на заводе возле Сеула.

За одним из столов в глубине зала велся оживленный разговор.

– У него нет ни малейшего шанса. Это смешно.

– Ты слышал о его девушке?

– Она не его девушка.

– Его, об этом сообщалось в Фейсбуке.

– Все равно, я даже не думаю, что она девушка.

– О-о! Вот это мило.

– Когда пресса все выяснит, выпьем за него. Давайте возьмем еще бутылку. Шабли.

Саманта Ливайн слушала шутки своих собеседников вполуха. Прежде всего, ее мало заботила местная политика. Кандидат, о котором шла речь, очевидно, не выиграет очередные выборы, но не из-за своих девушек, которые могли пройти или не пройти проверку на девственность, а потому, что был слабым и ограниченным. Нужны более высокие качества, чтобы стать мэром Нью-Йорка. Нужно je ne sais quoi[13], вам всем.

Кроме того, мысли Саманты то и дело возвращались к работе. В последнее время было много неприятностей. Она работала долго – почти до восьми часов вечера, ушла полчаса назад и поспешила из соседнего шикарного здания к друзьям. Она пыталась забыть о заботах, которые принесла с собой, но в высокотехнологичном мире невозможно избавиться от трудных вопросов и проблем, с которыми ежедневно сталкиваешься. Конечно, тут есть и преимущества: можешь носить – как теперь – джинсы и свитера (летом – майки-безрукавки), получать шестизначные суммы, можешь делать татуировку или пирсинг, работать по гибкому графику, можешь приносить в кабинет диванные подушки и раскладывать их на письменном столе.

Только нужно давать результаты. И опережать на шаг конкурентов. А конкуренция, черт возьми, там большая. Интернет с большой буквы. Ну и место. Много денег, много возможностей головокружительного успеха. И бездонных провалов.

Тридцатидвухлетняя, с роскошной фигурой, рыжими волосами с красноватыми прядями, большими черными глазами, как в японских анимэ, Саманта потягивала белое вино и старалась не думать об особенно неприятной недавней встрече с начальником – встрече, занимавшей с тех пор все ее мысли.

Перестань… думать… о ней.

Наконец ей это удалось. Подцепив вилкой дольку жареного зеленого помидора с пастой из анчоусов и сунув ее в рот, она снова обратилась к друзьям. Все они улыбались, кроме Афористки, слушая, как Рауль – ее товарищ по квартире, да, только товарищ – рассказывал историю о ней. Он был помощником фотографа, делавшего снимки для журнала «Вог». Худощавый, бородатый шеф приехал за Раулем в квартиру в Челси, где они вместе жили, оглядел Саманту в майке, пижамных брюках, с взъерошенными волосами, стянутыми резинками разного цвета, и в очень, очень серьезных очках.

– Г-м. Можно я вас сниму?

– О, вы заключили контракт на календарь с фотографиями пугала? – ответила Саманта. Рауль рассказывал, слегка приукрашивая подробности, и все за столом оглушительно хохотали.

Это была хорошая компания. Рауль и Джеймс – его лучший друг, Луиза из отдела Саманты и еще одна женщина, которую привел Джеймс. Как ее – Катрина, Катерина или Карина? Блондинка Джейми на эту неделю. Саманта мысленно назвала ее Афористкой.

Мужчины продолжали спор о политике, словно заключили пари на исход выборов, Луиза пыталась обсудить с Самантой что-то серьезное, а блондинка К сыпала афоризмами.

– Сейчас вернусь, – сказала Саманта, поднялась и пошла по старому полу, после трех стаканов вина для снятия стресса показавшемуся не таким ровным, как при ее появлении здесь. Осторожнее, девочка. Можно упасть пьяной в Хэмптонсе, можно упасть пьяной в Кейп-Мэй. В Манхэттене падать пьяной нельзя.

Двое у крохотной стойки попытались с ней заигрывать, но она не отреагировала. Ее внимание привлек человек, сидевший в одиночестве у конца стойки. Он был худощавым, бледным, словно выходил из дома только ночью. Живописец, скульптор или еще какой-нибудь художник, решила Саманта. Красивый, хотя подбородок кажется слабым, когда он смотрит вниз. Пронзительные глаза, смотрящие на нее с одним из этих выражений. Саманта называла их «лакающими» – по аналогии с собакой, жадно лакающей воду.

Она почувствовала озноб. Потому что взгляд был слишком долгим и даже пугающим. Он раздевал ее глазами, осматривал тело.

Саманта пожалела, что посмотрела на него, и быстро продолжила самый опасный путь в ресторане: вниз по узкой лестнице в подвал, где находились туалеты.

Внизу было темно, тихо, и это удивило ее впервые с тех пор, как она пришла сюда. Люди, занимавшиеся реконструкцией ресторана, потратили много сил и времени, придавая обеденным залам атмосферу французской и американской сельской местности, но туалеты были чистейшего стиля Сохо. Плитка, светильники в нишах, декоративная трава в качестве украшения. На стенах – фотографии Роберта Мэпплторпа, но ничего причудливого – ни кнутов, ни задниц.

Саманта подергала дверь. Заперто. Она скорчила гримасу. «Прованс-2», конечно, был небольшим, но ни в одном паршивом ресторане не должно быть одноместного женского туалета. Владельцы в своем уме?

Сверху слышался скрип шагов по сухим половицам и приглушенные голоса. Ее не оставляли мысли о человеке за стойкой.

Почему она ответила ему взглядом? «Господи, будь немного поумнее»! Зачем тебе флиртовать? У тебя есть Эллиот. Не предмет вожделений, но порядочный, надежный, смотрит телепередачи государственного вещания. Когда предложит снова, соглашайся. У него приятные глаза, и, возможно, он даже неплох в постели».

Оставь, тебе нужно отлить. Всего один чертов туалет?

Вновь послышался скрип и звук шагов вниз по лестнице. Топ, топ… У Саманты заколотилось сердце. Она поняла, что это сидевший у конца стойки опасный человек.

Она увидела появившиеся на ступеньках полусапоги высотой до щиколотки, словно из семидесятых годов. Странно. Голова у нее закружилась. Она находилась в дальнем конце коридора. Выхода оттуда не было. Что делать, если он набросится на нее? В ресторане очень шумно; никто не услышит. Сотовый остался наверху…

Успокойся. Ты не одна. В туалете еще одна женщина. Она услышит крик. Да и никто, как бы ни был возбужден, не рискнет пойти на изнасилование в коридоре ресторана.

Скорее всего, произойдет неловкий инцидент. Этот худощавый парень сильно возбудится, продолжит заигрывание, разозлится, но в конце концов пойдет на попятный. Сколько раз такое случалось! В худшем случае ее сочтут «динамщицей».

Вот что происходит, когда женщина бросает взгляд на мужчину. Разные правила. Когда мужчина смотрит на женщину, тут все в порядке. У парней это дело обычное. Изменится ли когда-нибудь такое положение вещей?

Но потом Саманта подумала: «Что, если он настоящий психопат? С ножом? Судя по его пронзительному взгляду, это возможно. А буквально вчера произошло убийство – какую-то девушку в Сохо убили в подвале. В таком, как этот. Черт возьми, я буду сопротивляться…»