Николай Леонов - Смерть в прямом эфире
— Капитан, все материалы по наркотикам передадите этому товарищу.
"Товарищ" стоял лицом к окну, и видеть его Гуров не мог, что изрядно разозлило сыщика. Большой палец правой руки изувечен, морду отвернул, а руки заложил за спину, тоже мне, конспиратор. Но работы, как обычно, хватало, Гуров дела сдал, а о гэбэшнике забыл. Спустя лет пять он был на совещании у начальника МУРа генерала Турилина, увидел сидевшего рядом незнакомого человека, а в МУРе сыщик, естественно, всех знал, и обратил внимание, что у незнакомца сильно поврежден большой палец правой руки. По окончании совещания, когда все разошлись, Гуров задержался в генеральском кабинете и спросил о незнакомце, сочинив, что якобы когда-то видел, да вот не может вспомнить. Константин Константинович внимательно посмотрел на Гурова, ответил, мол, врать грешно, а человека того лучше не знать и никогда с ним не встречаться.
Тут уж Гуров вопреки воле начальства по-настоящему заинтересовался незнакомцем, прекрасно понимая, что тот гэбэшник. Довольно быстро сыщик выяснил фамилию, имя и отчество человека, его звание и должность, но почувствовал, людям не хочется говорить о Греке, понял, хорошего сказать никто о нем не может, а плохое говорить воздерживаются.
Годы шли, наступила перестройка, развалились три главных монстра: Союз, КПСС и КГБ. Последнюю организацию Гуров, как всякий мент, не любил, но знал — в ГБ работает много классных профессионалов, и подумал, что неплохо бы кого-то из них перетащить в ментовку. Обсуждая этот вопрос с приятелями, сыщик вновь услышал фамилию Грека, и снова звучали слова не шибко лестные. Мол, вот каких асов увольняют, а черт знает кого устраивают на теплые местечки. Высокие оклады, секретность, близость к президентским структурам, а официально люди выведены за штат КГБ, или как теперь эта организация называется, и чем конкретно занимаются, никому не известно. Назвали несколько фамилий, среди них и легко запоминающуюся фамилию Грека.
Когда убили Голуба, сыщик, естественно, начал размышлять, кто мог такую акцию организовать. Он сразу отмел МВД и ФСБ, понимая, что ни один из руководителей спецслужб, будь он хоть трижды коррумпирован, за подобное дело не возьмется, так как в случае провала преступника ждет не увольнение, а тюрьма. Авторитеты имеют киллеров, но сложных операций не проводят, расстреливая своих жертв в машинах и подъездах. Тем более авторитеты не подставляют невиновных, уголовники люди простые и убивают без особых затей.
Когда всплыло имя Виталия Золотарева, то сыщику вспомнился и Грек, который уж точно за городом грядок не копал, а занимался своим прямым делом. Вспоминая и свой давнишний разговор с покойным генералом Турилиным, и уклончивые ответы других офицеров, когда разговор касался Грека, сыщик подумал, что происходящее очень в его ключе.
Выйдя на прямой разговор с напуганным Золотаревым, Гуров решил блефовать и уверенно назвал Грека. Гэбэшник в ответ вздрогнул, но ничего не спросил, тем более не возразил.
Сейчас группу Гурова бросили на борьбу с тамбовцами. Ясно зачем: чтобы убрать настырного полковника с дела Авилова. Но в Москве действовала не одна преступная группировка, так почему именно эта, а не другая?
Владимир Леопольдович Грек состоял в секретном оперативном подразделении, официально оно числилось в охране президента. Но ни в бытность генерал-лейтенанта Коржанова, ни после его ухода офицеры секретного подразделения ни с кем из официальных, лиц не контактировали, охранных функций не выполняли. Им оставили звания, должностные оклады, но кому лично из правительства они подчиняются, какие задачи решают, офицеры не знали, как не знали количественный состав подразделения, даже личного начальника, а многие и друг друга в лицо.
Грек занимал скромную комнату, судя по всему, переделанную из кладовки: стол, два стула, сейф, окна-бойницы; и знал лишь одного человека, который выплачивал ему зарплату и давал задания. В бытность Андропова человек работал в канцелярии, Грек видел его несколько раз; чем человек занимался, не знал и, естественно, не интересовался. Фамилия его была якобы Фалин, а имени-отчества своего он никогда не называл. Держался Фалин с Греком на равных, ровно и сдержанно, приказы передавал всегда в запечатанном конверте и, судя по всему, содержания их не знал.
Приказ о ликвидации Голуба полковник получил также от Фалина, никаких разговоров на эту тему между ними не было. В конверте вместе с приказом всегда находилась определенная сумма долларов, как правило, вполне достаточная. Лишь однажды, вскрыв конверт и ознакомившись с содержанием, Грек занял свободный стул, произвел необходимые расчеты и сказал:
— Уважаемый господин, здесь допущена ошибка. Для выполнения данного дела мне понадобится не один помощник, а два, соответственно этих денег не хватит.
Фалин взглянул, поправил очки на хрящеватой переносице и безлично ответил:
— Распишитесь, что ознакомлены, конверт оставьте, завтра утром я вам позвоню.
На следующий день ровно в восемь утра Фалин позвонил и, не называя себя, вежливо сказал:
— Зайдите, пожалуйста.
Грек зашел, получил другой конверт, сумма долларов была удвоена.
— Благодарю, — сказал Грек, — теперь достаточно. — Не удержался и добавил: — Известите руководство, что в стране инфляция.
Фалин молча кивнул, и инцидент был исчерпан.
На связи у Грека имелись два профессиональных киллера. У обоих надежные документы прикрытия. Оба в прежние времена выезжали с заданиями за рубеж, но Грек услугами их не пользовался. Так сложилось, что они имели существенные недостатки: киллеры знали друг друга, и оба знали Грека в лицо. Обоих следовало беречь до последнего, и полковник выплачивал им жалованье, но никаких заданий не давал. А люди время от времени требовались. Парадокс ситуации заключался в том, что требовались специалисты отнюдь не такого высокого класса, но и не "быки", коих можно нанять за литр водки.
Два года назад Волох только собирал команду, в одном из первых налетов был ранен и арестован. Грек провел переговоры с районными сотрудниками милиции, убедил их, что лучше знать убийцу в лицо, чем гоняться за ним по всему городу и области, и Волоха из дела аккуратно вывели.
Грек прекрасно знал, что Волох установил связи с местными силовыми структурами напрямую, минуя его, но по этому поводу не волновался. Материал уголовного дела на бандита лежал в сейфе Владимира Леопольдовича, чего было вполне достаточно.
Когда главк МВД устал от творимого Волохом беспредела и дал команду МУРу "обратить внимание", Грек решил с группировкой кончать. Такая "малина" не могла существовать вечно. Грек решил: кроме Волоха, его пяти ближайших сообщников, во время ликвидации банды должен погибнуть и полковник Гуров.
Но всегда, если в деле задействовано много человек, не рядовых "быков", которых никто не считает, а людей достаточно авторитетных, то их интересы часто идут параллельно, а порой и пересекаются.
Грек не учел, что быстрый обмен награбленных во время последнего налета рублей на доллары является для Волоха делом наиважнейшим. Ближайшее окружение Волоха давило на главаря, советуя увеличить количество бойцов.
Волох нутром ощущал: последние успехи банды предвещают ее полный разгром. Он ничего не знал о замыслах Грека, вообще крайне редко вспоминал гэбэшника, оказавшего ему важные услуги. Он просто чувствовал, даже по перемещению руководителей ментовки в районе, что с его группой решили кончать. И тут количеством стволов победы не добиться. Власти захотят — и в решающий момент двинут против него подразделение спецназа. И это отделение "Интербанка", которое тщательно готовили его помощники, слишком походило на наживку огромного капкана. Волох давно усвоил, нежданная удача — не что иное, как умелые действия противника. Здесь же все складывалось, как в сказке. И вербовка двух офицеров милиции из патрульных машин, контролирующих участок шоссе, где расположен банк. И проститутка, оказавшаяся наркоманкой и сестрой майора, отвечавшего за аварийную сигнализацию. И даже слепки ключей, которые удалось раздобыть весьма сомнительным образом.
Если бы Волох твердо не решил, что участвовать в налете не будет, а смотается за бугор, то лично бы все перепроверил, скорее всего запретил бы операцию. Сейчас он рассуждал иначе: раз вы такие умные, вам и карты в руки.
Под "крышей" группировки имелся коммерческий банк, где обменять рубли на два миллиона долларов не составляло труда. Однако в охране банка находились парни из группировки, а два миллиона — не пачка сигарет, которую можно вынуть из кармана и передать незаметно. Само появление Волоха в банке вызовет разговоры. Узнав об обмене "общака" на валюту, молодые волки могут и броситься на вожака.
Нет, если можно провести обмен втихую, следует таким шансом воспользоваться. Волох действовал, как хорошо подготовленный оперативник. Он приказал подручным собрать все данные о Сергее Бестаеве. Сделать это оказалось проще простого. Сергей родился и жил в одном и том же доме, соседи знали его сызмальства, рассказывали как хорошее, так и плохое, но все отмечали, что парень за последний год остепенился, хорошо зарабатывает, употребляет умеренно, девок, конечно водит, но бардаков в квартире не устраивает, сейчас у него объявилась постоянная краля, желает выйти за парня замуж. А кто бы не желал, когда у него трехкомнатная квартира на Тверской, "Жигули", сам трезвый, видный и самостоятельный?
